Мифы и легенды народов мира. Том 12. Передняя Азия

Вторая супруга Илу — Рахмайу, то есть «дева» [29]. О ней известно гораздо меньше, чем об Асирату. Но ее тоже весьма почитали. В списке угаритских божеств она стоит даже выше Асирату [30]. Если Асирату больше связана с морем и рыболовством, то Рахмайу — с охотой [31]. Детьми Илу и его жен являются благие боги Шахару и Шалиму, боги плодородия и одновременно боги небесные, связанные со звездами. Один из них, видимо, воплощался в утренней звезде, другой — в вечерней [32].

Илу кажется довольно противоречивой фигурой. С одной стороны, его веления непререкаемы. Илу властвует над миром богов. Без его разрешения бог не может даже построить себе дворец. А когда Илу приказывает богу–ремесленнику Котару–ва–Хасису возвести дворец для бога Йамму, который относится к группе богов, враждебных Котару, тот все же вынужден подчиниться приказу и приняться за эту постройку. Бог Балу не смеет сам благословить любезных ему людей — Карату, Данниилу и вынужден просить об этом Илу. Весьма почитаем Илу и среди людей. Ему приносят жертвы, его умилостивляют люди, в том числе угаритские цари. В Угарите, скорее всего, был храм Илу. В случае необходимости именно Илу может наполнять реки, играющие столь важную роль в сельском хозяйстве всего этого региона.

Однако, с другой стороны, непосредственно ни Илу, ни его супруги не правят миром. Они как верховные государи стоят высоко над землей и над другими богами. Свои веления и обещания людям Илу может передавать, являясь им во сне, но чаще через особых вестников — ангелов. А для непосредственного управления, реального царствования Илу назначает другого бога из числа своих потомков [33]. И эти потомки ожесточенно спорят и сражаются за право стать царями богов и людей. В этом отношении угаритские божества делятся на две враждующие группы. В одну входят Йамму, Астару, Муту. В другую — Балу, Анату, Котару–ва–Хасису, Шапашу.

Йамму — бог моря и водной стихии вообще [34]. Его еще называют Судией речным. Под рекой же подразумевается та исходная река мироздания, у истоков которой обитает Илу [35]. Поэтому Йамму — любимец Илу. Представляя непредсказуемую морскую стихию, Йамму казался утаритянам воплощением хаоса и мирового беспорядка. В то же время он олицетворяет земное водное орошение, противопоставленное небесному.

Но надо иметь в виду, что ни в Сирии, ни в Финикии искусственное орошение, то есть земное, никогда решающей роли не играло. Гораздо большее значение для сирийско–финикийского земледелия имело естественное орошение: дождь и даже роса. Поэтому и Йамму не казался людям этого региона благодетельной силой, но выглядел, скорее, силой разрушающей и мешающей дождю, наполняющему речные русла, оплодотворяющему землю, дающему ей возможность произвести урожай [36].

Астару не пользовался в Угарите особой популярностью, хотя относился к старым общесемитским богам и наделялся весьма разнообразными и часто очень важными для людей функциями [37]. Но в Угарите он являлся в первую очередь богом пустыни и тем самым противостоял цивилизованной жизни. Одно время Астару претендовал на царскую власть над миром. Но он явно оказался недостоин ее, царский трон был слишком велик для него, и ему пришлось самому с позором от власти отказаться. Были в угаритском пантеоне и другие божества пустыни, называемые Прожорливыми и Разрушающими [38]. Они противостояли Балу и цивилизованной жизни, которой тот покровительствовал.

Муту считался богом смерти и владыкой подземного мира [39]. Сам он обитал в городе Хамрай, расположенном в ущелье, которое воспринималось как вход в подземный мир. Чтобы добраться до этого города, надо перейти горы Таргузиза и Таррумаги, находящиеся на краю земли, а затем уже спуститься в подземную обитель, где и находится город Хамрай. Само это название иногда переводят как «место проливания слез» или «место крушения». Муту — мощная фигура. Одна его губа достает до неба, другая — до земли. И он поглощает все, что находится вблизи него. Поэтому отправляемые к Муту вестники ни в коем случае не должны к нему слишком приближаться под угрозой неминуемой гибели, а могут лишь издалека пересказывать послания. Отвратительный, вызывающий ужас образ Муту подчеркивал всеохватность смерти, которой в принципе никто не может сопротивляться. Во власти Муту находятся не только все люди, но и боги [40]. Его проявлением в земном мире, кроме смерти каждого конкретного человека, являются иссушающий зной и жестокая за суха, ведущие к исчезновению всего живого. В его руках скипетр бесплодия и вдовства. И вообще всякое неплодородие связано с Муту [41]. Гибель Муту в борьбе с Балу открывает «хляби небесные», и через них нисходит на землю благотворящий дождь, а само уничтожение (явно временное) Муту воспроизводит процесс обработки злаков с целью получения зерна [42].

Силач Балу, один из главных богов Угарита. XIX‑XVIII вв. до н. э.

Центральной фигурой всей угаритской религиозно–мифологической системы предстает Балу, обычно наделяемый эпитетом Силач, что подчеркивает его мощь. Балу, то есть «владыка» [43], вероятно, все же не собственное его имя. Таковым было, по–видимому, Хадду [44]. Балу не являлся сыном Илу; он — сын Дагану [45]. Дагану — податель пищи [46]. Его культ был широко распространен в древней Сирии, этому богу поклонялись многие амореи, а в некоторых аморейских государствах он даже считался верховным богом. Позже поселившиеся на побережье Палестины Филистимляне также признавали Дагану (Дагона) своим верховным богом. Но в Угарите он был известен в основном как отец Балу. И в самом городе Угарите храмы Дагану и Балу находились рядом.

Сам же Балу был в первую очередь богом дождя, оплодотворяющего землю, и росы, столь важной в засушливом климате Сирии, богом бури и грома, грозы; недаром его называли Скачущим на облаке [47]. Гром — это голос Балу, а молния — его оружие, и это оружие нередко воспринималось как извивающееся копье. Жил он на горе Цапану, как утаритяне называли Цафон, недалеко от Угарита. Другой такой же высокой горы поблизости не было. Поднимаясь на 1770 метров над уровнем моря, она была хорошо видна и из Угарита, и с приближающихся к городской гавани кораблей. Естественно, наиболее почитаемого бога поместили на эту гору, которую утаритяне, возможно, воспринимали как вершину мира и саму ее тоже обожествляли. Живущий на этой горе бог мыслился «вышним» [48]. На стеле, найденной в Угарите, Балу изображен в виде зрелого мужчины–воина. На голове у него остроконечный шлем с бычьими рогами, из‑под которого на грудь и спину падают длинные, завитые на концах волосы. В правой руке он держит палицу, которой, по–видимому, производит гром, а в левой — извивающееся копье с пламенем на одном конце и острием на другом, и это острие бог вонзает в землю. Сам он стоит над горами и волнами, и это подчеркивает его «вышнее» положение. Балу мог изображаться и в облике могучего быка.