Китайские народные сказки
Китайские народные сказки читать книгу онлайн
Однажды китайский философ Чжу Си спросил своего ученика: откуда пошел обычай называть года по двенадцати животным и что в книгах про то сказано? Ученик, однако, ответить не смог, хотя упоминания о системе летосчисления по животным в китайских источниках встречаются с начала нашей эры.Не знал ученик и легенды, которую рассказывали в народе. По легенде этой, записанной в приморской провинции Чжэцзян, счет годов по животным установил сам верховный владыка - Нефритовый государь. Он собрал в своем дворце зверей и выбрал двенадцать из них. Но жаркий спор разгорелся, лишь когда надо было расставить их по порядку. Всех обманула хитрая мышь, сумев доказать, что она самая большая среди зверей, даже больше вола. Сказкой «О том, как по животным счет годам вести стали» и открывается сборник.Как и легенда о животном цикле, другие сказки о животных, записанные у китайцев, построены на объяснении особенностей животных, происхождения их повадок или внешнего вида. В них рассказывается, почему враждуют собаки и кошки, почему краб сплющенный или отчего гуси не едят свинины.На смену такого рода сказкам, именуемым в науке этиологическими, приходят забавные истории о проделках зверей, хитрости и находчивости зверя малого перед зверем большим, который по сказочной логике непременно оказывается в дураках.Наибольшее место в сказочном репертуаре китайцев и соответственно в данном сборнике занимают волшебные сказки. Они распадаются на отдельные циклы: повествования о похищении невесты и о вызволении ее из иного мира, о женитьбе на чудесной жене и сказки о том, как обездоленный герой берет верх над злыми родичами.Очень распространены у китайцев сказки о чудесной жене. В сказке «Волшебная картина» герой женится на деве, сошедшей с картины, в другой сказке женой оказывается дева-пион, в третьей - Нефритовая фея - дух персикового дерева, в четвертой - девушка-лотос, в пятой - девица-карп. Древнейшая основа всех этих сказок - брак с тотемной женой. Женитьба на деве-тотеме мыслилась в глубочайшей древности как способ овладеть природными богатствами, которыми она якобы распоряжалась. Яснее всего эта древняя основа проглядывает в сказе «Жэньшэнь-оборотень», героиня которого - чудесная дева указывает любимому место, где растет целебный корень.Во всех сказках, записанных в наше время, тотемная дева превратилась в деву-оборотня. Произошло это, видимо, под влиянием очень распространенной в странах Дальнего Востока веры в оборотней: всякий старый предмет или долго проживший зверь может принять человеческий облик: забытый за шкафом веник через много лет может-де превратиться в веник-оборотень, зверь, проживший тысячу лет, становится белым, а проживший десять тысяч лет - черным, - оба обладают магической способностью к превращениям. Вера в животных-оборотней в народе была настолько живуча, что даже в энциклопедии ремесел и сельского хозяйства в XV веке с полной серьезностью говорилось о способах изгнания лисиц-оборотней: достаточно ударить оборотня куском старого, высохшего дерева, как он тотчас примет свой изначальный вид.Волшебные сказки китайцев, как и некоторых других дальневосточных народов, отличаются особой «приземленностью» сказочной фантастики. Действие в них никогда не происходит в некотором царстве - тридесятом государстве, все необычное, наоборот, случается, с героем рядом, в родных и знакомых сказочнику местах.Раздел бытовых сказок, среди которых есть и сатирические, открывается сказками «Волшебный чан» и «Красивая жена»; они построены по законам сказки сатирической, хотя главную роль пока еще играют волшебные предметы. В других сказках бытовые элементы вытеснили все волшебное. Среди них есть немало сюжетов, известных во всем мире. Где только не рассказывают сказку о глупце, который делает все невпопад! На похоронах он кричит: «Таскать вам не перетаскать», а на свадьбе - «Канун да ладан». Его китайский «собрат» («Глупый муж») поступает почти так же: набрасывается с руганью на похоронную процессию, а носильщикам расписного свадебного паланкина предлагает помочь гроб донести. Кончаются такие сказки всегда одинаково: в русской сказке дурак оказывается избитым, а в китайской - его поддевает на рога разъяренный бык. В китайских сатирических сказках читатель найдет еще один чрезвычайно популярный в разных литературах сюжет: спрятанный в сундуке любовник.В последний раздел книги вошли сказы мастеровых и искателей жэньшэня, а также старинные легенды. Сказы мастеровых - малоизвестная часть китайского фольклора. Многие из них связаны с именами обожествленных героев, научивших своему удивительному искусству других людей или пожертвовавших собой ради того, чтобы помочь мастеровым людям выполнить какую-либо трудную задачу.Завершают сборник три чрезвычайно распространенные в Китае легенды. Легенды, так же как и сказки различных жанров, являют нам своеобразие устного народного творчества китайцев и вместе с тем свидетельствуют, что китайский сказочный эпос не есть явление уникальное. Напротив, китайские сказки - национальный вариант общемирового сказочного творчества, развившегося на базе весьма сходных для большинства народов первобытных представлений и верований.Китайские сказки доносят до нас дыхание жизни китайского народа, рисуют его тяжелое прошлое и показывают, как богат и неисчерпаем старинный китайский фольклор.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
- Погляди-ка, мать, сколько серебра!
Сказал так и стал белое блестящее серебро выкладывать. Осерчала старая и говорит:
- Скажи правду, сынок, где ты взял это серебро - украл или на дороге нашел? Пусть мы бедные, но должны быть честными.
Услыхал это Чжан Цай, быстро из-за пояса мотыжку вытащил и говорит:
- Видишь эту мотыжку? Ей цены нет! Копнешь - из земли серебро покажется!
Рассказал юноша матери все по порядку, от корешка, как говорится, до самой макушки. Обрадовалась старая. И зажили они счастливо. День ото дня все лучше да лучше. Сердце у матери и у сына доброе, делятся они серебром с соседями, а те и не знают, как их благодарить.
Жил в той деревне помещик по прозвищу Шэн Лай-цзи - Вынь-Да-Отдай. Услыхал он однажды про волшебную мотыжку да про серебро, глаза разгорелись, сердце стучит. Решил он ту мотыжку обманом заполучить, недоброе замыслил.
Собрался как-то Чжан Цай на базар за покупками, взял тележку и пошел. Шел, шел, вдруг видит - девушка на дороге. Лицо круглое, брови изогнутые. Посмотрела она на Чжан Цая и говорит:
- Притомилась я. Подвези, сделай милость!
Согласился юноша. Села девушка в тележку, болтает без умолку. Увидела, что у Чжан Цая на лбу пот выступил, платок ему свой бросила. Пришли они на базар, прощаться стали. Девушка его долгим взглядом подарила и улыбкой.
Воротился Чжан Цай домой, все о девушке думает. Идет он как-то мимо помещичьих ворот, вдруг слышит - калитка скрипнула, со двора девушка вышла. Глянул на нее Чжан Цай - так ведь эта та самая девушка, которую он на тележке вез. Смекнул он тут, что это дочь помещика, и материны слова вспомнил: «Только свяжись с помещиком, он и после смерти две шкуры сдерет!» Вся любовь у юноши мигом прошла, поспешил он убраться, а девушка калитку прикрыла, так и сияет улыбкой, за юношей следом идет, приговаривает:
- Я не тигр, я не волк, не беги от меня!
Подошла она к юноше, улыбнулась и говорит:
- С той поры как мы встретились, дня не проходит, чтоб я о тебе не думала. Коли хочешь, давай мужем и женой станем.
Глядит Чжан Цай на девушку, она будто еще краше стала, и спрашивает ее простодушно:
- А любишь ты меня?
Засмеялась девушка и говорит:
- Как увидела я тебя тогда на дороге, так полюбился ты мне, а то разве стала б я тебе свой платок давать!
Говорит девушка и так и эдак уговаривает, закружилась у юноши голова. Приметила девушка, что в сердце ему запала, и говорит:
- Вижу я, человек ты небогатый. Подожди меня здесь, я мигом вещи соберу да серебра немного прихвачу, чтоб нужды нам с тобой не знать.
Услыхал эти слова Чжан Цай, поверил, что и впрямь полюбила его девушка, и отвечает:
- Не стану тебя обманывать, есть у меня мотыжка волшебная. Копнешь ею землю, из земли серебро появляется.
Покачала девушка головой и говорит:
- Не бывает таких мотыжек.
Засмеялся Чжан Цай, вытащил мотыжку из-за пояса, протянул девушке:
- Не веришь, так погляди!
Не успела девушка в руки мотыжку взять, заскрипела калитка, распахнулась, из калитки сам помещик выскочил, дочь во двор втолкнул, а Чжан Цая смерил взглядом и заорал:
- Подлец ты эдакий, хотел мою дочь украсть!
Захлопнул он калитку, засов задвинул.
Остался Чжан Цай без своей мотыжки. Грустно ему и обидно. Отправился он на Южную гору белобородого старца искать. Шел, шел, притомился, у дороги под деревом отдохнуть сел, закрыл глаза, задремал и опять белобородого старца во сне увидел.
Говорит ему старец:
- Не печалься, Чжан Цай, помнишь, я тебе шляпу дал? Той шляпой небо пробуравить можно, куда пожелаешь, туда и отнесет. Да еще от людских глаз скроет.
Воротился юноша домой, взял шляпу-невидимку, поглядел, обрадовался. Поднял ее над головой и говорит:
- Шляпа, шляпа, отнеси меня в терем, в тот, что у помещика на заднем дворе стоит.
Сказал так юноша, надел шляпу, чует - подхватило его, в небо подняло. А дочь помещика о ту пору как раз у окошка сидела, на деревья да на цветы любовалась. Вдруг слышит - что-то об пол стукнулось. Это Чжан Цай прямехонько перед ней опустился и говорит:
- Отдай мне мою мотыжку!
Слышит девушка - говорит кто-то, а кто - не видит.
Испугалась и спрашивает:
- Ты кто - злой дух или оборотень?
- Не злой дух я и не оборотень, Чжан Цай я.
Услыхала девушка, что это Чжан Цай, за голову схватилась, плачет и говорит:
- Наконец-то ты пришел, а я день-деньской у окна сижу, про тебя думаю.
Видит юноша, как девушка плачет да убивается, пожалел ее и говорит:
- Закрой глаза и бежим отсюда!
Посадил Чжан Цай девушку на спину, загудел, засвистел ветер. Не успела девушка опомниться, а они уже на землю опустились. Открыла она глаза, смотрит - вода кругом бурлит. Не сказал Чжан Цай шляпе, куда лететь надобно, отнесла она их на остров посреди моря. Ни дома здесь, ни хижины, одни горы. Снял Чжан Цай шляпу, перед девушкой предстал и спрашивает:
- Ты куда мою мотыжку девала?
Отвечает ему девица сладко так да ласково:
- Мотыжку твою я в надежном месте схоронила. Только никак не могла с тобою свидеться. С того дня отец с меня глаз не спускал, караулил. Нынче никто не помешает нам стать мужем и женой. Ну, а теперь скажи мне правду, как это нас сюда ветер принес?
Поглядел Чжан Цай на девушку и спрашивает:
- А ты впрямь любишь меня, не обманываешь?
- Не обманываю. А то б закричала, когда ты в дом ко мне забрался.
Поверил ей юноша, все рассказал по порядку, шляпу дал поглядеть. Выслушала его девушка, повертела в руках шляпу, ничего не сказала, на голод пожаловалась. Поглядел Чжан Цай по сторонам и говорит:
- Не печалься, видишь, сколько на той горе яблонь? Потерпи малость, я яблок нарву.
Сказал так юноша, к горе побежал.
Подождала девушка, пока Чжан Цай уйдет подальше, надела шляпу и крикнула:
- Шляпа, шляпа, отнеси меня домой поскорей!
Только сказала она так, тотчас в небо поднялась.
Принесла ее шляпа ни дальше, ни ближе, прямехонько в дом. Юноша меж тем яблок нарвал, воротился. Смотрит - и девица, и шляпа исчезли. Понял он тут, что на обман попался. А уже темнеть стало. На горах звери лютые завыли, заревели. Страшно Чжан Цаю, и залез он на высокое дерево. Вскорости луна вышла. Сидит Чжан Цай на дереве, смотрит - обезьяна с лисом мимо идут, разговаривают:
Говорит обезьяна:
- Братец лис! Видал? Нам по дороге два дерева попались: одно персиковое, другое сливовое. Так вот знай: кто персиков отведает - уродиной станет, вроде нас с тобой, а слив поест - человеком обернется, статным да пригожим.
Чжан Цай все слышал от первого до последнего слова.
Наконец светать стало, волки, тигры, барсы - все попрятались. Слез Чжан Цай с дерева, к горе пошел. Вдруг чует - персиками пахнет, вкусно так! Повел он носом и говорит:
- До чего же вкусно пахнет! До чего же сладко пахнет!
Чует юноша, откуда аромат доносится, и пошел в ту сторону. К дереву подошел, а оно все персиками увешано, румяными, сочными, каждый - величиной с кулак. Вспомнил тут юноша слова обезьяны, сразу смекнул, что за дерево. Отломил юноша ветку, на ней два персика, дальше пошел. Вдруг чует - сливой запахло. Отыскал он сливовое дерево, сливы на нем синие, блестящие. Сразу смекнул, что за дерево. Протянул руку, ягоду сорвал, дай, думает, проверю, правду сказала обезьяна или неправду. Вытер он рукой персик, откусил кусочек, соку - не проглотишь! Три раза откусил - нет персика. Стал рот рукой вытирать, смотрит - на руке волосы выросли, на другую поглядел - тоже волосы, щеки потрогал - мохнатые. Противно стало юноше, взял он сливу, давай скорее есть. Посмотрел на руку - волосы все пропали. Вдруг с лица не пропали? Помчался юноша к морю, в чистую воду глянул - хэй! Будто и не он там, а кто-то другой. Уж очень хорош да пригож!
Ночь прошла, схоронился Чжан Цай на дереве, вдруг смотрит - подходит к нему белобородый старец и говорит:
- Хочешь домой? Закрой глаза да ухватись за полу моего халата, только крепко!
