Фацеции

выговаривать старику, что ни он, ни сын его не садятся на осла,

идущего без поклажи, как это было бы полезно обоим: ему –

потому что он стар, сыну – потому что он слишком юн. Тогда

старик посадил сына на осла, а сам продолжал идти пешком. Но

тут другие встречные стали упрекать старика в глупости: что

посадил на осла сына, который крепче, а сам, обремененный

годами, идет за ним пешком. Старик передумал, ссадил сына и

сел сам. Новым встречным не понравилось, что он заставляет

маленького сына, как слугу, тащиться сзади, не считаясь с его

возрастом, а сам, забыв отеческие чувства, едет верхом.

Тронутый этими словами, старик посадил сына на осла вместе с

собою. Так они продолжали путь. Тогда еще кто-то спросил

старика, принадлежит ли осел ему. Старик отвечал

утвердительно, и его начали бранить, что он не жалеет осла,

словно животное 5ыло чужим, и нагружает двойной ношей,

которую осел неспособен нести, ибо ему и одного человека

поднять едва под силу. Старик совершенно потерял голову от

стольких разнообразных мнений, ибо его бранили и тогда, когда

осел шел без ноши, и тогда, когда нес одного, и тогда, когда нес

двоих. В конце концов он с помощью сына связал ослу ноги и

подвесил его на длинную палку. Сделав это, они подняли осла

на плечи и продолжали путь к рынку. Такое невиданное зрелище

заставило всех покатываться со смеху и бранить за глупость

обоих, особенно же отца. Это окончательно вывело старика из

92

себя, и так как они были на берегу реки, то он бросил в воду

связанного осла и вернулся домой. Так этот добрый человек,

желая угодить всем и не удовлетворив никого, потерял осла.

LXXXVI

Верх невежества

Однажды перед приорами флорентийскими 51 громко

читалось письмо, где шла речь о человеке, для республики не

очень приятном. Так как имя его повторялось часто, то оно

сопровождалось словом «вышеупомянутый», например:

«вышеупомянутый Паоло». Тогда один из присутствующих,

человек малограмотный, думая, что это слово почетное и что

«вышеупомянутый» обозначает для человека похвалу, как если

бы говорилось: ученейший или мудрейший,– вдруг начал

кричать, что вещь недостойная, чтобы такой негодяй и враг

отечества назывался вышеупомянутым.

LXXXVII

Другая глупость

Один из моих соотечественников, по имени Матеоццо.

человек малообразованный, тоже вызвал у многих смех В

праздничный день, на устроенном для священников обеде,

заботы о котором были поручены ему и нескольким другим,

когда после окончания обеда нужно было благодарить

священников, из которых многие пришли издалека, Матеоццо,

которому, как старейшему, было поручено это сделать, сказал:

«Почтенные отцы, простите, если вам чего-нибудь не хватило.

Мы не могли сделать то, что были обязаны по отношению к вам,

но мы сделали все по мере наших сил и так, как это подобало

вашему невежеству». Этот неуч думал, что если он подыщет

какое-нибудь звонкое слово, то оно все равно сойдет за высшую

похвалу, как если бы он сказал: «ваша мудрость» или «ваша

ученость».

51 Приорами назывались члены правящей коллегии во Флоренции,

Синьории. Их было восемь; девятый, председатель коллегии, назывался

Знаменосцем, или Гонфалоньером, Справедливости.

93

LXXXVIII

Об одном бородатом старике

Антонио Лоски, муж ученейший и хорошо знающий

светское обращение, рассказал нам после обеда между прочим

следующую смешную историю. Существует обычай, что если

кто издает звук задней частью, ему говорят: «В бороду того, кто

никому ничего не должен». В Виченце некий старик, имевший

очень длинную бороду, был вызван своим кредитором на суд к

губернатору города (это был Уголотто Бьянкардо, человек

ученый и строгий). На суде старик, очень рассерженный, стал

кричать, что он никому ничего не должен, и часто повторял это.

«Уходи отсюда скорее, – сказал Уголотто, – и уноси свою

вонючую бороду, от дурного запаха которой у нас кружится

голова». Тот, ошеломленный, спросил, почему его борода может

так сильно вонять. «Потому что, – ответил Уголотто,– она полна

всеми дурными запахами, которые когда-либо выходили из

человеческого нутра, ибо, как известно, они собираются в

бороде того, кто никому ничего не должен». Этими словами он,

при громком хохоте присутствовавших, очень остроумно

высмеял высокомерие старика.

LXXXIX

История одного нотариуса, рассказанная

Карло из Болоньи

В папском дворце обедало несколько человек, в том числе и

секретари. Речь зашла о невежестве тех, чье знание и ученость

покоятся на писаных формулах, которые не вникают в существо,

а лишь говорят, что так написано в документах, Оставшихся от

предков. Карло из Болоньи 52, человек очень остроумный, сказал

по этому поводу: «Эти люди очень похожи на одного нотариуса,

моего земляка (он сказал и имя). Однажды к нему пришли двое

клиентов для заключения договора о продаже. Он взял перо и

начал писать, спросив, как их зовут. Один сказал, что его имя

Джованни, другой – что Филиппо. Тогда нотариус сейчас же

отвечал, что инструмент (так у них называется нотариальный

52 Рацелло.

94

акт) не может быть совершен между ними. Когда они спросили

– почему, он ответил: «Нужно, чтобы продавец звался Коррадо,

а покупатель Тито (ибо только эти имена он нашел в своих

формулах), иначе контракт не может быть заключен и не

получит законной силы». Когда они начали ему говорить, что

они не могут переменить свои имена, он продолжал настаивать

на своем отказе, ибо в формулах его было так написано. Так как

они не захотели менять имена, он их прогнал. Оставив этого

глупца, который счел бы себя виновным в подлоге, если бы

изменил имена, значившиеся в его формулах, они пошли искать

Другого нотариуса».

XC

О флорентийском юристе, который,

будучи послом у королевы, просил ее о

любви

После этого стали разговаривать, продолжая шутить, о

глупости некоторых лиц, которых отправляют послами к

государям. Когда было названо несколько имен, Антонио Лоски

сказал, смеясь: «Не слышали ли вы о дерзости флорентийца (и

он посмотрел на меня), которого народ флорентийский отправил

недавно послом к Джованне, королеве неаполитанской 53. Его

звали Франческо, и был он доктором прав, хотя чрезвычайно

невежественным. Он изложил перед королевой предмет своей

миссии и получил от нее приглашение прийти к ней на другой

день. За это время он услышал, что королева не пренебрегает

мужчинами, особенно красивыми, и когда пришел к ней на

следующий день, то, поговорив о многих различных вещах, под

конец сказал, что ему нужно побеседовать с ней о делах

секретных. Королева, думая, что у него есть такие к ней

сообщения, которые не могут быть изложены в присутствии

многих людей, пригласила его в отдаленную комнату. Там этот

глупец, который был очень высокого мнения о своей

наружности, стал просить, чтобы королева ему отдалась. Она,

нисколько не смутившись, посмотрела на него и спросила: «Это

тоже одно из предложений, которые флорентийцы поручили вам

53 Анекдот Лоски мог касаться как Джованны I, так и Джованны II. Обе они

отличались таким поведением, которое вполне оправдывало дерзость нашего

флорентийца.

95

мне передать?» Посол стоял молча и весь красный. Королева

сказала ему, чтобы он представил полномочия для этого дела, и

отпустила его, нисколько не рассердившись».

XCI