Классическая проза Дальнего Востока

- Господин тигр! Ваша добродетель столь велика, что словами о ней и не скажешь. Великие люди подражают вашим многообразным талантам, императоры учатся у вас поступи, дети следуют вашему примеру в почтительности к родителям, а полководцы, ведущие войны, хотят быть грозными, как вы. Ваше имя равно имени священного дракона: один из вас ведает ветром, другой - облаками. И я, ничтожный человечек, осмеливаюсь просить вас: позвольте мне служить вашему величеству!

- Не подходи ко мне! - с бранью прорычал тигр. - Я еще раньше слышал, что так называемые ученые - все подлецы. Выходит, что это правда. Обычно ты поносишь меня самыми отборными ругательствами. А сейчас, когда ты попал в опасное положение, раболепствуешь от страха. Но кто поверит твоим словам? В мире существует только одна правда. Если у тигра плохой характер, то и у человека плохой. Если же у человека добрый характер, то у тигра - тем более. То, о чем ты всегда так многословно бубнишь, не выходит за пределы пяти устоев и трех нравственных начал. И, хотя ты призываешь людей следовать им, в многолюдном городе полно негодяев, нарушивших эти устои, - с изуродованными ступнями ног, с клеймами на лицах. Изо дня в день тушь и орудия пыток не выходят из употребления, и не похоже, что наступит время, когда этот изуверский человеческий обычай будет отменен.

У тигров никогда таких казней не было. Разве тигры не добрее людей? Тигры не едят травы, плодов и листьев, не едят насекомых и рыбу, не любят дурманящего хмельного зелья, не трогают стельных животных. В горах они охотятся на косуль и оленей, а спускаясь в долины, - на коров и лошадей. Для своего пропитания тигры не зарятся на чужое добро и не таскаются по судам. Разве тигры не более нравственны, чем люди? Пока тигр охотится на косуль и оленей, вы, негодяи, и звука не пророните. Но стоит нам только один раз задрать лошадь или корову, как вы сразу же объявляете нас разбойниками. Почему? Да потому, что вы не ждете выгоды от косуль и оленей, а коровы и лошади на каждом шагу приносят вам пользу. Изо всех сил они работают на вас так, что кости трещат. И как искренне привязаны они к своему хозяину! А вы этого даже не замечаете. Вы безжалостно загоняете их в бойню, убиваете и разделываете так, что от них не остается ни рогов, ни гривы!

Но вам и этого мало. Вы протягиваете свои жадные руки к оленям и косулям, которые служат единственной пищей нам, тиграм. И мы, не имея возможности наполнить желудок в горах, вынуждены в поисках пищи спускаться в долины. Если бы попросить Небо рассудить нас по справедливости, то разве не повелело бы оно тиграм поедать людей? Разве, скажете, нет? Тот, кто берет чужую вещь, - вор, а тот, кто губит чужую жизнь, - кровавый разбойник. Днем и ночью вы лихорадочно мечетесь по земле, размахивая руками и свирепо выпучив глазища. Вы хватаете все, что попадает под руку, и тащите к себе в дом без зазрения совести. Да ведь только самые отпетые негодяи способны величать деньги своим "старшим братом Кунфан"! А один из вас, чтобы стать полководцем, убил даже свою собственную жену! С такими мерзавцами о пяти устоях и трех началах и говорить-то нечего!

Но вам и этого еще мало. Вы тащите прямо из-под носа пищу у кузнечиков, отбираете одежду у шелковичных червей, сгоняете пчелиный рой и воруете его мед. А самые отвратительные из вас кладут муравьиные яйца в яства и, поминая своих отцов и дедов, пожирают их. Разве есть в мире существа более злобные и жестокие, чем вы? Не считаясь с разумными законами мира, вы возвеличили человека и чуть что ссылаетесь на Небо. А для Неба, если говорить по справедливости, что тигр, что человек - равны. Все живые существа неба и земли - и тигры, и кузнечики, и шелковичные черви, и пчелы, и муравьи, и люди - должны жить дружно и не нападать друг на друга. Если различать добро и зло, то негодяй, разрушающий средь бела дня жилища пчел и муравьев, не есть разве самый настоящий разбойник? А мерзавец, бессовестно грабящий кузнечика и шелковичного червя, не есть разве бандит, лишенный чувства справедливости?!

Тигр не убивает леопарда, потому что невозможно трогать своих сородичей. Да и косуль и оленей, лошадей и коров и даже людей тигры убивают не так много, как сами люди. В прошлом году в провинции Шаньси во время сильной засухи люди убили и съели десятки тысяч себе подобных. Несколько лет тому назад в провинции Шаньдун во время наводнения также было съедено несколько десятков тысяч людей. Но, если уж говорить о том, что люди убивают друг друга, то может разве что-нибудь сравниться с эпохой "Весен и Осеней"? Тогда люди вели семнадцать войн "за правду" и тридцать - "для отмщения врагу". Текли реки крови длиной в тысячи ли и громоздились горы из сотен тысяч трупов! А для тигров не существует ни наводнений, ни засух, поэтому они не поклоняются Небу. Они не помнят ни врагов, ни благодетелей, в мире нет никого, кто был бы им ненавистен. Они живут так, как постановило Небо, согласно своей природе. Они довольны своей судьбой, у них нет даже повода стать жертвой шаманок или лекарей, и они не могут заразиться алчностью, царящей в мире людей.

Ведь недаром говорят, что тигры отважны и справедливы. Если даже взять только один кусочек полосатой шкуры тигра, то разве нельзя гордиться ее красивейшим в мире узором? Тигры не пользуются никаким оружием, кроме своих клыков и когтей, но они широко прославились воинским умением. В старину тигры изображались на самой различной посуде: так люди ценили их почтительность к родителям. Тигры никогда не съедают свою добычу одни, они всегда делятся ее остатками с воронами, ястребами и муравьями. Не пересказать словами всей душевной доброты тигров, они щадят невинно оклеветанных, не трогают больных и калек, не нападают на тех, кто одет в траур.

А люди - поистине жестоки! Вы, негодяи, убиваете и с жадностью пожираете тигров и других животных. Мало вам силков и волчьих ям, так вы еще изобрели тенета для птиц, сети для косуль, всевозможные сети с большими ячеями и сети с малыми ячеями, разные бредни и невода. Каким мерзавцем был тот, кто первым связал сеть! А разве нет у вас, кроме того, мечей, кинжалов, длинных и коротких копий, больших и малых топоров, железных молотов, железных дубинок и палок? А уж если раз бабахнет так называемая пушка, то от ее грохота обрушиваются горы и сноп огня, вырывающийся из ее жерла, - пострашнее молнии! Но вам и этого всего мало. Вы изготовили еще одно страшное оружие - тоненькую палочку с приклеенным клочком мягкой шерсти, напоминающим финиковое зернышко, длиной не более одного чхи. Когда вы обмакиваете ее в тушь и начинаете махать ею вдоль и поперек, - на бумаге возникают отвратительные фигуры, похожие то на кривые копья с крючками, то на острые ножи и мечи, то на трезубцы, то на прямые стрелы, то на изогнутые луки. От одного взмаха этого ужасного оружия даже сонмы духов начинают выть по ночам от страха. Ну скажи, есть ли на свете существа, которые пожирали бы друг друга с такой беспощадностью, как твои мерзкие собратья?!

Господин Бэй-го пошевелился, совсем уткнулся носом в землю и медлил с ответом. Потом он дважды поклонился и, втянув голову в плечи, сказал:

- В старинных книгах написано, что если человек - даже самый дурной! - совершает омовения и соблюдает пост, то Небо его не оставит. Осмеливаюсь просить позволить мне, ничтожному человечку, почтительно служить вашему величеству!

Затаив дыхание, он прислушался, но никакого приказа не последовало. Трепеща от страха, он сцепил руки, еще глубже втянул голову в плечи и наконец поднял глаза. Видит - небо на востоке уже посветлело, а тигр исчез.

... Какой-то крестьянин, вышедший рано утром на работу в поле, увидя господина Бэй-го, спросил:

- Господин! Почему это вы в такую рань кланяетесь в поле?

- Слышал я, - отвечал господин Бэй-го, - говорят так: как бы ни было высоко небо, ходить под ним нужно, пригнувшись; как бы ни была прочна земля, ступать по ней нужно на цыпочках!

Повесть о Хон Гильдоне [49]

Глава первая