Шахнаме. Том 1
Шахнаме. Том 1 читать книгу онлайн
Поэма Фирдоуси «Шахнаме» — героическая эпопея иранских народов, классическое произведение и национальная гордость литератур: персидской — современного Ирана и таджикской — Таджикистана, а также значительной части ираноязычных народов современного Афганистана.
Глубоко национальная по содержанию и форме, поэма Фирдоуси была символом единства иранских народов в тяжелые века феодальной раздробленности и иноземного гнета, знаменем борьбы за независимость, за национальные язык и культуру, за освобождение народов от тирании.
Гуманизм и народность поэмы Фирдоуси, своеобразно сочетающиеся с естественными для памятников раннего средневековья феодально-аристократическими тенденциями, ее высокие художественные достоинства сделали ее одним из наиболее значительных и широко известных классических произведений мировой литературы.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
ПРИЛОЖЕНИЯ
ФИРДОУСИ И ЕГО ПОЭМА «ШАХНАМЕ»
Один из наиболее значительных памятников мирового искусства — поэма Фирдоуси «Шахнаме» — национальное достояние основных ираноязычных народов: таджиков советской Средней Азии и персов современного Ирана. Поэма Фирдоуси близка и понятна и для значительной части населения современного Афганистана. Для таджиков, персов, афганцев Фирдоуси — свой, родной и любимый классик, а его поэма — чудесное отражение прошлого и вместе с тем живое выражение народного самосознания.
В многовековом феодальном прошлом, в калейдоскопе эфемерных «государственных» (феодальных) образований народы, именно народы, а не сменяющиеся, часто иноплеменные, династии, жили сознанием своего единства. Нередко призывы к такому единству использовались как знамя борьбы за династические интересы. Но народным массам всегда были чужды княжеские междоусобицы.
«Шахнаме» создана в X в., в исторический момент подъема народного самосознания, в период завершения освободительной борьбы иранских народов против халифата арабов. Это был период формирования восточноиранской народности, нашедшей, в известном смысле, свое выражение в государственности бухарских саманидов, в создании ставшего позднее общеиранским литературного языка фарси, в блестящем расцвете литературы Хорасана [412] и Мавераннахра.
Фирдоуси — певец единства иранских народов, а объединяющим моментом эпопеи является апофеоз западноиранской государственности сасанидов (III—VII вв. н. э.). Следовательно, «Шахнаме» равным образом национальная сокровищница и таджикского и персидского народов.
Вместе с тем с территорией современного Афганистана (частично тот же Большой Хорасан X—XI вв.) — Балхом, Кабулом, Систаном-Забулом — связаны многие и яркие эпизоды «систанского цикла»: сказания о Саме, Зале и Ростеме, что делает произведение Фирдоуси близким и для значительной части современных народов Афганистана.
«Шахнаме» в основе своей — стихотворная обработка свода эпических сказаний (по большей части, восточного Ирана и Средней Азии) и исторических хроник сасанидского Ирана. Каковы же эти эпические сказания иранцев — предков персидского и таджикского народов? Почему они составляют основу поэмы Фирдоуси?
Иранцы — совокупность племен и народностей древности, объединенных историческими, этническими, языковыми, культурно-бытовыми и религиозными моментами, — известны по данным сравнительно-исторического языкознания и археологии с глубокой, еще индо-иранской древности. Арийские пришельцы с севера — завоеватели Индии — и собственно иранцы тогда еще составляли один неразделившийся комплекс (народ), населявший примерно за 1800—2000 лет до н. э. территории в пределах от Каспийского моря до подступов к северной Индии.
В числе разноплеменных кочевых орд, сменявших друг друга на территории географического Ирана (Иранское плато) и объединяемых в клинописных источниках общим именем «умман-манда», надпись ассирийского царя Саргона (815 г. до н. э.) выделяет первых иранцев — исторических мидян («амадаи») — с характеристикой «опасные» [413].
Начиная с первых упоминаний и, в особенности, несколько более поздних, но определенных известий о новом государственном образовании — мидийском царстве Астиага и его преемнике, основателе мировой персидской державы ахеменидов Кире, — прошло более двадцати пяти веков. Как ни глубока, сама по себе, эта древность (в особенности сравнительно с «молодыми» государствами Европы), не надо забывать и того, что иранцы в свою очередь «юный» народ сравнительно с такими «старожилами» Востока, как древние египтяне, жители Вавилона и Ассирии, Урарту, хетты и др.
Нельзя, однако, упускать из виду, что древнейшие известные упоминания касаются только западных иранцев — мидян, персов, тогда как история (и предистория) основной массы иранцев Востока и Средней Азии оставалась во мраке, несколько рассеявшемся лишь в наши дни в связи с открытиями советских археологов (Хорезм, Бактрия, Ниса).
Больше, чем реальная история древних иранцев, известны их религия и мифология с элементами героико-эпических сказаний. Источником наших сведений является Авеста — религиозный свод, кодифицированный при сасанидах (III—VII вв. н. э.).
