Шахнаме. Том 1
На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Шахнаме. Том 1, Фирдоуси Абулькасим-- . Жанр: Древневосточная литература. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.
Название: Шахнаме. Том 1
Автор: Фирдоуси Абулькасим
Дата добавления: 16 январь 2020
Количество просмотров: 555
Шахнаме. Том 1 читать книгу онлайн
Шахнаме. Том 1 - читать бесплатно онлайн , автор Фирдоуси Абулькасим
Поэма Фирдоуси «Шахнаме» — героическая эпопея иранских народов, классическое произведение и национальная гордость литератур: персидской — современного Ирана и таджикской — Таджикистана, а также значительной части ираноязычных народов современного Афганистана.
Глубоко национальная по содержанию и форме, поэма Фирдоуси была символом единства иранских народов в тяжелые века феодальной раздробленности и иноземного гнета, знаменем борьбы за независимость, за национальные язык и культуру, за освобождение народов от тирании.
Гуманизм и народность поэмы Фирдоуси, своеобразно сочетающиеся с естественными для памятников раннего средневековья феодально-аристократическими тенденциями, ее высокие художественные достоинства сделали ее одним из наиболее значительных и широко известных классических произведений мировой литературы.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Перейти на страницу:
Полет Кей-Кавуса на орлах.
С рукописи Государственной публичной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина.
Он только раскаянья муки обрел.
Жил в чаще, от милой страны вдалеке,
К Cоздателю мира взывая в тоске.
[РОСТЕМ ВОЗВРАЩАЕТ КАВУСА]
За грех он прощенья просил у Творца,
А войско искало меж тем беглеца.
Узнав, наконец, где укрыт Кей-Кавус,
С Ростемом помчались Гив храбрый и Тус.
Ростему сказал престарелый Гудерз:
13930 «С тех пор как пытливые очи отверз,
Немало я видел престолов, венцов,
Царей и счастливых судьбою бойцов, —
Средь знатных и малых не знал я, клянусь,
Строптивца такого, как царь наш Кавус.
Затмился в нем веры и разума свет;
Одни заблуждения, доблести нет.
Знать, мозга его голова лишена,
Не зреет в ней здравая мысль ни одна.
Никто из великих мужей в старину
13940 Не рвался небесную видеть страну.
А он дуновеньем одним ветерка
Подхвачен и вдруг унесен в облака».
Воители те разыскали царя
И речь повели, за безумства коря.
«Тебе бы, — промолвил Гудерз, — подошел
Приют одержимых, не царский престол.
Нам замыслов не открываешь, и что ж?
Страну ненавистным врагам отдаешь!
Три раза в беду попадал ты, но впрок
13950 Тебе не пошел беспощадный урок.
Ты к Мазендерану знамёна понес,
Припомни, что там испытать привелось.
И после ты в гости к врагу поскакал;
Был гордым кумиром — брамином ты стал [397].
Мечу твоему не подвластен лишь Бог,
Его одного покорить ты не смог.
Всю землю войной обошла твоя рать —
Теперь до небес ты задумал достать!
Владыкою став над одною страной,
13960 Тотчас же кидаешься в битву с другой.
Смотри, сколько бед на себя ты навлек!
От смерти досель избавлял тебя рок.
Умрешь ты, и станет молва говорить:
Жил царь, что хотел небеса покорить,
Близехонько встретиться с солнцем, луной,
Все звезды небес сосчитать до одной...
Учись у исполненных верой вождей,
Разумных, желавших добра для людей.
Создателю мира служи одному
13970 И помыслом каждым будь верен Ему».
Внимая внушенью, с печалью в очах
Стоял пред мужами пристыженный шах.
«В речах ваших мудрость, — был шаха ответ, —
Ущерба от них справедливости нет.
Тобой изреченное — правда одна;
Укора моя заслужила вина» [398].
Из глаз его жгучие слезы текли.
Взывая к владыке небес и земли,
Собрался в дорогу и сел в паланкин
13980 Раскаянья полный Кавус-властелин.
Вернулся, воссел на престол золотой,
Стыдясь, что пленился пустою мечтой.
Решил сорок дней пред Йезданом стоять,
То падая ниц, то вставая опять.
Дворец ни на миг он покинуть не мог —
Так стыд нестерпимый лицо ему жег;
Кровавые слезы струились из глаз.
Владыке миров непрестанно молясь,
Скрываясь от взоров, он замкнуто жил
13990 И празднествам пышным конец положил:
Всегда одинок, покаянно-суров,
Он жаловал бедным немало даров.
В печали склонясь пред всевышним Творцом,
Смиренно к земле припадая лицом,
Он каялся горько, не ведал утех,
И правый Йездан отпустил ему грех.
Дружина, что в прежние дни разбрелась,
К порогу властителя вновь собралась.
В венце он воссел на престол золотой,
14000 Казну отворив пред дружиною той.
И понял он, к жизни опять возвращен,
Что рвенье плоды принесло: он прощен.
В стране возрожденной порядок и лад,
И благословляют царя стар и млад,
И светлой его благодати лучи
Всю землю одели в сиянье парчи.
И каждый из гордых властителей стран,
Из тех, что державной короной венчан,
Ему покорился; все к шаху идут,
14010 Забыв о раздорах, отрекшись от смут.
И время настало счастливое вновь;
Владыки венец озарила любовь.
Все знатные слугами стали ему
И клятву покорности дали ему.
С рогатою палицей, в славном венце,
Воссел повелитель в державном дворце...
Поведал я тайны земли и небес;
Никто не припомнит подобных чудес.
Таков был обычай владыки земли,
14020 Так дни знаменитого витязя шли.
Коль правдой одной властелин вдохновлен,
Нужды не имеет в заступнике он;
Творит справедливость и ею согрет,
Считая весь мир суетою сует.
[СКАЗ О СРАЖЕНИЯХ СЕМИ БОГАТЫРЕЙ]
От смерти не спрячешься, чадо земли! [399]
Каков был обычай Ростема, внемли.
Разумное слово промолвил герой,
Без страха со львом выходивший на бой:
«Коль мыслишь ты славу героя добыть
И сталь закаленную кровью омыть —
14030 Тебе не укрыться от бед и тревог,
Когда наступает сражения срок.
Пресечь твои дни коль угодно судьбе,
Помочь осторожность не может тебе.
Такого ль воителя храбрым считать,
Кто с храбростью мудрость решил сочетать?
У мудрости, верь мне, иная стезя.
В боях предаваться раздумью нельзя».
О неустрашимом Ростеме теперь
14040 Чудесному сказу внемли и поверь.
Слыхал я, что витязь, дививший весь мир,
Однажды мужам подобающий пир
Устроил в Невенде — красе городов,
Где множество было дворцов и садов.
Теперь же в прославленном городе том
Священное пламя хранимо жрецом [400].
К Ростему туда собрались пировать
Ирана мужи, возглавлявшие рать:
Отважный Гудерз, чей родитель — Гошвад,
14050 Тус, доблестный Гив, чей родитель — Азад,
Горгин и Зенге, чей отец Шаворан,
Хоррад с Гостехемом, кем славен Иран,
Боец непоборный, упорный Борзин,
Дружины краса Горазе-исполин,
И с каждым — числом невеликий отряд
Героев, чьи подвиги в мире гремят.
Без отдыха занят был витязь любой
Човганом, охотой, пирами, стрельбой.
Веселье все жарче и крики шумней.
14060 Когда миновало так несколько дней,
Ростему воинственный Гив, захмелев,
Промолвил: «О мощью прославленный лев!
Коль хочешь, забаву лихую любя,
Охотой с борзыми потешить себя [401],
К владеньям вождя Афрасьяба скачи!
Пусть ясного солнца померкнут лучи
От поднятой пыли, от соколов, псов
И копий, воздетых толпой удальцов.
За легким онагром мы вдаль полетим [402],
14070 Свирепого тигра булатом пронзим,
Фазана мы — соколом, вепря — копьем
Настигнем и весело дни проведем.
В туранских степях поохотимся всласть,
Чтоб слава о нас по земле пронеслась».
«О витязь! — ответил Ростем-великан, —
Да будешь ты счастьем всегда осиян!
С зарею мы рьяно возьмемся за лов,
Я в степи Турана помчаться готов»,
Все витязи дали такой же ответ,
14080 Другой ни один не раздался совет.
Наутро, как только проснулись от сна, —
Помчалась дружина, веселья полна.
Кто с гончей, кто с соколом зорким в руке,
Несутся стремительно к Шехду-реке [403].
И вот Афрасьяба владенья видны:
Река протекает с одной стороны,
Возносятся горы крутые — с другой,
Степные просторы, Серехс за рекой [404].
Шатры запестрели; поднявшийся гул
14090 Оленей и серн быстроногих вспугнул.
Свирепые львы уж не бродят в степях,
Пернатые стаи преследует страх.
Все жарче охота кипит; там и тут
Холмы из подстреленной дичи растут.
Так дни пролетают средь шумных утех:
Звучит, не смолкая, ликующий смех.
Неделя минула — всё пьют между тем
Вина почитатели, пьет и Ростем.
На утро восьмое Могучий чуть свет
14100 С дружиною верною держит совет.
Он молвит великим и славным мужам,
В боях закалённым, бесстрашным вождям:
«Должно быть, уже к Афрасьябу сейчас
О нашем набеге молва донеслась.
Не должно, чтоб этот коварный злодей,
Собрав на совет именитых вождей,
На нас неожиданно с войском своим
Нагрянул, охоту испортив борзым.
Дозор неусыпно должны мы нести.
14110 Лишь только завидит врага на пути,
Дозорный тревогу поднимет тотчас.
Врасплох не застать неприятелю нас!»
Возглавил дозор Горазе-исполин,
Могучего Гива воинственный сын.
А если у войска хранитель такой,
То смело вкушать оно может покой.
И весело снова охота кипит,
И всеми туранец свирепый забыт.
Дошло к Афрасьябу порою ночной
14120 Известье об этой охоте степной.
Испытанных тут же созвал он бойцов,
Немало сказал о Ростеме им слов,
А также о грозных семи удальцах,
Отвагою львиной внушающих страх.
И молвил затем предводитель мужам:
«Нельзя ни мгновенья раздумывать нам.
Должны для победы мы средство сыскать,
Не должно удачу из рук выпускать.
Коль тех семерых мы захватим в бою,
14130 Кавус потеряет опору свою.
Неслышно подкравшись, как к зверю ловцы,
Пусть наши нежданно нагрянут бойцы».
Избрав тридцать тысяч сильнейших бойцов,
Умело разящих мечом удальцов,
Велел им глухим, непроезжим путем,
Без отдыха мчаться и ночью и днем.
И тут же пустилась пустыней скакать
К жестокому бою готовая рать;
За нею — другие, чтоб с разных сторон
14140 Могучий с дружиною был окружен.
Вот к месту охоты огромной ордой
Примчались туранцы, пылая враждой.
Взглянул и увидел вдали Горазе:
Надвинулось войско, подобно грозе.
Пыль темною тучею встала, и стяг,
Вздымаясь над ратью, сверкает сквозь мрак.
Назад, словно буря, летит богатырь,
И криком степная наполнилась ширь.
Увидя Могучего между мужей,
14150 Тянувших вино из глубоких ковшей,
Вскричал он: «О витязь, Ростем удалой!
Веселье оставь, возвращайся домой!
Строй вражеский движется, неисчислим,
Холмы и долины сравнялись под ним.
И стяг Афрасьяба, привыкшего к злу,
Как яркое солнце, сверкает сквозь мглу» [405].
Но громко Ростем лишь хохочет в ответ:
«Верь, с нами,—промолвил он,—счастье побед.
Бояться не нам Афрасьяба-царя,
14160 И рати его устрашился ты зря.
Не больше ста тысяч ведёт он стрелков,
Одетых в броню удалых седоков.
Будь на поле боя один только я,
Да Рехш, да копьё, да кольчуга моя, —
И то было б нечего нам толковать
Про меч Афрасьяба, про всю его рать,
Из нас хоть один оставайся сейчас
На поле—туранцы ничто против нас.
14170 По сердцу такое сраженье и мне,
И звать ни к чему подкрепление мне.
Семь грозных со мной меченосцев, смотри.
Все — храбрые, славные богатыри.
И от пятисот до двух тысяч мечей
При каждом — в руках у бойцов-силачей.
Забульского мне, виночерпий, вина!
Глубокую чашу налей дополна!»
Ему виночерпий вино подаёт,
И с поднятой чашей Могучий встает.
14180 Торжественно в честь Кей-Кавуса сперва
Разносятся здравицы громкой слова:
«Да славится гордый властитель держав,
Душою и телом да будет он здрав!»
Склонился, и снова он чашу свою
Вздымает, воскликнув: «За Туса я пью!» [406]
Тут встали дружин меченосных вожди,
Могучего просят они: «Пощади,
Уволь нас от чаши твоей в эту ночь,
Тебя перепить даже диву невмочь.
Осилить тебя никому не дано
14190 Ни в битве, ни в час, когда льётся вино».
Блестящую чашу с вином, словно лал,
За брата родного Ростем осушал.
И после наполнил ее Зеваре [407],
И, доброе слово сказав о царе,
Склонился и выпил её, в свой черед,
И славу ему богатырь воздает.
«Брат — братнюю чашу осушит до дна;
Лев тот, чья добыча — ковш, полный вина».
Перейти на страницу:
