Макамы
Макамы читать книгу онлайн
Макамы — распространенный в средневековых литературах Ближнего и Среднего Востока жанр, предвосхитивший европейскую плутовскую новеллу. Наиболее известным автором макам является арабский писатель, живший в Ираке. Абу Мухаммед аль-Касим аль-Харири (1054—1122). Ему принадлежит цикл из 50 макам, главный герой которых — хитроумный Абу Зейд ас-Серуджи — в каждой макаме предстает в новом обличье, но неизменно ловко выпутывается из самых затруднительных положений. Макамы написаны рифмованной ритмической прозой с частыми стихотворными вставками.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Кади промолвил:
— Да накажет его Аллах, сколь он искусен в обмане и остроумен в речах!
Потом, вручив помощнику два плаща шерстяных и кошель, полный монет золотых, он сказал:
— Беги со всех ног, не сворачивая с пути, они не могли далеко уйти. Пусть они без стеснения примут мое поднесение. Поэты всегда меня восхищают и сердце мое похищают!
И заключил аль-Харис ибн Хаммам:
— И больше нигде в целом свете чуда я такого не встретил и от тех, кто всюду бывал, ничего подобного не слыхал.
Перевод В. Кирпиченко
Алеппская макама
(сорок шестая)
Рассказывал аль-Харис ибн Хаммам:
— Неотступной страсти следуя слепо, потянулся я в город Алеппо [324]. В то далекое время плечи мои еще не давило зрелости бремя, не было у меня ни имущества, ни детей и я не затягивал исполненье своих затей. Коль на сердце легко, дорога недолго длится: я в Алеппо летел как птица. В этом городе сладостном я поселился и весенним пастбищем его насладился. Дни проводил я в делах, что от страстей исцеляют и желания утоляют. Наконец я познал удовлетворение и ворон разлуки прокаркал мне удаление. Тут же сердце мое неустанное и любопытство мое постоянное подсказали мне в Химс [325] отправиться, летние месяцы там провести, если мне город понравится, и его жителей заодно испытать: так ли они глупы, как мне приходилось слыхать. Поспешил я туда — быстро, как падающая звезда. Разбил я в Химсе свою палатку и день за днем вдыхал его воздух сладкий.
И вот однажды увидел я старика: ноша лет за спиной его нелегка, весна и лето давно позади, а стужа зимняя — впереди. Десять мальчиков тут же сидели, с благоговением на старца глядели. Я понял, что мне представился случай подойти и узнать, чему здесь ученые учат. На мое приветствие старец ответил любезно — видно, мое внимание ему показалось лестным. Сел я рядом, чтобы испробовать, какие плоды приносят его слова, и добраться до сердцевины глупости, которой полна его голова. А он на старшего мальчика палочкой указал и строго ему приказал:
— Без промедления ты сочини мне стихи прекрасные, чтобы каждое слово начиналось с глухой согласной.
Мальчик вскочил, как юный лев, и продекламировал нараспев:
Старик воскликнул:
— Ты молодец, месяц на небосклоне, маленький мой мудрец.
Затем обратился к ученику другому, похожему на того, видно, брату его родному, и сказал:
— Подойди ко мне, Огонек, время пришло и тебе отвечать урок! Напиши мне стихи изящные, тонкие, чтобы в начале слов были согласные плавные лишь и звонкие.
Мальчик калам [326] и доску взял и, не задумываясь, такие стихи написал:
Шейх воскликнул:
— Сочинил ты хамрийю [327] прелестную! Аллах да благословит тебя, как оливу небесную! [328]
Потом он позвал:
— Светлячок, подойди сюда!
И приблизился юноша — словно во мраке звезда, белолицый и чернобровый, стройный, словно фигурка из кости слоновой. Старик сказал ему:
— Стихи пятнистые на долю тебе достались, напиши их так, чтоб в начале слов согласные с гласными чередовались.
Был калам наготове в его руке, и юноша быстро написал на доске:
Шейх сказал:
— Руки твои работают славно, и клинок наточен исправно!
И снова он вызвал:
— Ну, Проказник, теперь на твоей уж улице праздник!
На зов его откликнулся сразу красавец, словно жемчужина водолаза, с глазами быстрыми и веселым лицом, ловкий, как антилопа, не пойманная ловцом.
Старец сказал ему:
— Мы от тебя хотим стихов, где каждое слово отмечено буквой «мим».
Взяв калам, написал он без остановки, показывая свою сноровку:
Старец написанное внимательно разглядел, потом он вслух эти стихи пропел и одобрил, сказав:
— Стихи прекрасно звучат, от них исходит сладостный аромат!
Потом обратился к другому ученику, едва распустившемуся цветку, и велел ему:
— В твоих стихах строчек пусть будет мало, но зато укрась их каймой, как йеменское покрывало: в каждом двустишии пусть совпадут концы и начала.
Мальчик ответил:
— Слушай стихотворение!
И продекламировал без промедления:
Старик воскликнул:
— Славно, дружок! Твой голос звонче, чем пастуший рожок!
Потом приказал другому:
— Скажи мне, Ясин, стихи, где каждое слово начинается с буквы «син».
Мальчик встал, улыбнулся приветливо и произнес, пришепетывая кокетливо:
