Троецарствие (том 2)

– Чэн-сян знал, что ты взбунтуешься, и все предусмотрел! Если ты громко спросишь три раза подряд: «Кто осмелится меня убить?» – тогда я признаю, что ты доблестный муж, и отдам тебе Ханьчжун.

– Послушай, ты, деревенщина! – захохотал Вэй Янь. – Правда, Чжугэ Ляна я немного побаивался, но его уже нет. Кто же в Поднебесной осмелится меня убить? Не только три раза, а десять тысяч раз подряд готов я прокричать эти слова.

Вэй Янь, опустив поводья, поднял меч и закричал:

– А ну, кто осмелится меня убить?

Не успел он умолкнуть, как позади чей-то голос ответил:

– Я убью тебя!

Поднялась рука, опустился меч, и обезглавленный Вэй Янь упал с коня. Все вздрогнули: это сделал Ма Дай. Он выполнил все, что ему повелел Чжугэ Лян. Об этом повелении и узнал Ян И, когда прочитал бумагу, лежащую в шелковом мешочке.

Потомки сложили об этом такие стихи:

Посланец государя Дун Юнь еще не успел добраться до Ханьчжуна, а Ма Дай уже покончил с Вэй Янем и соединил свои силы с войском Цзян Вэя. Ян И отправил государю доклад о случившемся. Хоу-чжу сказал:

– Вэй Янь понес заслуженное наказание, но мы, помня о прежних его заслугах, даруем ему гроб для погребения.

Ян И вместе с другими военачальниками продолжал путь в столицу, сопровождая гроб с телом Чжугэ Ляна.

Хоу-чжу со своей свитой в траурной одежде выехал навстречу за тридцать ли от города. Император рыдал, все, от придворных сановников до простого люда с гор, и стар и млад, стенали от скорби, и от этих стенаний содрогалась земля. Хоу-чжу приказал установить гроб в доме Чжугэ Ляна. Сын его Чжугэ Чжань строго соблюдал траур.

Ян И приказал связать себя и доставить в императорский дворец. Представ в таком виде перед Хоу-чжу, он молил о прощении.

Хоу-чжу повелел развязать Ян И и сказал:

– Если бы вы не исполнили указаний Чжугэ Ляна, гроб с его телом не вернулся бы домой! И вы предотвратили от нас беду, покарав Вэй Яня! Ваши заслуги велики!

Государь пожаловал Ян И высокое военное звание, а Ма Дая назначил на должность, прежде занимаемую Вэй Янем.

Ян И вручил Хоу-чжу завещание Чжугэ Ляна. Читая его, император рыдал. Затем он приказал погадать о том, где следует избрать место для погребения Чжугэ Ляна.

– Чэн-сян перед смертью выразил желание, чтобы его похоронили у горы Динцзюнь, – сказал Фэй Вэй. – Он просил не строить на его могиле ни кирпичных, ни каменных стен и не устраивать никаких жертвоприношений.

Хоу-чжу повиновался. Был выбран счастливый день в десятом месяце, и гроб с останками проводили в могилу у подножья горы Динцзюнь. Император присутствовал на погребении и приказал написать жертвенное поминание. Чжугэ Ляну посмертно был присвоен титул Чжун-у-хоу – Преданный и Воинственный хоу – и в Мяньяне был построен храм, в котором четыре раза в год совершались жертвоприношения.

Позднее поэт Ду Фу написал такие стихи:

Когда Хоу-чжу вернулся в Чэнду, приближенный сановник доложил:

– С границы сообщают, что, по приказу правителя Восточного У, военачальник Цюань Цзун неизвестно с какой целью расположился с большим войском на границе Бацю.

– Что же делать? – встревожился Хоу-чжу. – Только похоронили чэн-сяна, а Сунь Цюань уже нарушил союз и собирается вторгнуться в наши владения!

– Я могу поручиться, – сказал Цзян Вань, – что если Ван Пин и Чжан Ни с войском будут стоять в Юнане, а вы отправите к Сунь Цюаню посла с извещением о смерти чэн-сяна, они к нам не вторгнутся. К тому же посол разузнает, что делается в Восточном У.

– Надо выбрать гонца красноречивого, – сказал Хоу-чжу.

В ответ на его слова вперед вышел один из присутствующих и произнес:

– Разрешите мне поехать в Восточный У!

Это был Цзун Юй, родом из Аньчжуна. Он занимал должность военного советника и носил звание чжун-лан-цзяна правой руки.

Хоу-чжу назначил его послом, и Цзун Юй отправился в Цзиньлин. Явившись во дворец Сунь Цюаня, Цзун Юй заметил, что все одеты в траурные белые одежды. Сунь Цюань, притворяясь глубоко печальным, обратился к Цзун Юю:

– Царства У и Шу стали как бы одной семьей. Но скажите, почему ваш государь усиливает оборону Байдичэна?

– Мне кажется, что этого требует обстановка, – отвечал посол. – Вы усиливаете охрану границ Бацю на востоке, мы усиливаем оборону Байдичэна на западе. Об этом излишне спрашивать!

– Вы не уступаете вашему знаменитому послу Дэн Чжи! – улыбнулся Сунь Цюань и добавил: – Мы уже знаем о смерти Чжугэ Ляна и, оплакивая его кончину, повелели чиновникам носить траур. Однако, опасаясь, как бы вэйский повелитель не вздумал в дни скорби вашего народа напасть на царство Шу, мы усилили охрану Бацю. Наша единственная цель – помочь вам, если будет необходимо.

Цзун Юй почтительно поклонился. А Сунь Цюань продолжал:

– Ведь мы заключили с вами союз! Как же можно его нарушить?

– Сын неба послал меня сообщить вам о кончине чэн-сяна, – промолвил Цзун Юй.

Тогда Сунь Цюань взял стрелу с золотым наконечником, сломал ее и произнес клятву:

– Если мы нарушим союз, пусть погибнут наши сыновья и внуки!

Сунь Цюань назначил посла в царство Шу, повелев доставить Хоу-чжу дары, благовония и все необходимое для свершения жертвоприношений.

Цзун Юй вместе с послом царства У вернулся в Чэнду. Представ перед Хоу-чжу, он доложил:

– Сунь Цюань проливает слезы по чэн-сяну и повелел своим чиновникам надеть траур. Он поставил на охрану границы в Бацю еще несколько десятков тысяч воинов только для того, чтобы вэйцы не посмели напасть на нас в дни нашего горя. Других намерений у него нет. Он даже поклялся на сломанной стреле, что не изменит союзу.

Хоу-чжу на радостях щедро наградил Цзун Юя и любезно принял посла.

Выполняя завещание Чжугэ Ляна, Хоу-чжу пожаловал Цзян Ваню звания чэн-сяна и полководца; Фэй Вэю – должность шан-шу-лина и право вершить делами государства вместе с чэн-сяном; У И получил звание начальника конницы и колесниц; Цзян Вэй также был повышен в должности; его и У И послали в Ханьчжун охранять город от возможного нападения вэйских войск.

Ян И остался недоволен тем, что по занимаемому положению оказался ниже Цзян Ваня. Он считал, что получил слишком ничтожную награду за свои большие заслуги, и осмелился выразить недовольство Фэй Вэю:

– Стоило мне после смерти чэн-сяна с войсками перейти в царство Вэй, и мне не пришлось бы терпеть такую обиду!