Японские народные сказки

В середине ночи послышался шум и все ближе: дзудон-дзудон.

— Ох, кто это, кто сюда идет? — задрожал от страха дед. — Пропал я, съедят меня…

И вот с восточной стороны явились тэнгу [27], с западной тоже пожаловали тэнгу. Слышен шум и топот: доэн-доэн.

— Смотри-ка, что они нынче ночью затевают?! — удивляется старик. — Сколько их явилось!

А той порой с южной стороны донесся шум: доэн-досун-дзудон. Еще тэнгу идут. С северной стороны тоже слышится такой громкий шум, что страх берет: доэн-досун-дзудой.

Собрались тэнгу со всех четырех сторон.

Надо сказать, что у старика была большая-пребольшая шишка на щеке. Стал он из-под пола выглядывать со своей шишкой, присыпанной песком. А тэнгу дружно пустились в пляс и так весело поют:

Загляделся старик и совсем забыл, что он под полом прячется, выскочил оттуда и сам пустился в пляс, тряся своей шишкой. Такой это был зажигательный напев:

До того разошелся старик, забыл свой страх, обо всем на свете позабыл. Пляшет-скачет. Глядят на него тэнгу, удивляются:

— Нынче ночью пожаловал к нам забавный старик. Здорово он пляшет, потешил нас. Откуда только взялся такой? Дедушка, ты горазд плясать, приходи к нам опять завтра ночью.

— Ладно, приду.

Но тут вдруг старик опомнился и опять задрожал от страха.

— А вдруг обманешь, не придешь? — усомнился один тэнгу. — Вот что, возьму в залог твою шишку.

Ухватил тэнгу его шишку, давай тянуть изо всех сил, она и отвалилась. Дед, не помня себя от радости, отправился домой. С тех пор и прозвали его дед Кобутори [28].

А у старика-соседа по прозвищу Непутевый Дед тоже была огромная шишка на щеке.

— Послушай, сосед, как ты от своей шишки избавился? Без шишки ты вон какой приглядный! — пристал Непутевый Дед с неотвязными расспросами.

Рассказал ему честный дед все, что с ним приключилось прошлой ночью:

— Стал я утром подметать кухню, вижу, лежит горошинка. Хотел я ее поднять, а она покатилась-покатилась и закатилась в мышиную норку. Я за ней, а там темно как ночью. Что будешь делать? Спрятался я под полом в храме, а тут, откуда ни возьмись, тэнгу пожаловали, целая толпа тэнгу — и давай плясать. Такой был веселый танец, что я тоже пустился в пляс. И велели они мне строго-настрого прийти к ним опять. В залог шишку взяли.

— Вот оно что! Давай пойдем вместе со мной.

— Ну нет. Иди туда один.

Встал Непутевый Дед на другое утро спозаранок и начал подметать кухню. Смотрит — горошинка покатилась и закатилась в мышиную норку.

— Ну и я тоже залезу в мышиную норку.

Полез Непутевый Дед ползком в мышиную норку. Глядь — стоит храм, а кругом темь такая, глаз выколи. Спрятался он под полом. Вдруг послышался шум и топот: досун-досун. Отовсюду, с запада и востока, с юга и севера собрались тэнгу. Стали они толпой плясать, припевая:

Вылез Непутевый Дед из-под пола и ну плясать и распевать вместе с тэнгу. Только он и плясать-то не умел вовсе. Пляшет — спотыкается, с ладу сбивается, слушать и глядеть противно.

Закричали тэнгу:

— Нет, старик, не умеешь ты плясать! Только мешаешь!

— Надо ему вернуть залог! — И с размаху прилепили ему шишку на другую щеку.

Побрел старик домой. Голосит с горя:

— Ай-ай, бабушка! Была одна шишка, стало две! Была шишка, стало две!

Услышала старуха, как дед причитает, обрадовалась:

— У моего деда шишку сняли, от большой радости он во весь голос поет.

Но не смог Непутевый Дед вылезти из мышиной норки, застрял там и еще пуще кричит.

— Что это сегодня мыши так расшумелись? — дивится старуха. Взяла и завалила большой ступкой мышиную норку.

Не надо по-глупому людям подражать, не то как раз в беду попадешь.

Тут и сказке конец.

8. Иссумбоси

В старину жили дружные супруги. Не было у них детей. А уж как им хотелось ребеночка — хоть с ноготок!

Вот пошли они в храм бога Сумиёси [29] и стали усердно молиться:

— Сумиёси-сама, даруй нам ребенка, хоть маленького-маленького, ростом с ноготок!

Через девять месяцев родился у жены пригожий мальчик, но маленький-маленький, не больше ноготка. Дали ему родители имя Иссумбоси [30]. Стали его холить и лелеять. Но время шло, а мальчик все оставался таким же крохотным. Отчаялись родители. Дали ему вместо меча швейную иглу и прогнали из дома на все четыре стороны.

Что будешь делать? Иссумбоси взял у своей матери деревянную чашку и две палочки для еды. Чашка служила ему корабликом, а палочки — веслами. Много дней плыл он по реке и приплыл наконец в столицу Японии, где обитал сам Сын Неба.

Стал Иссумбоси бродить по городу и увидел роскошный дом.

Вошел он в гэнкан и закричал во весь голос:

— Дозвольте войти! Дозвольте войти!

Люди в доме удивились: кто это там пищит? Вышли в гэнкан, смотрят — возле сандалий у входа стоит крохотный человечек. Спрашивают:

— Мальчишечка, это ты нас звал?

— Да, я. Меня зовут Иссумбоси, я изгнан из родительского дома. Возьмите меня в услужение.

— Что ж, будет нам забава, — решили в доме и приняли его в услужение.

Иссумбоси был ростом мал, но на диво смышленый. Молви слово, сразу поймет. Всем он пришелся по душе. Только и слышно: «Иссумбоси, Иссумбоси»! Сама княжеская дочь полюбила его.

Однажды княжеская дочь вместе с Иссумбоси отправилась в храм Каннон на поклонение [31]. На обратном пути попались им навстречу два черта. Черти хотели схватить девушку, но Иссумбоси выхватил из-за пояса иглу и давай махать ею, как мечом.

— Да знаете ли вы, кто я?! Я — Иссумбоси, сопровождаю юную госпожу в ее паломничестве к храму Каннон!

Тут один из чертей взял и проглотил Иссумбоси. Но крохотный Иссумбоси стал свободно бегать в желудке у черта и колоть его иглой. Черт невзвидел света — такие взяли его колики — и выплюнул Иссумбоси.

Тогда второй черт поймал Иссумбоси и хотел было раздавить его между ногтями, но мальчик вовремя догадался и прыгнул черту прямо в глаз. Черт взвыл от боли и убежал.