Фирдоуси Абулькасим. Шахнаме. Том 2
На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Фирдоуси Абулькасим. Шахнаме. Том 2, Фирдоуси Хаким Абулькасим-- . Жанр: Древневосточная литература. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.
Название: Фирдоуси Абулькасим. Шахнаме. Том 2
Автор: Фирдоуси Хаким Абулькасим
Дата добавления: 15 январь 2020
Количество просмотров: 253
Фирдоуси Абулькасим. Шахнаме. Том 2 читать книгу онлайн
Фирдоуси Абулькасим. Шахнаме. Том 2 - читать бесплатно онлайн , автор Фирдоуси Хаким Абулькасим
Поэма Фирдоуси «Шахнаме» — героическая эпопея иранских народов, классическое произведение и национальная гордость литератур: персидской — современного Ирана и таджикской — Таджикистана, а также значительной части ираноязычных народов современного Афганистана.
Глубоко национальная по содержанию и форме, поэма Фирдоуси была символом единства иранских народов в тяжелые века феодальной раздробленности и иноземного гнета, знаменем борьбы за независимость, за национальные язык и культуру, за освобождение народов от тирании.
Гуманизм и народность поэмы Фирдоуси, своеобразно сочетающиеся с естественными для памятников раннего средневековья феодально-аристократическими тенденциями, ее высокие художественные достоинства сделали ее одним из наиболее значительных и широко известных классических произведений мировой литературы.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Перейти на страницу:
[Поединок Ростема с Сохрабом]
На тесной поляне сразились они,
Короткими копьями бились они.
От копий остались обломки, тогда
Откинули влево бойцы повода,
И два закаленных индийских меча
Скрестились стремительно, искры меча,
И каждый с размаху крушит и разит,
И, кажется, гибель вселенной грозит.
Сломались мечи, тяжких палиц черёд:
1890 То та, то другая неистово бьёт,—
И согнуты обе; готов, наконец,
В успехе отчаяться каждый боец.
Шатаются кони, уж нет их щитков;
Кольчуги трещат на плечах седоков.
Исчерпана витязей сила до дна —
Победа еще никому не дана.
По лицам воителей катится пот
И пылью наполнен у каждого рот.
Истерзанный сын, удручённый отец
1900 Разъехались, бой прекратив, наконец.
Твоим ли, о рок, не дивиться делам! [72]
Что целым ты создал — ломаешь ты сам.
Увы, не зажглась в них любовь ни на миг,
И правды из них ни один не постиг.
От буйвола до обитателя вод — [73]
Зверь всякий потомство свое узнаёт;
Корыстью томим, человек лишь один
Не видит, где враг, где родной его сын...
В раздумьи Ростем: «И чудовищ морских
1910 Не видел я — в битве свирепых таких.
Я страха не знал с Белым Дивом в бою,— [74]
Сегодня на мощь не надеюсь свою.
Дрожу пред неопытным этим юнцом.
Доселе неведомым миру бойцом.
Позора страшусь я и жизни не рад:
Два войска на наш поединок глядят!»
И вот отдохнули уже скакуны,
И снова соперники силы полны.
Тут взялся за лук и воитель седой,
1920 И полный отваги боец молодой.
Но крепкой брони не пробила стрела,
И барсова шкура осталась цела.
Тогда в рукопашную, гневом горя,
Схватились два доблестных богатыря.
Ростем и скалу сокрушил бы: себе
Он равных не знал в рукопашной борьбе.
Сохраба схватил он за пояс, напряг
Могучие руки, но юный смельчак
В седле и не дрогнул, исполненный сил,
1930 И руки в бессильи Ростем опустил.
Стан витязя юного выпустил он,
Невиданной мощью такой изумлён.
Пресытились битвою два удальца,
А схватка всё длится, не видно конца.
Сохраб разъярился, взыграла в нём кровь,
Заносит он тяжкую палицу вновь,
Ростема в плечо поражает, и тот
Поник, но страдания не выдаёт.
«Эй, витязь! — кричит, засмеявшись, Сохраб —
1940 Удара не вынес, как видно, ты слаб!
Старик — будь он строен, как тополь,— глупцом [75]
Слывёт, коли хочет казаться юнцом.»
И вот уже стало обоим невмочь,
Иссякло терпенье; воители прочь
Один от другого умчались, мрачны,
В раздумье тяжёлое погружены.
Вдруг тигром, готовым добычу терзать,
Ростем налетел на туранскую рать,
Коню боевому вручив повода,
1950 К иранцам Сохраб устремился тогда;
Ворвался в ряды, бросил яростный клич
И многих успел он булатом настичь;
И знатных бойцов, и простых он косил,
Что лев разъярённый, исполненный сил.
Ростема сомненье объяло: «Боюсь —
Подумал он,— как бы не пал Кей-Кавус
В бою с многомощным, неведомым тем
Туранцем, носящим кольчугу и шлем».
Таким подозреньем томим все сильней,
1960 Назад он понёсся к дружине своей,
И видит: мелькает Сохраба рука,
Струится пред ней алой крови река;
В крови булава и броня: будто лев
Добычу схватил и когтит, опьянев.
Ростем, омрачившись, несется вперёд,
Как лев разъяренный, рыча в свой черёд,
Кричит: «Кровожадный, назад воротись!
С тобой ведь не бились иранцы. Стыдись!
Меня устрашился, а здесь, удалец,
1970 Ты рыщешь, как волк среди стада овец!»
Ответ был: «Но также, туранская рать
Не думала против тебя воевать.
Ни в чем не повинна она пред тобой,
Зачем же с туранцами начал ты бой?».
Промолвил Ростем: «Потемнел небосвод.
Лишь солнце блестящий клинок занесёт,
Мы снова сразимся: кому здесь полечь — [76]
Рассудит всесильный карающий меч.
Хоть детства пора для тебя не прошла,
1980 Но дружен ты с верным булатом — хвала! [77]
С зарею сразимся, бой будет суров.
Да сбудется воля Владыки миров!»
[Ростем и Сохраб возвращаются в свои станы]
Расстались; вечерняя пала роса.
Дивясь, на Сохраба глядят небеса.
Казалось, он весь для войны сотворён,
В борьбе колебаний не ведает он;
И словно из стали конь верный под ним,
На диво стремителен, неуязвим.
Усталый от битвы, ночною порой
1990 К туранским шатрам возвратился герой.
Хуману сказал он: «Сегодня рассвет [78]
Войною и смутой наполнил весь свет.
Тот витязь, иранской дружины глава,
Силач с устрашающей хваткою льва,
Мне равный соперник в недавнем бою,
Свирепствовал долго ли в нашем строю?
Тяжёлый ли войску нанес он урон?
В бою насыщенья не ведает он;
Не знаю средь витязей ни одного,
2000 Отважнее старого мужа того».
«Приказ я исполнил,— поведал Хуман,—
Не двигался с места наш воинский стан;
Стояла, построившись, мощная рать,
Готова сраженье не медля начать.
Внезапно из вражьих рядов исполин
Ворвался в средину туранских дружин;
Бесстрашен, беспечен, как будто хмельной,
Один против войска пошел он войной;
Но вдруг скакуна повернул, и назад [79]
2010 К дружине своей ускакал супостат».
«Так в нашей дружине — Сохраб говорит —
Из витязей славных никто не убит?
Я вражеских воинов много скосил,
Их кровью, как глину, я прах замесил,
А он только глянул, не стал вас разить.
Никто не решился мне путь преградить.
Когда бы напали свирепые львы,
И те б не ушли от моей булавы!
Я тигров сметаю в борьбе удалой,
2020 Я пламя из туч высекаю стрелой.
Лишь в гневе я ринусь на витязей — вдруг
Рассыплются звенья их крепких кольчуг.
Но завтрашний день — величайший из дней,
Покажет он, кто в поединке сильней.
Враждебное войско — величьем Творца
Клянусь! — до последнего скосим бойца.
Теперь позаботься о пире ночном,
Печали из сердца изгоним вином».
А в стане дружины иранской, меж тем,
2030 Расспрашивал Гива могучий Ростем:
«Поведай мне, что тут Сохраб натворил,
Тот витязь бесстрашный, исполненный сил»,
Гив доблестный молвит Ростему в ответ:
«Сильней и свирепей воителя нет.
До самой средины иранских рядов
Он вихрем домчался, сразиться готов.
То наземь с седла соскользнет он легко,
То вихрем взовьется над ним высоко...
И Туса-вождя увидав на коне,
2040 С копьем богатырским, в железной броне,
Он палицей согнутой так поразил,
Что крепкий шелом с именитого сбил.
Тус дрогнул, от витязя ринулся прочь.
Другие сразиться пытались: невмочь
Соперничать с ним никому из мужей;
Равна его сила одной лишь твоей.
К тому же я старый обычай берёг: [80]
Коль скоро никто из иранцев не смог
Сразиться с напавшим один на один —
2050 Не двинул я рать на него. Исполин
Владыкою поля увидел себя.
Направо, налево разя и губя,
Вдоль ратного стана летел он стрелой,
Без устали нёс его конь удалой».
В раздумьи Могучий; душой омрачён,
К шатру Кей-Кавуса направился он.
Властитель героя хвалою почтил
И рядом с собой на престол усадил.
Беседа зашла о Сохрабе тотчас;
2060 Ростем о воителе юном рассказ
Заводит: «Доселе никто не видал,
Чтоб юноша мощью такой обладал.
Насилу земля его носит, а рост
Такой, что главой достает он до звёзд;
Широкая длань, наводящая страх,
И сила верблюжья в могучих ногах.
Стрелой, булавой и булатным мечом
Сражался я с тем молодым силачом.
Затем пронеслось в голове у меня:
2070 — Бывало, врага совлекал я с коня,—
И вот ухватил я за пояс юнца;
Все силы напрягши, хотел удальца
Поднять над седлом и повергнуть во прах,
Как прежде мужей повергал я в боях.
Но сдвинуться с места скорее скале,
Чем витязю этому дрогнуть в седле!
Расстались мы: ночь надвигалась, темна,
С угрюмых небес не светила луна.
С рассветом на поле сойдёмся опять —
2080 Себя в рукопашном бою испытать.
Увидим, кому ниспошлет торжество
Йездан, какова будет воля его:
Он — мудрый Создатель небесных планет,
Всесильный Податель удач и побед».
Кавус отвечает: «Изед нам оплот.
Врагов наших гибель позорная ждет.
Я ночь проведу, пав на землю лицом,
Склоняясь в мольбе пред небесным Творцом,
Чтоб дал он тебе торжество обрести
2090 Над злобным туранцем, сошедшим с пути,
Чтоб ярко звезда твоя снова зажглась,
Чтоб слава твоя до небес вознеслась».
«Под сенью твоей,— отвечает Ростем,—
Свершиться благим пожеланиям всем».
В шатёр он вернулся, покинув царя,
Терзаясь тревогой и местью горя.
Его удрученный спросил Зеваре:
«Что нынче услышу о богатыре?».
Сначала еды попросил, а затем
2100 Излил сокровенные думы Ростем.
Промолвил он брату: «В час трудный крепись,
Будь стоек и бдителен, не торопись.
Пойду, лишь забрезжит сияние дня,
К врагу, что на бой вызывает меня.
А ты, лишь увидишь: диск солнца взошел,
Держи наготове шатёр и престол,
И знамя, и пару сапог золотых,—
Владычества знак,— и бойцов удалых.
Когда одержу я победу в борьбе,
2110 Не мешкая, с поля вернусь я к тебе.
А если иное свершится, не дай
Печали собой овладеть, не рыдай.
Сраженья с врагом избежать вы должны,
Напрасно не длите кровавой войны!
Направься с дружиною в Забулистан,
Туда, где живет именитый Дестан.
Ты матери сердце утешь, успокой.
Что делать: назначен мне жребий такой!
Скажи, от меня, что о смерти моей
2120 Рыдать не должна до скончания дней.
Мне тот же конец уготован, что всем.
К тому ж на судьбу не пеняет Ростем!
Ведь смерти безжалостной в пасть я метнул
Немало чудовищ и львов, и акул;
Немало во прах повергал крепостей;
Нет в мире сильнее десницы моей.
Кто сел на коня и пустился в поход,
Сам смерть призывает, стучась у ворот.
Пускай проживем больше тысячи лет,
2130 Конец не минуем, спасения нет.
Джемшида возьми, что сиял как заря, [81]
Иль дивов грозу, Тахмуреса-царя:
Могучие были владыки земли,
А кончили тем же, из мира ушли.
Столь гордые жизни угасли! О мать,
Удела всех смертных могу ль избежать?..
Родную утешь, а Дестану вели:
„Уз дружбы не рви с властелином земли.
Войну он замыслит — с ним рядом сразись,
2140 Противиться воле владыки не тщись”.
Для смерти мы все, стар и млад, рождены,
И каждого смертного дни сочтены».
До полночи речь о Сохрабе текла,
На сон половина другая ушла. [82]
Спит воинский стан, но никто кушака
Не снял: в двух фарсангах — Турана войска.
Лишь солнце явило сияющий лик
И мрак — чёрный ворон — главою поник,
Облёкся Могучий в свой панцирь из шкур;
2150 На вихреподобном, задумчив и хмур,
К поляне помчался; железный шелом
Темнел над его омрачённым челом.
Взалкаешь господства — дни станут горьки.
Да будем от алчности мы далеки!..
Перейти на страницу:
