Кара-Даг (путеводитель)

Однажды поутру заведующий биостанцией А. Ф. Слудский, обходя «владенья свои», спустился к Разбойничьей бухте. Ночью шел дождь, глинистые склоны еще не просохли, и вдруг на одном из них молодой ученый заметил продолговатый клочок сухой земли. Попробовал раскапывать — земля была рыхлой, неслежавшейся. Затем шел слой камней, а под ним оказался... труп мужчины, причем совсем «свежий». Опознать убитого, однако, не представлялось возможным: вся кожа с лица была у него содрана. Одет он был, как турки-рыбаки, промышлявшие в те годы в карадагских бухточках рыбу, а попутно занимавшиеся и контрабандой. Все попытки выяснить что-либо у них кончились неудачей; следствие так и было прекращено «за нерозыском».

Скала Иван-разбойник сложена породой, когда-то уступившей натиску магмы и давшей ей выход: со стороны моря хорошо видна округлая вмятина, заполненная растрескавшейся, окаменевшей лавой. Размер этой каменной пробки, заткнувшей одну из жерловин вулкана, довольно велик — 14 метров в диаметре! Контрасты света и тени образуют в ее углублении барельеф, напоминающий женщину с ребенком на руках. Общая высота скалы Иван-разбойник — около 60 метров.

Вид на скалу Иван-разбойник

Пляж Разбойничьей бухты ограничен с севера грандиозной осыпью с оползневой площадкой наверху. С востока и запада встают обрывы коренных пород, состоящих здесь из туфобрекчий. Сам пляж, шириной в 12 метров, покрыт крупной галькой, кое-где сложенной ступенями, — результат работы сильных прибоев. Морем создана и ниша в основании Ивана-разбойника, оказавшаяся на высоте более трех метров над уровнем воды после сравнительно недавнего (в геологическом смысле!) поднятия суши. Она также ориентирована на северо-восток, что подтверждает мысль о северо-восточном направлении равнодействующей волнового режима Кара-Дага.

В 1937 году экспедиция Московского университета произвела промеры глубин у Кара-Дага. Оказалось, что в Разбойничьей бухте глубина очень быстро увеличивается до двадцати метров и лишь затем идет постепенно понижающаяся платформа. Еще круче падают подводные склоны под стенами Хоба-Тепе. Этот перегиб склона почти у самого берега, очевидно, соответствует сбросовой линии (вы ведь помните, что чуть ли не половина вулкана откололась и ушла под воду). В народе издавна существует легенда, которая доисторическому катаклизму дает свое бесхитростное объяснение. Приводим ее в записи А. А. Арендт.

Дальнейший путь из Разбойничьей бухты снова готовит нам «хождение по водам». Однако те, у кого после путешествия вдоль Хоба-Тепе появилась «водобоязнь», могут взобраться на Карагач и дойти до биостанции или вернуться в Коктебель сухим путем. Тропа начинается от перемычки между Иваном-разбойником и хребтом, она надежна, но довольно крута. Обегая скалы, углубляясь в узкие проходы между ними, теряясь на камнях и вновь возникая на травянистых участках, эта тропа упрямо лезет вверх, «стоя на хвосте, как кобра перед укротителем», по выражению О. Хлудовой. Но таковы все тропы от моря к вершинам Берегового хребта, а тропа от Ивана-разбойника все же легче, чем, например, та, что идет от пляжа против Ворот Кара-Дага.

Здесь уместно еще раз назвать все эти тропы: от Лягушачьих бухт — на Кок-Кая; от Ливадии, через Змеиное ущелье — на Магнитный хребет; от средней Сердоликовой, по Гяур-Баху — к Южному перевалу; от Пограничной бухты — к Чертову камину; от Ивана-разбойника — на Карагач. Осваивая их, следует начинать именно с подъемов и лишь затем, уже зная тропу, предпринимать спуск по ней. Искать же на Кара-Даге «новые пути» — дело рискованное.

Те, кто продолжает путь морем, вновь ступает на подводную тропу, узким карнизом идущую под обрывом Карагача. Ноги скользят, глаза невольно всматриваются в прозрачную воду: как бы не споткнуться. Вода то едва достигает щиколоток, то поднимается выше колен. Мягкие космы водорослей тянутся к каменному карнизу из глубины, словно норовят схватить за ноги. В одном месте — там, где стена береговых утесов углом выходит в море, надо быть особенно внимательным. Здесь тропу пересекает неширокая трещина: перепрыгнуть ее ничего не стоит, но зазевавшийся рискует окунуться с головой. К тому же кусты цистозиры делают эту расщелину почти незаметной...

Подводный карниз тянется метров на пятьсот. В глухой каменной стене, что высится над водой, морем выбито большое количество неглубоких ниш, и на всем протяжении идет прибойный желоб очень мягких очертаний. В нескольких местах обрыв разорван зияющими трещинами, по которым к морю выносятся обломки скал. Здесь невольно с опаской поглядываешь наверх: а вдруг какому-нибудь камню «заблагорассудится» сорваться вниз?..

Но вот и скала Левинсона-Лессинга — здесь «испытание водой» заканчивается: дальнейший путь к биостанции идет по суше. Скала, названная в честь знаменитого геолога, нависает над узенькой полосой берега мрачной конической башней. У ее подножия приветливо журчит струйка холодной пресной воды. Сама скала сложена неоднородными по составу вулканическими туфами, которые формировались по крайней мере в два этапа. От Карагача скала Левинсона-Лессинга отделена крупной трещиной, и невольно возникает мысль: а не рухнет ли она в конце концов в море?

Подножие Карагача действительно хранит следы многих обвалов. Особенно они часты на участке, который нам остается пройти: от скалы Левинсона-Лессинга до устья Черного оврага. Весь берег здесь завален глыбами камней, образующими порой настоящий каменный хаос. Но это уже «мертвые» обвалы, куда страшнее «живые», нет-нет да и срывающиеся сверху. Обычно они происходят после дождей, когда выветренные горные породы подмываются водой и, лишившись опоры, устремляются вниз. Поэтому-то и нежелательны экскурсии в горы сразу после дождей, которые к тому же на Кара-Даге чаще всего выпадают в виде ливней.

Кое-где обвалы достигают воды. Таков Кузьмичев камень (или просто «Кузьмич») — крупная скала, метров на двадцать выдвинувшаяся в море. Ее бока уходят почти отвесно в воду, на глубину в четыре-пять метров. По свидетельству Е. Слудской, эта скала в двадцатые годы была облюбована плотником биостанции Кузьмой как постоянное место ловли рыбы — отсюда ее название. Рядом из воды торчат еще два округлых камня, которые носят имя «грибов». Море подточило их основания, действительно сделав похожими на грибы-дождевики. Порой эти камни также величают, заодно со скалой, Кузьмичевыми. В этом-то районе обвалы и осыпи особенно часто меняют береговые очертания.

Ряд скал прячется и под водой кое-где составляя целые подводные лабиринты. Один такой лабиринт уходит в море прямо от подножия скалы Левинсона-Лессинга. А между ним и Кузьмичевым камнем две соприкасающиеся вершинами скалы образовали подводную арку — своеобразные ворота в таинственный мир морских глубин Кара-Дага.