Лучшие мысли и изречения древних в одном томе
Лучшие мысли и изречения древних в одном томе читать книгу онлайн
В этой книге собраны лучшие прозаические изречения древних мыслителей, писателей, ораторов и богословов. Все они приводятся с указанием источника. Подробный указатель позволяет найти высказывания на самые разные темы – от «Ада» до «Ямба».
4-е издание.
Книга также выходила под названием «Великое наследие древних».
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
«Тускуланские беседы», I, 46, 110–111
Возделывание души – это и есть философия.
«Тускуланские беседы», II, 5, 13
Труд как бы создает некую мозолистую преграду против боли.
«Тускуланские беседы», II, 15, 36
Старушки часто не едят по два-три дня – а отними на один день еду у атлета, и он с криком восплачется к Юпитеру Олимпийскому, которому служит, что он так больше не может. Велика сила привычки!
«Тускуланские беседы», II, 17, 40
Стенать мужчине иногда позволительно, хоть и редко; вопить непозволительно даже и женщине. ‹…› Если и случится вскрикнуть мужу сильному и мудрому, то разве лишь затем, чтобы усилить свое напряжение, – так бегуны, состязаясь, кричат что есть сил, так, упражняясь, подают голос атлеты, так кулачные бойцы, ударяя противника, вскрикивают, ‹…› – это не потому, что им больно или что они струсили, а потому, что при крике все тело напрягается и удар получается сильнее.
«Тускуланские беседы», II, 23, 55–56
Для полководца и солдата одни и те же труды тяжелы по-разному – полководцу они легче, потому что ему за них выше честь. (Свободное изложение мысли Ксенофонта.)
«Тускуланские беседы», II, 26, 62
Душе приходится судить о своей болезни лишь тогда, когда то, что судит, само уже больное.
«Тускуланские беседы», III, 1, 1
Сострадание есть горе о чужом несчастье, ‹…› зависть есть горе о чужом счастье.
«Тускуланские беседы», III, 10, 21
Тиран Дионисий, изгнанный из Сиракуз, в Коринфе учил малых детей – так не хотелось ему расставаться хоть с какой-то властью!
«Тускуланские беседы», III, 12, 27
Единственное зло в нашей жизни – это вина, а вины не бывает там, где случившееся не зависит от человека.
«Тускуланские беседы», III, 16, 34
Гай Гракх, вконец опустошивший казну даровыми раздачами, на словах всегда был защитником казны.
«Тускуланские беседы», III, 20, 48
Непредвиденное поражает сильнее.
«Тускуланские беседы», III, 22, 52
* Женоненавистничество возникает из страха.
«Тускуланские беседы», IV, 10, 24
Искать меры в пороке – это все равно что броситься с Левкадской скалы и надеяться удержаться на середине падения.
«Тускуланские беседы», IV, 18, 41
Мужество бывает и без ярости, а гнев, напротив, есть черта легкомыслия. Ибо нет мужества без разума.
«Тускуланские беседы», IV, 23, 50
Мужество не нуждается в помощи гнева: оно и само приучено, готово, вооружено ко всякому отпору. Иначе можно сказать, что и пьянство, а то и безумие тоже полезно мужеству, так как и пьяные и безумные тоже отличаются силою.
«Тускуланские беседы», IV, 23, 52
Соперник томится о чужом добре, которого у него нет, а завистник – о чужом добре, потому что оно есть и у другого.
«Тускуланские беседы», IV, 26, 56
Если есть любовь на свете – а она есть! – то она недалека от безумия.
«Тускуланские беседы», IV, 34, 72
Думают даже, будто старую любовь, как клин клином, можно выбить новой любовью.
«Тускуланские беседы», IV, 75
* Слава – суд толпы, состоящей из глупцов и подлецов.
«Тускуланские беседы», V, 16, 46
Из всех поэтов, которых я знал, ‹…› каждый считал себя лучше всех.
«Тускуланские беседы», V, 22, 63
Где хорошо, там и отечество.
«Тускуланские беседы», V, 37, 108
* Для человека ученого и образованного жить – значит мыслить.
«Тускуланские беседы», V, 38, 111
Глуховат был Марк Красс, но глуховат несчастливо: то, что против него говорилось дурного, он слышал.
«Тускуланские беседы», V, 40, 116
…Красивые слова, пустое колебание воздуха.
«Тускуланские беседы», V, 41, 119
Когда я вижу, как тщательно уложены его волосы и как он [Юлий Цезарь] почесывает голову одним пальцем, мне всегда кажется, что этот человек не может замышлять такое преступление, как ниспровержение римского государственного строя.
(Плутарх. «Цезарь», 4)
Победив Помпея, Цезарь приказал с честью восстановить его поверженные статуи. Цицерон сказал: «Восстанавливая статуи Помпея, Цезарь укрепляет свои собственные».
(Плутарх. «Изречения царей и полководцев», 89, 20)
Гирций ‹…› в речи своей против Пансы сказал об одной женщине, что она десять месяцев носила сына своего «в утробе». «Как? – подхватил он [Цицерон], – неужели другие носят в кармане?»
(Квинтилиан. «Воспитание оратора», VIII, 3)
Цицерон, увидя, что его зять Лентул, человек маленького роста, опоясан длинным мечом, сказал: «Кто привязал моего зятя к мечу?»
(Макробий. «Сатурналии», II, 3)
Однажды, когда Цицерон ужинал у Дамасиппа, тот, угощая его посредственным вином, сказал: «Выпей этого фалернского, ему сорок лет». – «Право, – сказал Цицерон, – оно не по летам молодо».
(Макробий. «Сатурналии», II, 3)
Клавдий Элиан
Клавдий Элиан (ок. 175 – ок. 235), римский прозаик; писал по-гречески.
Слава ‹…› не имеет ни безошибочного глаза, ни совершенного слуха и поэтому нередко впадает в ошибки.
«Пестрые рассказы», I, 23
Любящим нравится, поссорившись с возлюбленным, мириться с ним вновь, – ничто не может доставить им большего удовольствия.
«Пестрые рассказы», II, 21
Залевк из Лотр ввел множество справедливых и полезных законов, один из них таков: буде во время болезни житель Эпизефирийских Локр без совета врача выпьет неразбавленного вина, даже если выздоровеет, будет наказан смертью, так как отведал того, что ему не было предписано.
«Пестрые рассказы», II, 37
На острове Крит ‹…› полагалось заучивать законы вместе с определенной мелодией, чтобы благодаря музыке легче запоминались слова, и, преступив какой-нибудь запрет, нельзя было отговориться неведением.
«Пестрые рассказы», II, 39
Деньги что еж, которого легко словить, но непросто удержать.
«Пестрые рассказы», IV, 14
Тираническая власть не переходит дальше второго колена – оно либо сразу, как сосну, подрубает жизнь тирана, либо отбирает у наследников.
«Пестрые рассказы», VI, 13
Во времена, когда митиленцы еще удерживали свое морское господство, они наказали отложившихся от них союзников, запретив им обучать своих детей грамоте и музыке, ибо считали самым тяжким лишением не уметь читать и писать и не иметь понятия о музыке.
«Пестрые рассказы», VII, 15
Мир постепенно изнашивается.
«Пестрые рассказы», VIII, 11
