Аферы века

Р. В. Николаев

Аферы века

Вместо предисловия

Во все времена аферисты и мошенники привлекали к себе внимание широкой общественности. История донесла до нас немало известных имен. Чего стоит один граф Калиостро! В чем же притягательность таких личностей, ведь общество, казалось бы, должно их порицать, а не восхищаться ими? Секрет здесь достаточно прост — мы восторгаемся тем криминальным талантом, который всегда присущ великим мошенникам, да еще той удачей, которая сопутствует им до поры до времени.

Как ни странно, большинство типажей, описанных в этой книге, были финансово состоятельными людьми, и, следовательно, на преступный путь их толкнула отнюдь не жажда наживы. Скорее всего — это то непередаваемое ощущение опасности и риска, которое они привыкли чувствовать и к которому пристрастились, как к наркотику.

Обмануть весь мир, оставить в дураках идущих по пятам ищеек, прославиться своим мастерством — вот те цели, которые стояли перед «героями» этой книги. Может быть, тем самым они пытались что-то доказать и себе. Ведь были случаи, когда заработанные нечестным трудом деньги шли целиком на благотворительные цели.

Однако эта книга написана не для того, чтобы читатель восхищался авантюристами и, не дай бог, чтобы кто-то решил сам вступить на подобный путь. Автор ставил целью раскрыть те чувства и стороны характера антигероев, которые зачастую остаются за строкой официального протокола. Это попытка заглянуть в душу преступника и найти там что-то хорошее и даже благородное.

Книга состоит из детективных рассказов, основанных на достоверных событиях и фактах.

Это подлинные сюжеты из жизни российских аферистов и мошенников, которые благодаря своему таланту и даже гениальности в свое время были названы «королями аферы», но по каким-то причинам не нашли отражения в литературе.

Корнет Савин — король авантюристов

На рубеже веков имя международного авантюриста отставного корнета Савина, самозваного графа Тулуз де Лотрека и маркиза Траверсе, не сходило со страниц газет всего мира. Он был безусловным кумиром аферистов всех рангов и мастей, в светских же кругах о нем ходили многочисленные анекдоты и легенды. Несомненно, этот авантюрист был самым известным и популярным из всех своих «коллег»-современников.

Природа наделила его, как никого другого, такими выдающимися способностями, что имя Николая Герасимовича Савина могло бы вполне заслуженно войти в анналы мировой истории, а его мемуары (будь они написаны) могли быть настолько интересны и увлекательны, что ими зачитывались бы любители авантюрных романов. Его необыкновенно острый ум позволял ему находить самые неожиданные решения любых проблем, особенно финансовых, удивляя и восхищая даже специалистов высшего класса. Этот человек отличался необыкновенной смелостью и в самых сложных и опасных ситуациях никогда не терялся. Савин был необычайно остроумным рассказчиком, душой любого, даже самого избранного и взыскательного общества. Этому в значительной степени способствовали высокая эрудиция, отличное образование и знание почти всех европейских языков.

Николай Савин был очень хорош собой, и это обстоятельство обеспечивало ему феноменальный успех у женщин всех возрастов и сословий. К тому же он обладал какой-то гипнотической способностью обольщения.

Он был прирожденным авантюристом. Планирование и реализация новых и новых афер — вот что наполняло его жизнь смыслом и придавало остроту ощущениям. К деньгам, которые, казалось, сами шли к нему в руки, он относился легко и сорил ими направо и налево. Его импровизации были столь остроумны и правдоподобны, что их участники, восхищаясь им, терялись в паутине хитросплетений. Многие из задуманных им предприятий, окажись они реализованными, принесли бы Савину богатство и славу. Но отставной корнет не мог их завершить, так как был заложником своей натуры: он бросал начатое дело ради нового. Как только ему удавалось завладеть хотя бы частью чужой собственности, он сворачивал свои дела, даже если был на полпути к успеху, с тем чтобы в другом месте вновь расставить свои сети для ловли легковерных простаков. У Савина не было и не могло быть постоянного пристанища — он был вечным скитальцем…

Николай в детсткие и юношеские годы был баловнем судьбы. Его отец, состоятельный помещик Калужской губернии Боровского уезда, безумно любил сына и потакал его бесконечным прихотям. Получив хорошее домашнее образование, Николай, как и подобало юноше из дворянской семьи, в 20 лет начал службу в гвардейской кавалерии в чине корнета [1]Этот привилегированный род войск требовал от офицеров больших денежных затрат, а молодой корнет не знал меры своим расходам на удовольствия. Поэтому, несмотря на денежную поддержку отца, Савин, испытывая недостаток в средствах, совершил мелкое жульничество. За поступок, несовместимый с офицерской честью, ему было предложено выйти в отставку.

Такой поворот судьбы не привел Николая Герасимовича в уныние, и он окунулся в столичную жизнь «золотой» молодежи. Савин не был стеснен в средствах: после смерти отца он оказался владельцем нескольких имений, домов и другого имущества. Отставной корнет вел разгульную и бесшабашную жизнь, проматывая отцовское наследство. Его слабостью были женщины, причем самые разные, «начиная от увлекательных француженок и кончая смуглыми негритянками», как писали газеты. На них тратились огромные средства: одни получили экипажи с лошадьми и дорогой сбруей, другие — прелестные дачи с садами, третьи — большие дома в городах.

Однако деньгам свойственно кончаться, и результат столь безудержного мотовства скоро сказался: через несколько месяцев от миллионного состояния остались лишь воспоминания и многочисленные векселя.

Антропометрическая карточка Николая Савина, сделанная в Гамбургской полиции.

Наступило естественное в таком положении горькое отрезвление. Первой мыслью, осенившей Савина, было вернуться на военную службу. Начавшаяся в 1877 году Русско-турецкая война вынудила правительство призывать из запаса и отставки офицеров, не особенно вникая в их послужной список и не всегда идеальную биографию. Но тем не менее попытка отставного корнета, прослужившего в гвардии всего несколько месяцев, вновь вернуться на службу в кавалерию по распоряжению высшего военного руководства была отклонена.

Неудача и на этот раз не сломила Савина. Жажда острых ощущений и упорство помогли осуществить задуманное, и Савин все-таки поступил на военную службу, но не офицером, а добровольцем в корпус генерал-лейтенанта барона Криденера, штурмовавший на севере Болгарии занятый турками город Плевен (Плевна). Корпус из-за нерешительных и бездарных действий генерала понес огромные людские потери, но так и не смог взять город. Однако в этих боях Савин проявил подлинное мужество и отвагу. Сражаясь в первых рядах штурмующих войск, он получил тяжелое ранение левой руки и его отправили на излечение в один из передвижных лазаретов Красного Креста. Хотя операция прошла удачно и Николай Герасимович полностью выздоровел, от продолжения службы ему пришлось отказаться.

Вернувшийся в Россию отставной корнет не имел за душой ничего, кроме непомерных амбиций. Они-то и толкнули его на путь обмана и афер. Совершив множество различных преступлений, он, ускользая от неотвратимо нависшей над ним угрозы ареста, вынужден был бежать за границу, где предполагал затеряться, благо иностранными языками владел в совершенстве. Так авантюрист и мошенник начал вести жизнь скитальца.

Савин знакомится с многочисленными заграничными мошенниками (тогда их называли мазуриками). В этом обществе бывший корнет быстро преобразился в афериста-артиста в полном смысле слова. Более того, они сразу разглядели в Савине талантливого авантюриста-организатора, которому готовы были полностью подчиняться. Но русский, проворачивая свои гениальные махинации, никого и близко не подпускал к своей персоне и лишь изредка снисходительно позволял выполнять своим подельникам мелкие поручения. Смелость и талант Савина в организации крупномасштабных махинаций убедительно подтвердила наделавшая много шума в дипломатических кругах так называемая «итальянская афера».