Путь дурака

«Но-о, в натуре, - подумал Мудерь, - Синильга была такой яркой, активной, агрессивной, сочиняла заибатые песенки, скакала как чумная, была жизнерадостной и творческой, а теперь ее не отличишь от бомжихи – с облезшими патлами, впавшими щеками и с фингалами вокруг глаз. Нарада выпил из нее все соки, натуральный вампир. А сам он в кого превратился? Был первый парень на деревне, умно так всегда пиздел про просветление, про Гуру, я всегда брал с него пример… А теперь это – жалкий ублюдок, больше похожий на истеричку, чем на идущего духовным путем рулонита».

Нарада сидел и обтекал, а Синильга, скосив глаза, впала в какой-то новый неизвестный вид транса.

Ентот незабываемый «горячий стул» шел аж два, если не больше, часа, в течение которых их внутрисямейныя, в жопу, отношения Нарады и Синильги разложили по косточкам, т.к. все тут нехило рубили в эзотерической психологии, особенно, Гурун, слывший в те времена бытовым психологом. И они уже оба ревели, шо две коровы, навзрыд, то ли от жалости, то ли от раскаяния. Все уже выдохлись от непрекращающегося ора и уже не нападали так злобно, а просто пиздели с глубокой горечью, делая последние попытки втемяшить хоть каплю истины в две бессмысленные тыквы. Больше обращались к Синьке, потому как енту дуру еще можно было успасти, а вот Нарада мох спастись, токмо, если бы Синильга сама бросила яго, и яму ниче не оставалось ба делать, ях принять свою обгаженную усудьбу.

Ты, дура, как же ты нихуя не поймешь, что это бомж рядом с тобой сидит?! – говорила Элен. – Че ты проецируешь на него свою мамкину хуйню? Ты че не видишь, что это ничтожество?!

Не зна-аю… - ныла Синильга, размазывая по харе сопли.

Не зна-аю, – передразнила ее Элен. – Вот, блин, два уебища! Вы же не можете друг друга любить, как вы этого не поймете!!! Синильга, ты слышишь? За что ты его любишь? За то, что он тебя периодически душит? Хуярит по морде? Ограничивает? Не дает заниматься творчеством? За это ты его любишь, да?

Не-ет, – промямлила Синильга.

Вот дура! – не выдержал расчувствовавшийся Гурун, с участием глядевший на рожу неудавшейся певицы. – Синюшка – пизда как раскладушка!

Ну, ты понимаешь, что вы не умеете любить? – спросила Аза.

Монахи в монастырях по 40 лет учатся любить, а вы…, - презрительно бросила чу-Чандра, пытаясь показаться жутко вумной.

Мудила отмалчивался, ях партизан, потому шо думал тока о том, ях бы ему самому не угодить на ентот «стул». Его тупой ебальник выражал хуй знаить че.

Тут удрух в зал вбяжал Сантоша – верный и самый близкий ученик Рулона – и спросил у Синильги:

Синильга, скажи, а если бы вместо Нарады был обрубок, калека, инвалид, то ты бы уселась с ним на всю жизнь?

Синильга молча уставилась в пол и не подавала никаких признаков жизни.

Ну-ка отвечай Сантоше! – разбушевалась Ксива.

Ты слышала вопрос? – прошипела Аза.

Синильга, скажи, а если бы вместо Нарады был обрубок, калека, инвалид, то ты бы уселась с ним на всю жизнь? – как ни в чем не бывало повторил Сантоша.

Получается, что да, – донесся жалобный голосок облезлой куклы. – Ничего не поделаешь…, - сказала Синильга и обернулась лепешечкой говна.

Фу-у-у!!! Фу-у-у!!! – с омерзением заорали все хором, услышав эту самую несусветную на свете ересь. Это самую говняную в мире глупость.

Сантоша, получив ответ, молча исчез. Тут не выдержал даже Гну:

Э-э, Нарада, ты че молчишь? Говори, бросишь хуйней маяться? Отстанешь добровольно от Синильги? – муладхарно-злобно наехал он.

У Нарады забегали глазки, и он лихорадочно стал подыскивать, че бы ответить, трясясь за свою задницу. Глаза Гну наливались кровью при виде этой ничтожной реакции.

Короче так, выбирай: либо ты бросаешь эту дуру и остаешься с Рулоном, либо пиздуй отседова и лижи ей пизду, сколько влезет!

Давай выбирай! – подхватила Элен. – Прямо сейчас, при всех, будь хоть раз в жизни мужиком! Скажи, кого ты выбираешь – эту прошмандовку или Мастера?!

Мне надо подумать, – весь дрожа, промямлил Нарада.

Вот говно! – заорал Гурун. – Че тут думать-то?! – искренне удивился он.

Короче, все! Убирайся отсюда и не порти воздух! Нам здесь такие маменькины сынки не нужны! – закричала Ксива.

Вы меня выгоняете? – жалобно, но в то же время с вызовом спросил Нарада.

А мы че, неясно выразились?! – злобно заржала Элен.

Хорошо, - сдавлено произнес Нарада, и было видно, как какая-то сатанинская часть внутри него дико возрадовалась, что это не он сам уходит от Мастера, а его бедненького выгоняют. Свинья сняла с себя всю ответственность и судорожно засобиралась съебываться с Духовного пути.

И Синильгу с собой забирай, пидор вонючий! – гневно сказал Нандзя.

Синильга, иди к своему обрубку и вместе пиздуйте отсюда, раз вам поебень дороже Мастера и просветленья! – сказала Ксива.

Синильга, не долго думая, похуярила вслед за принцем. Все наблюдали за их действиями, а Сантоша исчез минут на десять. Потом снова вернулся и обратился к дураку:

Нарада, а ты подумал, кто тебя выгоняет?

Рулон… А кто еще? – настороженно прогундел Нарада, чувствуя шо-то неладное.

Мастер даже не знал об этом. Это все произошло спонтанно, Сила решила тебя проверить, и ты показал свое истинное лицо.

- Мы могли бы тебя выгнать и все. Гуру Рулон уже спал. И Сантоша увидел что, что-то не то творится, и побежал все рассказывать Мудрецу. Смотри, Сантоша тебя спас. Если бы не он, вы бы сейчас вместе с Синильгой под проливным дождем на помойке уже сидели, - говорила Аза.

Откуда я мог знать, – заоправдывался идиот. – Если старшие сказали, значит, это команда Рулона!

А ты спросил у самого Мастера, что он тебе скажет? Ты хотя бы написал ему прощальную записку?! Ты хотя бы поблагодарил его за все, что он для тебя сделал?! – заорала Элен, все больше приходя в бешенство и негодование.

И без того зачморенный Нарада зачморился еще пуще и потупил ебальник.

Ну и чмо же ты! Мы тебя просто проверили, как ты будешь себя вести, и вот, что оказалось! – презрительно сказала Аза.

Мастер сказал, что вы с Синильгой уже заранее это долго представляли, как вы уходите. И когда возникла ситуация, подошел аспект, вы быстро реализовали то, что воображали, – спокойно сказал Сантоша, внимательно наблюдая за реакцией уебищ.

Протоптали дорожку в Сюр, – сказал Нандзя, – и поэтому даже мысль не возникла, спросить у Мастера, «а выгоняет ли он меня?».

«О, бля, в натуре, они, видимо, это долго себе представляли, проложили дорожку, - подумал про себя Мудя. – И поентому эти мысли так быстро реализовались, хотя никто его даже не выгонял по-настоящему. А я ведь тоже иногда такие мысли имею! Вот как опасно, оказывается!!!»

- А вот теперь, свинья, давай Сантоше ноги целуй, благодари, что он тебя спас и вовремя все Гуру Рулону рассказал, только поэтому ты еще здесь, а не на помойке, - сказала Элен.

У Нарады на некоторое время опять возник стопор. Как же он такой пиздатый распиздатый, Великий превеликий будет целовать ноги какому-то мальчишке. И все его гнилые мысли четко отсвечивались на протокольной роже.

- Ты че, урод, не понимаешь, что сейчас произошло? - начал взывать к его духовной совести Гурун, надеясь, что она еще хоть немножко осталась у этого ничтожества. - Посмотри, ты же изнутри сгнил, тебе же лечиться надо, спасаться, че ты делаешь со своей жизнью?!!!

- Смотри, скотина ты неблагодарная, - подключилась Вонь Подретузная, ты же вообще после всего, что сделал, не заслуживаешь находиться в святой обители Мудреца, а Гуру Рулон все равно тебе помогает, вытаскивает тебя из помойки, неужели ты этого не видишь, хуесос?

- Да где бы с тобой вообще так сюсюкались, объясняли, помогали? В миру бы тебя мыши забили, заклевали и на помойку бы выбросили. А Гуру Рулон делает все возможное, чтобы ты стал человеком и перестал быть скотиной, - бесилась чу-Чандра.

Тут что-то немного сдвинулось внутри Нарады, и он разрыдался:

- Учитель, Гуру Рулон, простите меня, я так опустился, я такое ничтожество, ни на что неспособное, простите меня, пожалуйста. Вы так добры ко мне, а я не ценю вашу доброту и помощь. Простите меня, Гуру Рулон, - выл Нарада. На некоторое время ему удалось вызвать состояние покаяния. В слезах и соплях он подполз на коленях к Сантоше, обхватил его ноги граблями и стал громко выть: «О, Сантоша, простите меня, вы спасли меня, спасибо вам…