Хасидские предания

зафиксировать связь между цадиким и хасидим, и поэтому ее

следует воспринимать именно как отражение и своеобразное

документальное описание жизни цадиким со своими хасидим.

Сердцевина хасидского учения - это концепция жизни на

основе религиозного порыва, восторженного ликования. Но дан-

ная доктрина - отнюдь не теория, существующая независимо от

того, связана ли она с реальностью или нет. Она скорее тео-

ретическое приложение к жизни, которой реально жили цадиким

и хасидим, особенно во времена первых шести поколений, о кото-

рых повествует данная книга; в каждом ее томе представлено по

три поколения*.

Цель, лежащая в основе всех великих религий и религиозных

движений, заключается в создании особой жизни, жизни воз-

вышенной, восторженной, которая не ограничивается никаким

единичным опытом и которая поэтому должна проистекать из

отношений с вечным, с тем, что выше и вне какого бы то ни было

индивидуального опыта. Но поскольку контакты человека с ми-

ром и с самим собой зачастую не способствуют его пребыванию

в состоянии религиозного порыва, религиозные учения указыва-

ют ему на иную форму бытия - на мир совершенства, в котором

его душа тоже может стать совершенной. По сравнению с этим

состоянием совершенного бытия жизнь на земле представляется

или только преддверием, или просто иллюзией; перспектива же

высшей жизни ставит задачу "сотворения" религиозного рвения

перед лицом обманчивых внешних или внутренних опытов, со-

творения страстной убежденности в том, что высшая жизнь

существует и что ее постепенно усваивает или может постепенно

усвоить человеческая душа при определенных условиях, когда

преодолеваются пределы ее земного существования. Хотя вера

в загробную жизнь является неотъемлемой частью иудаизма, тем

не менее в нем всегда существовала сильная тенденция к обрете-

нию совершенства на этой земле. Великая мессианская концепция

о грядущем совершенстве на земле, скорейшему наступлению

которого каждый может активно помогать, не могла, несмотря

на силу, которую она пробуждала в людях, придать повседнев-

ной жизни ту постоянную, неустрашимую и восторженную ра-

дость, радость Здесь и Теперь, которая может проистекать толь-

ко из ощущения полноты в настоящем, а не из надежды на

грядущее совершенство. Ничего не меняет и каббалистическое

учение* о переселении душ, дающее каждому возможность отож-

дествить свою душу с кем-либо из мессианского поколения лю-

дей и, таким образом, рождающее чувство сопричастности с ним.

Только в мессианских движениях, всегда основанных на вере, что

совершенный мир уже близко, религиозный порыв на время

проникал в жизнь и целиком захватывал ее. Однако, когда пос-

леднее из таких движений, саббатианское движение*, со всеми его

позднейшими проявлениями, закончилось отступничеством и от-

чаянием, наступила эпоха проверки жизненной силы религии

и стало ясно, что впредь не тоска и печаль, но лишь восторжен-

ная радость поможет выжить народу Израиля. Развитие хасидиз-

ма показывает, что иудейская религия выдержала это испытание

на прочность.

Хасидское движение вовсе не утратило веры в Мессию; оно

лишь зажгло чувство ликования у своих последователей, как

у "простецов", так и у образованных книжников, чувство радости

от мира, каков он есть, жизни, какова она есть, от каждого часа

жизни в этом мире, каким бы ни был этот час. Без убаюкивания

совести или успокоения чувства разрыва между идеальной моде-

лью человека, задуманного Творцом, и тем, что человек есть на

самом деле, хасидизм показывает людям путь к Богу, обитающе-

му вместе с ними "посреди их нечистот", путь, который может

начаться при любом искушении, даже при любом грехе. Не

преуменьшая обязанности, налагаемые Торой*, хасидское движе-

ние привносит в традиционные заповеди радостное их понима-

ние; раздвигая стены, отделяющие посвященных от профанов,

оно учит, что каждое профаническое действие может стать свя-

щенным в зависимости от того, как оно совершается. Данное

положение не имеет ничего общего с пантеизмом, разрушающим

и принижающим величие всех ценностей: взаимной связи божест-

венного и человеческого, реальности Я и Ты, не прекращающейся

и на пороге вечности. Но хасидизм, кроме того, дает возмож-

ность проявиться божественному образу, искре Божией*, горя-

щей внутри всех существ, всех вещей; он учит, как пробиться

к ней, соединиться с ней, как "возвыситься" до нее и спасти ее

в себе, как воссоединить ее со своей исконной сущностью. Док-

трина Шехины*, которая содержится в Талмуде и пронизывает

Каббалу, Шехины как Присутствия Божия в этом мире, приоб-

ретает в хасидизме новое, интимное звучание и применение. Если

вы направите всю немалую силу своего религиозного рвения на

судьбы Бога в мире, если вы будете делать то, что вы должны

делать именно в этот момент - неважно, что конкретно, - со

всей своей силой, со священным стремлением каввана*, то смо-

жете вызвать состояние союза между Богом и Шехиной, вечно-

стью и временем. Чтобы достичь этого, вам не обязательно быть

книжником или мудрецом. Все, что действительно необходимо,

- это обладать душой, неразделенной в самой себе и безраздель-

но устремленной к божественной цели. Сам мир, в котором вы

живете, какой он есть, а не иной дает вам все возможности такой

связи с Богом, Который спасет вас, какому бы из божественных

аспектов мира вы себя ни вверили. Сам характер, сами качества,

которыми вы обладаете, определяют ваш особый путь к Богу,

вашу особую потребность в Нем. Не досадуйте, радуясь творени-

ям и вещам мира! Но и не связывайте с ними свою радость;

отстраняясь от них, спешите приблизиться к Богу. Не восставай-

те против ваших чувств, но дайте им возрасти и свяжите их

с Богом. Не душите ваши силы, но дайте им возможность

трудиться на святое дело и отдыхать святым отдохновением. Все

противоречия, которыми мир терзает вас, существуют исключи-

тельно для того, чтобы вы смогли понять их внутренний смысл,

и все противоположные тенденции, которые раздирают вас, до-

жидаются лишь того, чтобы вы изгнали их своим словом. Все

снедающие вас внутренние печали желают лишь того, чтобы

вылиться в конце концов в порыв вашей радости.

Но эта радость не должна быть целью, к которой вы рветесь

изо всех сил. Если вы специально стремитесь "быть радостными

только для Бога", то это может вас унизить. Ваша личная

радость возвысит вас только тогда, когда вы не будете желать

ничего, кроме чистой радости от общения с Богом - ничего,

кроме самой радости.

Но как может человек, особенно "простец", к которому в пер-

вую очередь обращается хасидское движение, достичь в этой

жизни состояния восторженной радости? Как в огне искушений

сможет он преобразить в себе Злое Начало* в стремление к доб-

ру? Как, соблюдая заповеди по привычке, достигнет он востор-

женных уз с высшими мирами? Как среди творений и вещей мира

взлелеет он достойным образом скрытые в них божественные

искры? Как сможет осветить он священной кавваной свою повсе-

дневную жизнь? Мы знаем, что для этого необходимо лишь

обладать душой, неразделенной в себе самой и безраздельно

устремленной к божественной цели. Но как в хаосе земной жизни

сможем мы не отвлечься от священной цели? Как сохраним