Размышления о бессмертной душе

Наблюдая все, что вокруг нас, да и во всем мире совершается, внимательные к судьбам церкви Христовой и к делу своего спасения сыны Церкви со страхом помышляют: не близок ли уже последний день мира, последний страшный час суда Божия? В самом деле, примите во внимание хотя только последние 20 - 30 лет: как оскудела вера наша! Сколько отпадений от Церкви православной! Какое дерзкое издевательство над нею и в печати, и в обществе, и в безбожных выходках против всего святого и священного, и опять-таки больше всего против Церкви со стороны потерявших и стыд, и совесть, и страх Божий, и страх человеческий разных хулиганов - не уличных только пьяниц, но и носящих приличную одежду, якобы интеллигентов, считающих признаком прогресса - издевательство над святынями нашего верующего сердца! А любовь... никогда столько не говорили о любви, как в наше время всякого либерализма и гуманности, и - никогда так не попирались те начала, на которых зиждется истинная любовь. Любовь на устах, а корысть на сердце: требуют любви к себе - и равнодушны к другим, любят, т. е. ласкают и льстят только тому, кто полезен, и отвращаются от того, кто истинно нуждается и заслуживает помощи и любви...

Пороки же так умножились, что стали общим тоном жизни, заурядным явлением, тогда как добродетель, даже самая легкая, как помощь брату и соседу, становится как бы исключением. А за пороками следуют бедствия: нужно ли говорить о них? Их тяготу волею-неволею ощущает каждый из нас. Остается проповедание Евангелия всем народам. Еще ветхозаветный пророк сказал: "Во всю землю изыде вещание их и в концы вселенныя глаголы их" - и эти слова сами святые апостолы к себе применяют. Мы, люди позднейших времен, воочию видим поразительное исполнение сих словес пророческих. Перенеситесь мыслию почти за две тысячи лет; вот рыбаки с озера Галилейского уверенно говорят, что их проповедь распространится до пределов известного и даже неизвестного тогда мира: что думали тогда, слушая их, гордые фарисеи, а потом греческие мудрецы-философы, могли ли они принять и вместить сии глаголы рыбаков? Наверное, признавали сих благовестников или невеждами, мечтателями, или же прямо помешанными на идее величия.

Но пронеслись положенные Богом времена и сроки и немыслимое стало делом: есть ли теперь хоть один народ, который не слышал вовсе о Христе Спасителе мира? Есть ли уголок земли, куда бы не донеслось слово Евангелия? Правда, далеко не все народы обратились ко Христу, хотя слышали о Нем: но о таком обращении пророчества Христова прямо и не говорят, - сказано только, что будет проповедано Евангелие всем народам и только... Но следует прислушаться и к голосу тех, кто, несомненно, ближе нас к Богу, кто не только любит Церковь Божию, но и сам участвует в ея жизни, сам является орудием промысла ея Главы и другом ея Жениха Небесного.

Более тридцати лет я имел счастие быть в дружеской переписке с почившим в Бозе равноапостольным мужем нашего времени архиепископом Николаем Японским. В своих письмах поведал я ему свои скорби о положении православия на Руси, об опасностях, ему угрожающих; словом, о том всем, чем болеет наше пастырское сердце. И вот что писал он мне от 10 ноября 1909 г.:

"Опечалился я очень, прочитавши теневую часть вашего письма: "Грозные тучи ходят над бедной Россией. Не без причины многие думают, что близок конец мира" и т. д. Но не устояла во всей силе печаль моя против дальнейших размышлений. В пылу битвы видит воин кровь, много крови, но не прав будет он, если скажет: вот только и есть кровь, нет больше мира, рушится мир".

Вы в самом центре разгоревшейся битвы, и сами получаете раны. Как не страдать вам, не исходить кровью вашему сердцу и как удержаться от крика боли! Но окиньте взором пространство мировой истории от Адама доныне: когда же были времена вполне утешительные?

Дохристианский мир задыхался в беспросветной атмосфере зла до того, что лучшие тогдашние люди прибегали, как к последнему утешению, к самоубийству. Лишь только блеснул на земле небесный свет и подана людям чаша утешения, люди, вошедшие в полосу этого света и принявшие чашу, тем не менее, видя окружавший их внешний мрак, страдали до того, что свое время считали концом мира. Вспомните, как апостол Павел убеждал Солунян "о пришествии Господа не спешить колебаться умом", что хотя тайна беззакония уже деется, но кончина не теперь. А когда?

"Проповестся сие Евангелие царствия по всей вселенной, во свидетельство всем языкам, и тогда приидет кончина". На что яснее и вернее, а также утешительнее сего указания! Еще большая половина языков вселенной не слышала Евангелия царствия. А и слышавшая разве достодолжно усвоила его? Разве у европейских народов Евангелие проникло до глубины сердца? Нет, оно еще на поверхности их душ. И это потому, что западные народы слушают Евангелие, затемненное извращениями католичества и протестанства. Россия слушает всесветлое Евангелие непросветленным, еще невежественным, неразвитым умом и неуглубленным сердцем. Разве для того Бог сходил на землю и Сам изрек людям учение, чтобы оно вскорости же явилось в потемненном виде католичества и протестантства, а там, где сияет полным своим светом, только немногие до дна их умов и сердец были просвещены и претворены им, каков сонм святых православной Церкви; масса же более по влечению сердца шла в сем свете, ясно не делая себе отчета, каким сокровищем она обладала?..

Жизнь и отдельного человека, тем более каждого народа, и, несомненно, всего человечества проходит периоды, назначенные ей Творцом. В каком же возрасте теперь человечество со дня рождения его в новую жизнь? О, конечно, еще в юном. Две тысячи лет для такого большого организма совсем небольшие годы. Пройдет еще многие тысячи лет, пока истинное Христово учение и оживотворяющая благодать Святаго Духа проникнут во все члены этого организма, пока все народы и в них отдельные личности усвоят Христово учение и подвергнутся благодатному действию его: правда Божия сего требует.

Истина Христова и благодать Святаго Духа всею своею силою должны войти в человечество и произвести полное свое действие. Тогда только настанет зрелый возраст человечества; этот великий организм станет во весь свой рост и станет столько добра творить, насколько способна созданная Богом Творцом, оплодотворенная Богом Спасителем природа человеческая. Еще древние пророки провидели и в восхитительных чертах изображали это время, когда "не будет пути нечистого и не заблудят люди, и не будет льва и никакого зверя лютого, а волки и агнцы будут пастись вместе", тогда будет "едино стадо и един пастырь", по вожделенному слову самой воплощенной Истины. Далеко-далеко еще человечеству до этой вершины! А потом оно пойдет вниз и спустится до таких глубин зла, до которых и пред потопом не достигало; жизненные силы света и добра почти в конец иссякнут в одряхлевшем человечестве,- тогда-то, и не раньше как тогда, настанет конец мира.

Вот мысли, успокоившие мое взволнованное вашим письмом сердце. Они не больше мои, чем ваши; но да перельются они из вашей головы в сердце и да послужат облегчением и вашей душевной боли, которой я вполне сочувствую и которую сам, вероятно, также остро чувствовал бы, если бы не стоял несколько лет в стороне от поля битвы".

Так утешал меня Святитель Японский. Нарисованная его художественным словом картина грядущих судеб рода человеческого давала надежду видеть в будущем еще отрадное: дело Христово еще не завершено на земле; еще немало народов ждут своей очереди, когда придет к ним царствие Божие и благодать Божия заложит в них свою закваску. А чтобы закваска возымела свое действие,- нужно время; если она сделала свое дело среди народов, уже покончивших свое историческое призвание, то в нас это призвание еще не исполнено, а такие великие народы, как Китай и Индия, еще ждут своего, Богом предназначенного дела в Царстве Божием, где нет разницы между иудеем и эллином, между европейцем и азиатом. Святитель Феофан Затворник также пишет, что, пока благодать Божия не выберет из всех народов земных всех, способных ко спасению, хотя бы и был то один-единственный человек, дотоле нельзя ждать пришествия Христова и кончины мира.