Сын Человеческий

Но самое большое отличие Иакова, брата Господня, от Иисуса и Его учеников следует искать в том, что Иаков относился к Иисусу враждебно. Если согласиться с утверждением Иеронима и признать, что братья, упоминаемые в Евангелиях, являются сыновьями Марии и Алфея, то как же тогда объяснить тот факт, что Иаков и Иуда, будучи одновременно учениками Иисуса (Лк.6:15–16), «не веровали в Него» (Ин.7:5) и признавали Его безумным (Мк.3:20,21,31 и сл.)?..

Исходя из вышесказанного, приходится констатировать, что братья Господни и двоюродные братья Иисуса являются различными лицами: кузены Иисуса — Иаков и Иуда — были апостолами еще при жизни Основателя; родные братья Иисуса уверовали в Него лишь после Голгофы (Деян.1:13–14). Действительно, даже во времена Евсевия христиане полагали, что Иаков Праведный был сыном Иосифа-плотника, т. е. родным или сводным братом Иисуса, а не Его кузеном (Eus.HE.II.1:2).

На основании сведений Гегезиппа об Иакове, брате Господнем, можно предположить, что вся семья Иисуса была как-то связана с назирами (назореями) [395] и в доме господствовала атмосфера ортодоксальной иудейской религиозности. Иаков был достойным сыном этой семьи. Все его отличительные черты — строгий нрав, склонность к аскетизму и слепую преданность Закону Моисееву — он, вероятно, унаследовал от родителей. Даже мессианство он, пожалуй, вынес из родительского дома, и в его взглядах впоследствии изменилось лишь то, что он признал своего старшего распятого Брата тем самым долгожданным Мессией.

Мнение, что братья Господни являются лишь сводными братьями Иисуса, ни на чем не основано и возникло под влиянием культа Девы Марии. Поэтому с доказательством несостоятельности учения о пожизненной девственности Марии, вся версия о сводных братьях становится догматически не нужной, а следовательно, недоказательной. Даже такой величайший апологет христианства, как Тертуллиан, считал, что девство Марии прекратилось после рождения Христа (Tert.De carne Christi.23).

Учение Церкви гласит: искупить первородный грех Адама мог только совершенный и безгрешный человек, ибо таковым до грехопадения был сам Адам, а так как все люди изначально несут на себе грех Адама и являются грешниками, [396] то Богу в случае с Иисусом понадобилось прервать естественную генеалогическую связь и исправить родословие путем вмешательства святого духа, дабы Иисус был безгрешен, т. е. не нес на себе первородного греха.

Однако такое объяснение Церкви не отвечает на все вопросы, ведь, надо полагать, Иисус все же унаследовал первородный грех от человеческой матери. Тот же Цельс в связи с этим иронизирует над следующим утверждением христиан: «Так как Бог велик и непостижим, Он вдохнул свой дух в Тело, подобное нам, и послал Его сюда {к нам}, чтобы мы могли слушать Его и у Него поучаться» (Orig.CC.VI.68); если Бог хотел отправить на землю дух от себя, замечает Цельс, «зачем Ему надо было вдуть его в чрево женщины? Ведь мог же Он, имея уже опыт в сотворении людей, и этому создать {готовое} тело, а не заключать свой дух в такую нечисть; в этом случае, если бы {Иисус} был прямо создан свыше, Он не вызвал бы к себе такого недоверия» (Цельс у Оригена. — Orig.CC.VI.73). Добавим, что в данном случае Иисус не подвергался бы опасностям со стороны Ирода и не погибли бы тогда ни в чем не повинные вифлеемские младенцы (Мф.2:13–18).

Таким образом, герменевтическая подоплека в установлении догмата о непорочном зачатии здесь ни при чем; по крайней мере, апостол Павел в своих рассуждениях об искупительной жертве не касается вопроса о сверхъестественном рождении Иисуса (Рим.5:12–21; 1 Кор.15:22,45–49). Версия о непорочном зачатии и буквальное истолкование выражения Сын Божий возникли, как уже было отмечено, под влиянием языческих представлений на общее мировоззрение древних христиан и породили множество нелепых и нечестивых слухов, часть из которых была рассмотрена нами выше.

Иисус был сыном Иосифа. Сыном Иосифа Его считали все первые христианские общины. «Сыном Иосифовым», согласно Квартусу, называл Иисуса апостол Филипп — уже после того, как признал в Нем Мессию (Ин.1:45).

20. Иисус — Бог

К Иисусу применен титул κύριος во всех канонических Евангелиях — чаще всего в Евангелиях от Луки и от Иоанна. Это греческое слово, обычно переводимое на церковнославянский и русский языки как Господь, означает: имеющий силу (власть), господин, глава и даже опекун. В I веке н. э. этот титул употреблялся, чтобы выражать уважение и вежливость, и соответствовал еврейскому אָדן {а-дóн} и арамейскому מָרָא {ма-рá}. Отметим, что в стихах Ин.12:21 и Ин.20:15 слово κύριος переведено не как Господь, а как господин. Русские богословы не могли смириться с тем, что к апостолу и к садовнику применялся тот же титул, что и к Иисусу; и их перевод Библии можно назвать фальсификацией, благодаря которой русское слово господь стало отождествляться исключительно с Богом.

Разумеется титул κύριος вовсе не обязательно должен обозначать Бога. Даже вопрос Шауля (апостола Павла) по пути в Дамаск: «Кто Ты, Господи?» (Деян.9:5) — имел общее значение вежливого обращения; если бы этот титул означал исключительно Бога, то фраза, произнесенная Шаулем, выглядела бы весьма странно: «Кто Ты, Боже?»

В Евангелии от Марка в отношении Иисуса чаще используется слово ραββουνι = רַבּוֹנִי — учитель мой (ср. Мк.10:51 и Лк.18:41). По-видимому, именно этот титул чаще всего использовали при обращении к Иисусу Его современники.

Можно смело утверждать, что иудейское (а не языческое) воспитание Павла полностью исключает предположение богословов, якобы апостол считал Иисуса Богом. Мне могут возразить: как же быть с пятым стихом девятой главы Послания к римлянам: «От них (израильтян. — Р.Х.) Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословен во веки, аминь»? Выражение по плоти означает под рукой Павла, что он считал Иисуса человеческим сыном, рожденным от человеческого отца, израильтянина (ср. Рим.1:3 и Мф.1:6,16). Но в то же время Павел вроде бы называет Иисуса Богом.

Однако с достаточной уверенностью можно говорить о том, что под словом θεός (бог) Павел вовсе не разумел того Единого, Всевышнего, Творца мира. Следует помнить, что апостол применял слово бог и в переносном смысле — в значении владыка, господин, хозяин. Так, во Втором послании к коринфянам Павел называет также богом силу зла, дьявола — «бог (θεὸς) века сего» (2 Кор.4:4) — и тут же этим же словом (θεός) называет Всевышнего — «Бог невидимый». Кроме того, слова сущий над всем Бог (Рим.9:5) могут быть простой вставкой, ибо послания Павла редактировались и исправлялись во II веке. И наконец, нельзя также забывать, что стих Рим.9:5 можно перевести и следующим образом: «От них (израильтян. — Р.Х.) Христос по плоти; Сущий (ὁ ὤν, то есть Иегова, см. Исх.3:14. — Р.Х.) — у всех Бог благословенный в веках, амэн». То есть в стихе Рим.9:5 трудно определить, то ли ὁ ὤν (Сущий, который есть) открывает подчиненную конструкцию, то ли является второй частью сложносочиненного предложения. Во всяком случае, другие изречения апостола Павла, заслуживающие полного доверия, говорят о подчиненном положении Христа перед Богом: «Христу глава — Бог» (1 Кор.11:3; ср. Мк.13:32; Лк.22:42; Ин.14:28), — точнее не скажешь. И если мы поставим знак равенства между Христом и Богом, то, основываясь на изречении Павла 1 Кор.3:23, нам придется поставить знак равенства между христианами и Христом, а это — абсурд. «У нас один Бог — Отец» (1 Кор.8:6), — доказывает апостол Павел, а не единство трех взаимовечных Личностей — Отца, Сына и Святого Духа.

И тем не менее Христос в некоторых местах Нового завета назван Богом. Правда, иногда Его лишь пытались выдать за такового: например, в 1 Тим.3:16 в древних и авторитетных кодексах значится местоимение ὅς (в древнем написании: OC — который, кто, он), а не слово θεός (в древнем сокращенном написании: ΘC — Бог), которое было внесено при исправлении этих кодексов. О стихах 1 Ин.5:7–8 мы уже говорили; в древних греческих рукописях мы найдем только малую часть той фразы, которая значится в Синодальном издании: «ὅτι τρεῖς εἰσιν οἱ μαρτυροῦντες, τὸ πνεῦμα καὶ τὸ ὕδωρ καὶ τὸ αἷμα, καὶ οἱ τρεῖς εἰς τὸ ἕν εἰσιν» — «Ибо трое есть свидетелей: дух, вода и кровь; и эти трое — к одному» (1 Ин.5:7–8). [397] В 1 Ин.5:20 слово οὗτος, скорее, относится к местоимению αὐτοῦ, а не к Ἰησοῦ Χριστῷ. Действительно, здесь не совсем ясно, кто подразумевается под словом οὗτος (Сей) — то ли Иисус Христос, то ли ὁ ἀληθινός (Истинный), Сын Которого — Иисус Христос? По всей вероятности, все-таки слово οὗτος в этом стихе относится к Отцу Иисуса Христа, а не к Иисусу: во-первых, потому, что после слов οὗτός ἐστιν повторяется все то же артикулированное слово ὁ ἀληθινός, которое в контексте указывает на Отца, а во-вторых, потому, что написано именно ἐν τῷ ἀληθινῷ, ἐν τῷ υἱῷ αὐτοῦ, а не ἐν τῷ ἀληθινῷ υἱῷ αὐτοῦ. Именительная, а не звательная конструкция фразы, приписываемой апостолу Фоме (Ин.20:28), тоже, по всей вероятности, указывает на форму клятвы (ср. Иер.4:2), а не является обращением к Иисусу. В стихе Евр.1:8 фразу ὁ θρόνος σου ὁ θεός точнее перевести как «Бог — престол твой», а не «престол Твой, Боже» (Синодальный перевод), ибо звательный падеж не знает артикля и имеет падеж Vocativus, а не Nominativus.