Не искажая Слова Божия

В греческом тексте Нового Завета можно обнаружить целый ряд выражений, употребленных эвфемистически по отношению к понятию "смерть" [61] В Мф 26:24 Иисус говорит своим ученикам: "Сын Человеческий идет, как писано о Нем" Здесь слово "идет" означает "умрет" или "будет убит" Апостол Павел говорит: "Влечет меня и то и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом" (Фил 1:23). В обоих случаях глаголы "идти" и "разрешиться" выражают результат, вытекающий из причины, т. е. смерти, поэтому отношения между данными понятиями также можно определить как причинно — следственные. Другие выражения, употребляемые для описания насильственной смерти находим в Мф 9:13: "И поступили с ним, как хотели"; в Деян 22:22: "Истреби от земли такого!" В первом высказывании констатируется средство, а во втором — результат.

Авторы новозаветных текстов прибегают к помощи эвфемизмов и для обозначения язычников (ср. Деян 2:39; Еф 2:13–17). Здесь мы имеем дело с пространственными ассоциативными отношениями; сравниваются люди "близкие" и люди "далекие" В Лк 13:29 Иисус называет язычников следующим образом: "И придут от востока и запада, и севера и юга". То, что употребление эвфемизмов порой необходимо, доказывают 21 и 22 стихи из 22 главы Деяний, где употребление апостолом Павлом слова "язычник" вызвало негодование у слушающей толпы.

Во многих языках также иносказательно говорится о половых отношениях между мужчиной и женщиной. В древнееврейском языке для обозначения половых отношений используется эвфемизм "познать" (Мф 1:25), а в греческом — "касаться" В 1 Кор 7:1 апостол Павел говорит: "Хорошо человеку не касаться женщины" Ниже в той же главе Павел использует выражение "быть вместе опять" (ст. 5) как эвфемизм для обозначения возобновившихся супружеских отношений. Все вышеприведенные эвфемизмы основаны на отношениях средства и результата.

Метафора и сравнение являются следующими фигурами речи в ряду тех, в основе которых лежат ассоциативные отношения. Однако отношения эти теперь заметно расширяются, поскольку содержат явный или скрытый элемент сравнения с чем — либо или кем — либо в контексте.

Поскольку обе фигуры подчас представляют сложности для перевода, две последующие главы посвящены подробному их рассмотрению. В данный момент нас интересуют только отношение между прямым и переносным значениями слова.

В Деян 2:20 Петр цитирует пророчество Иоиля: "И луна (превратится) в кровь", где слово "кровь" не следует понимать буквально. В данном случае подразумевается цвет крови — красный. Отношения между значениями лексемы "кровь" можно определить как отношения качества и целого. Когда апостол Павел дает Титу указание наставить рабов в добродетельном поведении, "дабы они во всем были украшением спасителя нашего Бога" (Тит 2:10), он использует метафору, основанную на логических, т. е. на причинно — следственных отношениях, где "украшение" является средством для того, чтобы сделать привлекательным слово Божие и произвести благоприятное впечатление на других. Когда апостол Павел, предупреждая пресвитеров Ефеса, говорит: "Войдут к вам лютые волки" (Деян 20:29), — он имеет в виду не самих зверей, но волчью потребность задирать овец. [62]

Говоря об ассоциативных отношениях между значениями, нельзя не упомянуть фразеологические выражения. Фразеологическая единица — это выражение, состоящее не менее чем из двух слов и функционирующее как семантическое целое, которое не следует понимать буквально. Примером может послужить фразеологизм "давить на газ". Это выражение может использоваться как в прямом значении, если вы инструктируете сидящего за рулем, так и в переносном, если вы очень торопитесь. В последнем случае ни глагол "давить", ни существительное "газ" не понимаются буквально. Между значениями возникают ассоциативные отношения причины и результата (следствия) — большая скорость достигается нажатием на газовую педаль. В настоящей главе не представляется возможным точно определить, какие именно ассоциативные отношения лежат в основе многих фразеологических выражений. Например, выражение "взять быка за рога" в прямом смысле означает такое действие, когда фермер или матадор руками возьмутся за бычьи рога, однако не совсем ясно, почему данное выражение в образном употреблении стало означать 'немедленно приступить к основному, начать с самого главного'. Таким образом, перевод фразеологических единиц необходимо осуществлять одним из способов, названных нами в общих указаниях в начале настоящей главы (указания 1 и 3), т. е. либо необходимо просто переводить смысл фразеологизма, либо заменить его соответствующим образным выражением целевого языка.

Последнее справедливо и по отношению к жестам, а также другим символическим и знаковым действиям. Они близки к фигурам речи и фразеологизмам, поскольку служат для передачи производного, образного значения. Ввиду этого сходства, значение, которое выражается символическим действием, может быть охарактеризовано как переносное.

Почти все культурные регионы, упоминающиеся в Священном Писании, имели свои характерные системы символических жестов — действий и движений, которые использовались образно для выражения определенных смыслов. В переводе мы должны сохранить описание того самого жеста или движения, которое упоминается в оригинале, поскольку в противном случае мы исказим исторический факт. Однако довольно часто случается так, что символические действия, которыми пользуются носители целевого языка, имеют совершенно иное значение по сравнению с теми, которые описаны в Библии. В Евангелии от Матфея говорится, что к Иисусу привели детей для того, чтобы "Он возложил на них руки" (Мф 19:13). В то же время в некоторых культурах возложение руки или рук на кого — либо воспринимается как проклятие шамана. Евангелист Лука описывает сцену, где сборщик податей "ударял себя в грудь" в раскаянии перед Господом (Лк 18:13). В мецквитале, одном из языков отоми (Мексика) то же самое действие означает приступ гнева, а в теутила квикатек (Мексика) индеец, выходящий из трактира, проделывал то же самое и выкрикивал что — то равнозначное выражению "я мужчина" Когда Иисус осуждает города Хоразин и Вифсаиду за то, что их жители не покаялись, он сравнивает оба города с Тиром и Сидоном, которые непременно покаялись бы, "сидя во вретище и пепле" (Лк 10:13). А в квикатеке выражение "сидит в пепле" употребляется применительно к тому, кто ленится и проводит все дни, сидя у огня. Люди, проходившие мимо Иисуса Христа, распятого на кресте, "злословили Его, кивая головами своими" (Мф 27:39). В чоле (Мексика) качание головой из стороны в сторону означает "нет", а кивание служит выражением радости.

Все эти примеры указывают на то, что буквальный перевод символических действий и жестов может ввести носителей ЦЯ в заблуждение. Точное значение того или иного действия — вот что важно для читателя.

Если действия вызывают у носителей ЦЯ определенные ассоциации, противоположные по значению тем, которые подразумеваются в оригинале, то каким образом следует их описывать? Возможно ли сохранить в переводе форму действия, но добавить какое — нибудь пояснение к нему? Если символическое действие оригинала имеет другой смысл в целевом языке, то такой перевод, возможно, приведет к семантическому конфликту. Попытка придать жесту иное значение выглядело бы несколько неуклюже. Например, в высказывании типа "он приветливо погрозил ему кулаком" подразумеваемое отрицательное значение действия не стирается от того, что к нему прибавили наречие "приветливо" Подобная комбинация не имеет смысла и еще больше запутывает читателя.