Второе пришествие апокрифов. Проповедь о «порче» вместо проповеди о Христе.

P.S. Уже после окончания работы над этой книгой мне стало известно, что обеспокоенность распространением апокрифических изданий присуща не только мне, но и другим церковным богословам.

Так, ректор Вологодского духовного училища прот. Василий Павлов написал по поводу деятельности «секты пелагиан» в его епархии: «Что же это за православные и чем они отличаются от враждебных к нашей Церкви сектантов? Ведь сущность сектантства как раз и заключается в превозношении над своей Церковью и отделении от нее. Дух гордыни и духовной прелести, властолюбия и соперничества, столь заметный в учении Пелагеи Рязанской разве не тот же, что у Марии Цвигун, Порфирия Иванова и других „харизматических“ (т. е. озаренных свыше) вождей? Очевидный знак сектантства то зло, которое оно сеет вокруг себя. Принесла свой вредоносный плод и статья из „Жизни вечной“. „Слышу, за спиной шум какой-то и даже стук стоит, – рассказывает настоятель одного из вологодских храмов. – Оборачиваюсь и вижу, как женщины в тяжких усилиях стараются дотянуться рукой чуть ли не до собственных лопаток“. Поясним, что главная идея пелагеиных откровений состоит в том, что „священство и народ не знают как перекреститься! Все сделано священством, чтобы народ молился небрежно, хотя вся сила в крестном знамении!“. Вопреки мнению Пелагеи добавим, что для спасения и жизнь христианскую надо приложить, и про две наибольших заповеди не забыть (Мф 22, 35-40), и на Бога надеяться. Не руками же, в самом деле, спасаемся! У „прозорливой“ Пелагеи все это опускается как маловажное, „а вся сила в том, что при правильном сложении перстов из них исходит огонь! И когда мы наносим на себя крестное знамение, то благодатный огонь опаляет, освящает и очищает наше тело. Кровь, подаваемая сердцем, проходит через огненный крест и поэтому очищается от всего дурного и страшного – все сгорает! Поэтому, чем больше мы крестимся, тем чище кровь…“. Странная, прямо-таки оккультная смесь магии и физиологии! Нет нужды говорить о других странностях этого „православного“ назидания (чего стоит перевод слова „адвентисты“ в том смысле, что они „ад винтят“)… Вынужденные всматриваться в зловещие черты сектантства инославного, постараемся опознать их и под маской православия!» [194]. "Вообще проблема недостоверных, не подтвержденных Церковью сведений, но высказанных, тем не менее, от ее имени, становится все более острой. В своем выступлении на последних Рождественских чтениях епископ Тихон , председатель издательского совета Московского Патриархата, предупредил о волне изданий, которые ссылаются на чьи-то благословения, но не имеют их, претендуют на открытие неких истин, однако содержат совершенно недостоверные и даже вредные измышления. В качестве примера он назвал книги о Пелагее Рязанской (в нашей епархии «пелагианцы» уже появились), о старце Феодосии Иерусалимском, книги «Богом данная», «Сказание о житии блаженной старицы Матроны», «Блаженная Алипия», "Сестра Антонина. Чисточетверговая вода.

Это упоминание заставило меня обратиться к выступлению владыки Тихон а на Рождественских чтениях в январе 1998 г. Его текст я цитирую по видеозаписи: «Увеличение общего потока книг и ослабление контроля за качеством приводит к выпуску книг недопустимо низкого уровня. В качестве примера можно указать на книгу „Иерусалимский батюшка иеросхимонах Феодосий“. На ней указано, что она издана по благословению Святейшего патриарха. Однако Патриарх ее в глаза не видел и прислал мне письмо с просьбой передать ему эту книгу. Книга эта наполнена самыми невероятными небылицами (далее пересказывается эпизод о „константинопольском царе“, назначившем Феодосия настоятелем придворной церкви – А. К)… К сожалению, в печати появляются и такие жизнеописания подвижников благочестия, которые очень трудно отличить от жизнеописаний магических целителей и ясновидиц типа Ванги. Они содержат в себе вымыслы, магизм, непристойные нападки на Церковь. Как правило эти воспоминания есть результат воспоминаний „духовных дочерей“ этих подвижников спустя десятилетия после их кончины. Что только не прочитаешь в таких „житиях“! И что нельзя молиться о тех, кто сжигает тела своих родственников, и что без головного убора женщина не должна ходить и даже спать, и что нельзя допускать к причастию того, у кого в доме живет собака, что Хрущев был страшным магом и жаждал умертвить одну треть населения и поэтому приказал вместо пшеницы засевать плевелы из Америки… Духовная жизнь, как она предстает из таких книг – не борьба с грехом, а борьба с порчей и сглазом. Духовная брань по этим книгам – не подвиги милосердия, воздержания и любви, а борьба с порчей путем раздачи освященных (но освященных не по церковному способу) масла и воды. Преподобный Сергий Радонежский и преподобный Серафим Саровский за всю жизнь сподобились лишь нескольких посещений Пресвятой Богородицы, а персонажи некоторых современных книг чуть ли не каждый день посещают Илия Пророк, Симеон Богоприимец и, конечно, Пресвятая Богородица. Зачастую в таких книгах искажается облик настоящих святых. Иногда им приписывается жестокость. Так, в одной из книг рассказывается, что отец Иоанн Кронштадтский отомстил за осквернение своей могилы. При ее вскрытии накануне войны он грозно сказал: “Нечестивцы! Потоплю город кровью и уморю голодом!” Неужто за осквернение своей могилы святой будет мстить миллионам безвинных людей?! Люди, которым посвящены эти книги, вполне могут быть истинными подвижниками, но рассказы о них написаны людьми, явно находящимися в состоянии прелести. Такое бывало и в прошлом – вспомним, например, культ Иоанна Кронштадтского у секты иоаннитов. Но в прежние времена были средства борьбы с этими неумеренностями, одним из которых было православное богословие, одной из задач которого была борьба с мифологией и суевериями».

Как видим, основные тезисы моих размышлений на эту тему, приведенные в этой главе, получили полную поддержку видного церковного иерарха, главного редактора «Журнала Московской Патриархии». Текстуальное же совпадение многих тезисов доклада преосвященного Тихон а с моим текстом объясняется тем, что первоначальный вариант главы «Второе пришествие апокрифов» я предполагал для публикации в профессиональном журнале для духовенства (дабы не смущать «внешних»и «малосмысленных») – в «Журнале Московской Патриархии». Статья была предоставлена в редакцию еще летом 1997 г. Хотя она до сих пор так и не вышла (получив при этом одобрительные внутриредакционные отзывы), она все же возымела эффект, на который я даже и не смел рассчитывать. То, что многие ее положения воспринял и воспроизвел епископ Тихон , означает, что на этот раз мне, кажется, удалось высказать нечто большее, чем просто мое частное мнение. С получением высокой и гласной иерархической поддержки, эти тезисы, надеюсь, станут выражением общецерковного отношения к новым апокрифам и к выражаемым в них старым суевериям.