Евангелие в памятниках иконографии

168 Оклад Евангелия XII в. в дармштадтском музее (№ 681; рисунок сокращенный)

3) Обстановочные изображения в распятиях западных X–XIV вв. очень разнообразны. Здесь обычны олицетворения церкви и синагоги, чаша — символ евхаристии, змей — символ грехопадения, искупленного на кресте, Адамова глава или чаще по-грудное изображение Адама, восстающего из гроба, находящегося у подножия креста (рис. 168) [2437]. Иногда — олицетворения жизни в виде женщины в короне и смерти — женщины с переломленным копьем или знаменем [2438]; иногда олицетворения земли и моря: эти последние мы уже видели на авории в галерее Мазарини. Интересный пример олицетворения земли представляет оклад Евангелия из Эхтернаха в готской библиотеке: земля имеет вид женщины, сидящей под крестом, с надписью terra; по углам оклада расположены олицетворения четырех райских рек с урнами; рядом с ними символы евангелистов; на полях несколько изображений святых; внизу царь в короне со скипетром «Otto rex» и царица в диадеме «Theofaniu… imp (eratrix)» [2439]. Присутствие Оттона II и супруги его Феофании, греческой царевны, указывает на вторую половину X в. как на время изготовления оклада. Стиль оклада греческий. Как миниатюры кодекса, так и оклад, по всей вероятности, сделаны греческими художниками, прибывшими в Германию вместе со своей царевной, — факт, подкрепляющий высказанное нами выше предположение о следах византийского влияния во многих авориях и эмалях, хранящихся в Западной Европе и сходных с этим окладом по стилю и композиции.

4) Типология западных распятий XII–XV вв. богаче, чем восточных. Литературные основы ее, в произведениях древнехристианского периода, получили дальнейшее развитие в средневековой схоластике, а средневековые художники перевели их в произведения искусства. Памятники металлического производства, миниатюры, живопись на полотне и стекле дают образцы этой типологии, причем для полноты представлений об искуплении ставятся рядом с распятием — несение креста, воскресение Христа и проч. На клостернейбургском антипендиуме вся совокупность типологических представлений сведена к трем группам: 1) до закона, 2) под законом, 3) под благодатью [2440]:

Ante legem:

Смерть Авеля.

Принесение в жертву Исаака.

Грехопадение.

Иосиф в яме.

Ангел смерти в Египте.

Благословение Иакова.

Принесение Исаака в жертву.

Создание Евы из ребра Адама.

Иосиф в яме.

Елисей воскрешает сына саманитянки.

Sub gratia:

Предательство Иуды.

Распятие.

Снятие с креста.

Положение во гроб.

Сошествие Христа в ад.

Воскресение Христа.

В Библии бедных [2441].

Распятие Христа.

Снятие с креста и положение во гроб.

В живописи на окне Турского собора [2442].

Давид и пеликан.

Распятие Христа.

Медный змий.

Sub lege:

Убиение Авенира.

Виноград ханаанский.

Снятие царя гайского с древа (Ис. Нав. VIII, 29).

Ввержение Ионы в море.

Сампсон, раздирающий льва.

Сампсон с вратами [2443].

Медный змий.

Моисей, изводящий воду из скалы.

Иона, ввергаемый в пасть кита [2444].

Моисей изводит воду из скалы.

Типология эта довольно ясна сама по себе. Некоторые недоразумения может вызывать лишь изображение пеликана — символа, довольно распространенного в средневековой символике Запада [2445]. Форма представления его на известных нам памятниках однообразна. На верхнем конце креста изображено гнездо и в нем пеликан с птенцами: пеликан клювом раздирает свою грудь, из которой струится кровь; птенцы поднимают свои головки и пьют эту кровь. Во фреске Анжелико в капитуле (внизу) Св. Марка во Флоренции изображение это имеет надпись: «similis factu sum pelicano solitudinis». Цельная картина распятия здесь задумана очень широко: в нее введены и помещены вокруг распятия пророки, сивиллы [2446], языческие философы [2447] и католические святые. На картине неизвестного художника XIII в. во Флорентинской академии (№ 10) крест имеет форму ветвистого дерева; в ветвях расположены изображения евангельских событий; внизу история Адама и Евы, а вверху над крестом пеликан с птенцами: искупление сопоставлено с грехопадением [2448]. Иногда пеликан и лев, оживляющий своих детенышей, сопоставляются с воскресением Христа [2449]. Пеликан, как символ страждущего праведника, известен был в Ветхом завете [2450]. В физиологах отводится пеликану видное место, и рассказы о нем варьируются: пеликан — птица чадолюбивая; когда рожденные им птенцы начнут клевать его в лицо, то он, измученный, убивает их [2451]; потом, сжалившись над ними, на третий день растерзывает свой бок, источает на птенцов свою кровь, и те оживают. Так и Творец, добавляет физиолог, излил кровь свою за непослушный человеческий род, прельщенный змеем-искусителем [2452]. Из физиологов, распространенных в средние века, сказание это перешло и в изобразительное искусство.

В памятниках XIV–XVI вв. все более и более утрачиваются черты древнего предания и выступают новые. У подножия креста появляются молящиеся на коленях, иногда с молитвенниками в руках, или обнимающие крестное древо и ноги Христа (рукоп. нац. библ. № fr. 966, л. 1; ватиканский триптих XVI в., картины — во флорент. церкви S. Croce и в Уффици № 1095; во Флорент. академии № 64), рядом с предстоящими иногда ап. Петр с тонзурой и св. Козьма (галерея Св. Марка во Флоренции); Богоматерь в изнеможении падает или сидит на земле (нац. библ. лат. молитв. № 1161, л. 174 и № 1167, л. 123; молитвенники импер. публ. библ., рукоп. нац. библ. № fr. 828, л. 200 = Иоанн Богослов сидит; картины в Лувре — сиенской школы № 483 и 488, Андрея Салярио № 396); появляются воины, всадники [2453] и толпы зрителей (молитвенники импер. публ. библ., лат. молитв, нац. библ. № 1166, л. 93 об. и № 1354 = на знамени воина надпись S. Р. Q. R.,t. e. Senatus Populus Que Romanus; Breviario Grimani, tav. 34; картины в Лувре № 485,488, 396,188 = S. P. Q. R.; в Уффици № 24 = Логин-сотник на коне; № бЗб Паоло Веронезе), Вероника с Нерукотворенным образом в руках (лат. молитв, нац. библ. № 1167, л. 123); под крестом вместо Адамовой главы целый костяк (Уффици № 45) или воскресение мертвых (рукоп. нац. библ. № 1176, л. 120). Черты эти сообщают картине характер живой реальной сцены. Излишне говорить о том, что Спаситель теперь представляется беспомощным мертвецом, с изогнутым телом, с потоками крови на лице, с лучистым сиянием; в картину распятия вводятся ландшафты (лувр. муз. № 396); сцена разделения одежд Христа получает иногда драчливый характер (лат. мол. № 1176, л. 120; № 11б7, л. 123) и т. п. Между произведениями ремесленными и художественными изображениями распятия различие очень велико, но забвение древнего предания и натуралистическая тенденция составляют их общий признак. Исключений мало [2454].