Ранние формы религии

Воззрения А. М. Золотарева на тотемистическую проблему имеют много общего со взглядами Толстова. Он изучал пережитки тотемизма у народов Сибири и тоже широко пользовался данными сравнительной этнологии. Он утверждал, что «тотемизм — это первая форма религиозного отражения кровного родства», «тотемизм возник как первая форма понимания кровнородственных связей на основе палеолитической экономики первобытной охоты и собирательства». Позднее, в эпоху патрилинейного [696] клана, тотемизм теряет под собой почву. «Понимание кровнородственных отношений (в их основном виде), — отмечал Золотарев, — делает бесполезной тотемистическую идею кровнородственной связи, и с развитием патриархального клана тотемизм отмирает» (Золотарев А. Пережитки тотемизма у народов Сибири. Л., 1934. С. 6).

Интересные соображения были высказаны им по поводу мифологических фигур тотемных предков: «Тотемный предок — это персонификация человеческой общины в зооморфной или мифологической форме; правда, такая персонификация никогда не обретала строго личностный характер». (Там же.)

Такую же концепцию тотемизма, хотя и в несколько иной формулировке, можно найти в работах Д. К. Зеленина. «В тотемизме социальная клановая организация человека переносилась на мир диких животных; тотемизм можно определить как идеологический союз человеческой организации с некоторым видом животных. Базой для такого тотемического союза служил реальный, действительный союз, заключавшийся между экзогамными кланами ради семейных браков» (Зеленин Д. Идеологическое перенесение на диких животных социально-родовой организации людей//Известия АН СССР. Отд. общ. наук. 1934. № 4. С. 403).

Взгляды Д. Е. Хайтуна в целом совпадали со взглядами вышеназванных этнологов: он видел в тотемизме «религию возникающего рода». При этом Хайтун исследовал тотемизм с более узких позиций: он сводил все к вере людей в их происхождение от тотемов, а все остальные проявления тотемизма считал вторичными и менее существенными (Хайтун Д. Е. Тотемизм, его сущность и происхождение. Душанбе, 1956. С. 50, 51, 142, 149).

Сходные мысли о тотемизме высказывал А. Ф. Анисимов. В «центральной идее» тотемизма он видел исторически развитое «идеологическое отражение некоторых особенностей раннеродового общества, т. е. кровнородственной структуры социальных групп, в которой исторически возникло общественное производство» (Анисимов А. Ф. Религия эвенков. М., 1958. С. 54).

Несколько отличный от большинства советских ученых взгляд на тотемизм высказывает Г. И. Семенов. Хотя он и соглашается с тем, что тотемизм — это «первая форма осознания единства групп людей», но относит его возникновение к эпохе полуживотного «человеческого стада», предшествовавшей родовой организации. Важное значение в возникновении тотемистических верований Г. И. Семенов придает маскировочной практике охотников, когда человек становился похожим на животное. В этом он, бесспорно, прав. Тотемные табу и веру в тотемных предков Семенов рассматривает как вторичные и более поздние элементы тотемизма. Более того — он полагает, что тотемизм поначалу не имел ничего общего с религией и лишь со временем постепенно «одевался в магические обряды и поэтому становился неотделим от религии» (Семенов Ю. И. Возникновение человеческого общества. Красноярск, 1962. С. 376, 478–479).

В моей книге «Ранние формы религии и их развитие» (1964) я исследовал проблему тотемизма в общих рамках классификации видов религии, пытаясь определить его место среди других ранних форм религиозных верований. Как и большинство советских ученых, я вижу в тотемизме одну из древнейших форм религиозных идей и обрядов, являющихся фантастическим отражением древнеродовой структуры общества с превалирующим типом кровнородственных социальных связей (с. 58–66 и далее).

Полевые исследования советских этнологов явились важным вкладом в изучение тотемизма, ввели в научный оборот ранее неизвестные или малоизвестные факты. Можно упомянуть, например, очень ценные находки В. Н. Чернецова в области тотемистических пережитков, бытующих у обско-угрских народов (хантов и манси). Они до сих пор сохраняют следы деления на две экзогамные половины, носящие тотемистические имена — фратрия Пор («медведь») и фратрия Мош («заяц»), устраивают праздник медведя, в котором легко угадываются всевозможные признаки тотемизма (Чернецов В. Н. Представления о душе у обских угров // Труды Института этнографии АН СССР, 1959. Т. 51). А. Липский, А. М. Золотарев, Б. Васильев и другие обнаружили характерные следы тотемизма среди долган; Б. Долгих— у тавги (Нганасан), энцев и кетов; Л. Потапов — среди алтайско-саянских тюркских народов. А. Максимов (1928) отобрал со всей тщательностью различные свидетельства пережитков тотемизма у народов Сибири.

Просто невозможно перечислить всех полевых исследователей, изучавших пережитки тотемизма у народов Средней Азии, Кавказа и Поволжья. Советские археологи А. П. Окладников, В. И. Равдоникас, Н. Н. Воронин и другие обнаружили множество свидетельств тотемистических культов далекого прошлого.

Перейдем теперь к конкретным проблемам тотемизма, исследуемым в трудах советских ученых.

Итак, какие социальные группы являются носителями тотемистических верований? Как хорошо известно (в основном благодаря австралийским данным), существует родовой, фратриальный, групповой, половой и индивидуальный тотемизм. Какой из этих типов тотемизма следует считать древнейшим? Прекрасное исследование Золотарева (1964) убедительно показывает, что дуальное экзогамное деление является древнейшим и наиболее примитивным типом организации человеческого общества и что отголоски его сохранились в современных фратриях (половинах племени) австралийских и других племен. Одним из первых эту мысль выразил Фрэзер. Совершенно очевидно, что тотемы фратрий были древнейшими из всех. По мере эволюции и позднейшего разложения дуального экзогамного строя, разделения племенных половин на более мелкие родовые группы тотемы фратрий стали мифологизироваться и превращаться из реальных животных в туманные мифические персонажи, которые иногда сливались с культурными героями, демиургами и даже богами либо обретали некоторые их черты и при этом порой теряли свою парную природу. Отголоски такой дуалистической (близнечной) мифологии обнаруживаются у народов во всех концах света. В большинстве случаев в них трудно выделить древнейший тотемистический слой.

Наиболее часто встречается «родовой» тотемизм. Он, очевидно, развился по мере разложения первоначальных племенных половин на несколько отдельных родов. Такой тип тотемизма доминирует у аборигенов Австралии, а также среди других примитивных народов.

Часто подмечаемая связь между тотемизмом и экзогамией объясняется очень просто: экзогамия является одной из главных особенностей древнеродовой организации, а тотемизм — ее идеологическим отражением.

Половой тотемизм пока еще недостаточно изучен. Некоторые советские ученые (например, Толстов) считают, что это древнейший тип тотемизма, однако такая точка зрения труднодоказуема. Половой тотемизм встречается значительно реже, чем родовой.

«Индивидуальный» тотемизм, по мнению советских этнологов, является более поздней формой тотемизма, связанной с разложением родового строя. Я ставлю индивидуальный тотемизм в один ряд с другими проявлениями «индивидуализации» в религии, такими, например, как культ индивидуальных духов-хранителей в Северной Америке, фетишизм в Западной Африке и т. п. Все эти факты являются симптомами ослабления родовых связей, когда индивидуум начинает ощущать себя менее защищенным общинными связями и охранителями рода (Токарев С. А. Ранние формы религии и их развитие. С. 306–319).

В советской этнографической литературе упоминается еще «племенной» и «территориальный» тотемизм, но это нетипичные, редкие и, безусловно, более поздние разновидности тотемизма, которые пока еще серьезно не изучены.

Еще одной проблемой тотемизма является сам объект тотемистических верований. Обычно им являются различные виды животных, но какие именно животные и почему оказываются в центре тотемистических идей? Высказывалось мнение (Зеленин, 1935), что суеверное отношение к тотему объясняется страхом перед хищными животными. Такое мнение, конечно, ошибочно: ведь в Австралии, например, где тотемизм особенно развит, большинство тотемов не представляют никакой опасности для человека, являясь мелкими животными, птицами, насекомыми и даже растениями. Древнейшие тотемы — тотемы племенных половин — большей частью являются безобидными птицами. Кроме того, многие тотемные животные не представляют для человека ценности как предмет охоты. Очевидно, что корни тотемистических верований, связанных с животными, следует искать не в свойствах этих животных, а в чем-то другом. Возможно, некоторые религиозные чувства и идеи, порождаемые внутриобщинными отношениями, переносились на тотемное животное. Причем видно, какие из этих отношений представлялись наиболее важными.