Священное Писание Ветхого Завета

Богослужебное употребление книги Бытия

Из книги Бытия берется 35 паремий. Они, большей частью, рядовые, т. е. такие, которые берутся подряд и читаются непрерывно во все дни четыредесятницы, исключая субботы и воскресенья. Таким образом, в шесть недель Великого поста вычитывается почти вся книга Бытия. Этим чтением Церковь хочет возбудить в молящихся дух покаяния, соответствующий времени Великого поста через воспоминание о невинном, блаженном состоянии прародителей в раю и о грехопадении, через воспоминание Божьего милосердия к падшим, примеры страшного и грозного суда Божия. В Великую или Страстную седмицу берется чтение о жертвоприношении Исаака (Быт. 22); в праздники Богородичные — о лестнице, виденной Иаковом (Быт. 28:10-17) и пр.

Величественность сказания о сотворении мира

(Протопресвитер Михаил Помазанский)

На первом месте в книге Бытия — происхождение мира. Боговидец Моисей рассказал о сотворении мира кратко. Его повествование помещается на одной странице Библии. Но при этом он объял все одним взором. Глубокая мудрость заключается в этой краткости, ибо какая многоречивость могла бы охватить величие дела Божия? В существе же своем эта страница — целая книга, потребовавшая великого подъема духа священного писателя и озарения свыше. Не даром Моисей заканчивает повествование о творении так, как если бы заканчивал большой труд: «Сия книга — вот такова книга — небесе и земли, егда бысть, в он же день сотвори Бог небо и землю».

Эта была грандиозная задача — говорить о том, как произошел мир и все что в мире. Эта задача требовала соответствующего запаса средств выражения, технического и философского словаря. Но что для этого имел Моисей? Имел в своем распоряжении почти первобытный язык, словарь которого исчислялся несколькими сотнями слов. Этот язык был почти лишен тех отвлеченных понятий, которые так облегчают нам ныне выражение своих мыслей. Древняя мысль вся образная, и все слова обозначают то, что воспринимается глазом и ухом из видимого мира. Но Моисей с осторожностью пользуется словами своего времени, чтобы не погрузить мысль о Боге в грубость чисто земных представлений. Ему приходится говорить: «сотворил Бог, взял Бог, видел Бог, сказал Бог, даже — ходил Бог». Но первые слова Бытия: «В начале сотворил Бог» и далее: «Дух Божий носился над водою» уже ясно говорят о Боге Духе, и значит, о метафоричности приведенных выше человеческих выражений. В более поздней книге, Псалтири, когда метафоричность подобных выражений о Духе стала общепринятой, встречаем гораздо больше таких выражений и притом более ярких: в Псалтири читаем о лице Божием, о руках, очах, стопах, плечах Божиих, об утробе Божией. «Восстани, иссуни меч Твой…» обращается псалмопевец к Богу. Св. Иоанн Златоуст в беседах на книгу Бытия, по поводу слов книги: «И услышали глас Господа Бога, ходящего в раю по полудни», — говорит:

«Не пройдем, возлюбленные, без внимания того, что сказано божественным Писанием, и не будем останавливаться на словах, но подумаем, что столь простые слова употребляются ради нашей немощи, и все совершается благоприлично для нашего спасения. Ведь, скажи мне, если захотим принимать слова в буквальном значении, а не будем понимать сообщаемого богоприлично, то не покажется ли многое странным? Вот посмотрим на самое начало нынешнего чтения. — «И услышали голос Господа, ходящего в раю по полудни, и убоялся». Что говоришь? Бог ходит? Неужели и ноги припишем Ему? И не будем под этим подразумевать ничего высшего? Нет, не ходит Бог, — да не будет! Как, в самом деле, неужели Тот, Кто везде есть и все наполняет, Чей Престол небо, а земля подножие ног Его, ходит по раю? Какой неразумный человек скажет это? Что же значит: услышал глас Бога, ходящего в раю по полудни? Он хотел возбудить в них чувство близости Своей, чтобы она повергла их в беспокойство, что и было на самом деле: они почувствовали это, попытались скрыться от приближавшегося к ним Бога. Произошел грех — и преступление, и напал на них стыд. — Нелицеприятный судья, то есть совесть, восстав, взывала громким голосом, упрекала их, показывала и выставляла перед глазами тяжесть преступления. Владыка создал вначале человека и вложил в него совесть, как неумолкаемого обличителя, который не может быть обманут или обольщен…»

В нашу эпоху геологических, палеонтологических и иных изысканий и открытий мир прошлого представляется в неизмеримо огромных масштабах времени; появление самого человечества относится к сказочно отдаленным тысячелетиям; наука в вопросах происхождения развития мира идет своей дорогой. Но нам нет необходимости делать усилия для соединения и согласования во всех пунктах библейского сказания с голосом науки нынешнего дня. И не имеем мы нужды ради Библии углубляться в геологию и палеонтологию. Принципиально мы уверены, что слова Библии и данные науки в их конечном итоге не окажутся в противоречии, даже если в данное время соответствие в том или другом отношении еще не ясно нам. В иных случаях данные науки могут указать нам, как нужно понимать данные Библии. В некоторых отношениях эти две области не сравнимы, у них разные задачи, до противоположности разные пункты, с вершин которых они смотрят на мир.

Задачей Моисея не было изучение физического мира. Впрочем, согласимся и признаем, и почтим Моисея за то, что он дал человечеству первую элементарную естественную историю; что он первый в мире дал историю первобытного человечества; что он, наконец, в книге Бытия положил начало истории народов; все это только усиливает его величие. Творение мира, прошлое всего мира, представлено им на одной странице Библии; отсюда уже, из этой краткости, ясно, почему нить истории не протянута им в глубокую бездну прошлого времени, а дана скорее как на плоскости, как на одной общей картине.

Но прямой целью Моисея было — через сказание о творении — внушить своему народу, а за ним и другим народам, основные религиозные истины.

Главная истина — о Боге, как Едином Духовном Существе, независимом от мира. Эта истина хранилась в той ветви человечества, которая названа в 5-6 главах Библии «сынами Божьими», от них вера в Единого Бога была передана Аврааму и его потомству. У других народов ко времени Моисея она была уже давно утеряна. Она затемнялась и в еврейском народе, окруженном политеистическими народами, и начала угасать во время рабства в Египте. Для самого Моисея величие Единого Бога-Духа открылось у несгораемого куста в пустыне, когда он в недоумении спрашивал: «Вот я пойду к сынам израилевым и скажу им: Бог отцов наших послал меня к вам; если спросят меня: как имя Его? Что скажу им?» Тогда в таинственном голосе Моисей услышал имя Самого Творца вселенной: «Я — Сущий! Так скажи сынам израилевым: Сущий послал меня к вам». Это возвышенное представление о Боге и внушает Моисей первыми словами книги Бытия: «В начале сотворил Бог небо и землю». Когда ничего вещественного не существовало, тогда был Единый Дух Бог, Который вне времени, вне пространства, бытие Которого не связано с небом, так как небо создано вместе со временем и вместе с землей. В первой строке книги «Бытия» написано имя Бог, данное без всяких определений и ограничений, ибо единственное, что можно сказать о Боге, это то, что Он есть, что Он — Бытие Единое, истинное, Источник всякого бытия, есть Сущий.

С этой истиной связан ряд других истин о Боге, о мире, о человеке, непосредственно вытекающих из сказания о творении, а именно:

– Бог ничего от себя не отделил, ничего не потерял, ничего не приобрел для Самого Себя через творение мира.

– Бог сотворил мир по Своей свободной воле, не вынуждаемый никакой необходимостью.

– Мир сам в себе не имеет божественной природы, он не есть ни порождение Божества, ни Его часть, ни тело Божества;

– мир есть выражение премудрости, силы и благости Божией;

– видимый нами мир образовался постепенно, в порядке от низшего к высшему и более совершенному;