История Русской Церкви (1700–1917 гг.)

История Русской Церкви. 1700–1917 гг.

Введение

А. Общее влияние развития Российского государства в XVIII–XX вв. на Русскую Церковь

а) В XVIII столетии начинается новый период истории Русской Церкви, который в соответствии с названием высшего органа управления Церковью — Святейшего Правительствующего Синода именуется синодальным периодом.

При основании Святейшего Синода решающее значение для Петра Великого (1689–1725) имели введение коллегиального принципа и отмена принципа единоначалия в высшем церковном управлении. До тех пор именно этот последний принцип лежал в основе власти патриарха Московского и всея Руси. Однако было бы неправильно считать началом синодального периода дату основания Святейшего Синода  25 января 1721 г. В действительности новый период в истории Русской Церкви начинается уже со смертью последнего патриарха Адриана (1690–1700) — 15 октября 1700 г., когда Петр I передал высшее церковное управление своему протеже, митрополиту Стефану Яворскому, как местоблюстителю патриаршего престола. Наступил переходный этап в организации церковного управления, который по сути своей относится в полной мере уже к синодальному времени, продолжавшемуся до 21 ноября 1917 г., т. е. до восстановления патриаршества в России.

В течение всего синодального периода эта так называемая «церковная реформа» Петра постоянно подвергалась как негласной, так и открытой критике со стороны церковной иерархии, духовенства, ученых, публицистов, да и русского общества в целом. В сущности, государственная власть была единственной инстанцией, которая не только опиралась на петровскую реформу как юридическое основание, но и оценивала ее как явление во всех отношениях положительное. По этой причине правительство в синодальный период не шло ни на какие уступки общественной критике и время от времени пыталось подавить ее посредством репрессий.

Критики церковной реформы Петра I (см. том 2), за немногими исключениями, были склонны объяснять все недостатки в жизни Русской Церкви, в том числе и проявлявшуюся во многих важных областях несостоятельность церковного управления, непосредственно и исключительно введенной Петром государственной церковностью. Такое суждение слишком суммарно, чтобы быть исторически оправданным. Сколь бы ни была справедлива эта точка зрения по тому или иному конкретному поводу, она совершенно упускает из виду другую сторону проблемы — те важные факторы, которые воздействовали на политику самого государства по отношению к Церкви и определяли развитие государственной церковности в течение синодального периода. Церковная реформа Петра I являлась составной частью преобразования им всего государства, которое, будучи завершено в целом, не могло не оказать влияние и на церковную политику государства, и на саму Церковь. За два столетия своей истории петровская Россия претерпела глубокие изменения в государственной, социальной и культурной жизни, которые не могли не затронуть и внутреннюю жизнь Русской Церкви. Под воздействием петровских реформ и их последствий радикально изменились религиозные, социальные и культурные условия жизни русского народа. Вследствие этих перемен епископат и духовенство в заботах об окормлении вверенного им народа столкнулись со множеством трудностей, которых совершенно не знала Церковь в прежней Московской Руси. Все это делало одной из первоочередных задач полную реформу привычных приемов и методов пастырской работы. Решение этой задачи предъявляло к иерархам, приходскому духовенству и их высшему руководству — Святейшему Синоду чрезвычайно высокие требования как в организационном, так и в духовном отношении.

Наше изложение развития Церкви в течение синодального периода должно показать, сколь нелегким для Церкви было бремя всех этих новых трудностей и что петровская реформа высшего органа церковного управления была важным, но вовсе не единственным фактором, повлиявшим на жизнь Церкви. Церковь — это часть общей жизни народа. Следовательно, прежде всего необходимо обрисовать те главные черты внутренней истории России синодального времени, которые оказали воздействие на жизнь Церкви, избрав при этом в качестве исходного пункта ситуацию накануне преобразований Петра I. Разумеется, совершенно недопустимо идеализировать церковную жизнь конца XVII в., как то часто делали, например, русские славянофилы и другие критики синодального периода.

Время русского патриаршества (1589–1700) не составляет, собственно говоря, отдельного периода в истории Русской Церкви: его отличие от предшествовавшего времени, когда Русская Церковь находилась под управлением митрополитов, носит чисто формальный характер  [1]. Когда Русская Церковь стала автокефальной и место митрополита (который уже с 1446 г. не назначался более патриархом Константинопольским, а избирался русскими епископами) занял патриарх, это отнюдь не повело к какому–либо расширению властных полномочий главы Церкви. Неизменной осталась и вся структура церковного управления — начиная с верхушки и кончая низшими органами. Единственным новшеством было увеличение числа приказов при патриаршей кафедре, которые, однако, почти не имели отношения к общему церковному управлению  [2], а явились, главным образом, следствием богатых земельных пожалований со стороны царей в XVII в., в особенности при патриархе Филарете (1619–1633). Это привело к значительному расширению прежней митрополичьей области, получившей теперь название Патриаршей области. Она состояла из обширных земельных владений, представляя собой существенную часть общецерковного имущества. И во время управления патриаршего престола местоблюстителем, равно как и после учреждения Святейшего Синода, церковный аппарат управления тоже обнаружил большую инертность. Многие старые ведомства существовали под иными названиями еще долгое время после 1721 г. Петр I переоценил значение коллегиальной системы в деле высшего управления, думая, что, создав коллегиально работающий Святейший Синод, он нашел наилучшее средство для борьбы с недостатками в жизни Церкви. Как во всех областях государственного управления, Петр и церковную реформу начал сверху, а позже уже не имел времени для планомерного преобразования всей организации в целом и для необходимых с его точки зрения улучшений. Отдельные же мероприятия в этой области были проведены в связи с прочими реформами государственной и народной жизни.

Одним из основных недостатков церковной жизни досинодального периода была необразованность приходского духовенства, обучение которого слишком мало занимало церковную иерархию, начиная от патриарха и кончая епархиальными архиереями. Не хватало школ с общеобразовательной и специальной церковной программами. В этом отразилось отношение Московской Руси к делу образования вообще. Светское образование внушало опасения, так как могло стать источником ересей, недооценивалась и роль богословской выучки. В силу литургического характера русского православия в нем подчеркивались культовая сторона и обряд, отодвигавшие на задний план роль разума в восприятии догматов. Учреждение школ началось в середине XVII столетия, но шло весьма вяло, и лишь к концу века в нем стали принимать участие церковные власти  [3]. Особенно поначалу остро ощущался недостаток в квалифицированных учителях. В течение всего XVIII в. недоверчивое отношение к образованию оставалось в целом неизжитым. Поэтому вовсе не является преувеличением мнение, что неразвитость школьного дела стала тем роковым наследием, которое Церковь синодального времени получила от прошлого.

Другим негативным явлением, унаследованным от прошлого, был раскол старообрядчества, внешним поводом которого послужил опять–таки литургический характер древнерусского православия. Раскол был глубокой болезненной раной на теле Русской Церкви, так и не зажившей в течение всего синодального периода и сильно ослаблявшей духовную силу Церкви. Борьбу с расколом Церковь поставила во главу всей своей миссионерской деятельности, растрачивая почти бесплодно свои силы и упуская тем самым из виду другие важные задачи пастырского служения. Это положение еще более усложнялось тем, что в спор Церкви с раскольниками в собственных политических видах (проявившихся уже в XVII в.) вмешивалась государственная власть, которая очень скоро стала играть здесь ведущую роль. В результате миссионерская деятельность Церкви среди раскольников была дискредитирована, а церковный авторитет подорван. Упорное сопротивление раскольников способствовало образованию сект и их широкому распространению. Безуспешная борьба с сектантством тормозила пастырскую работу в православных общинах; последние, оставшись без должного руководства со стороны Церкви, оказались жертвами опасных последствий петровских реформ, выразившихся в обмирщении народной жизни в целом.