В поисках невидимого Бога
В поисках невидимого Бога читать книгу онлайн
Существует множество книг, которые сулят человеку уверенность в завтрашнем дне, рассказывают о том, как быть хозяином собственной судьбы. И вот Филип Янси не побоялся написать о тайне, окружающей веру человека, о риске, который вера подразумевает и без которого вера невозможна. Сильная сторона Янси–писателя — умение задавать трудные вопросы и нежелание давать на них простые ответы. Он пишет: «Чем более личностей для человека Бог, тем ближе к сердцу он принимает все, что с Богом связано».
Бог–личность, но Личность невидимая, как бы постоянно ускользающая от нас — материальных тварей. Автор берется исследовать шесть граней жизни христианина — жажду по Богу, стремление понять, Кто такой Бог, отношение к Святому Духу, саму веру, духовный рост и духовное преображение. Автор показывает, как способность довериться любящему Богу помогает в трудные времена.
Филип Янси — писатель, автор двенадцати книг, среди которых «Библия, которую читал Иисус», «Иисус, Которого я не знал», «Что удивительного в благодати», «Разочарование в Боге», «Ты дивно устроил внутренности мои», «По образу Его», «Молитва», «Где Бог, когда я страдаю», «Отголоски иного мира». Он не боится поднимать вопросы, которые предпочитают избегать в христианском мире.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
В лагере было еще тяжелее: сильные холода и четырнадцатичасовой рабочий день. Однако Чишек, постепенно завоевав доверие христиан, наконец получил возможность нести священническое служение. Он рисковал, терпел наказания и искал Бога. Мало–помалу в нем не осталось и следа инфантильной веры. На смену ей пришла вера зрелая, но сохранившая тот детский дух, о котором писал Фредерик Бюхнер.
Когда Чишек готовился к священническому служению, ему и в голову не приходили те обстоятельства, в которых он окажется. Сначала в Польше, затем на Лубянке и в сибирском лагере, и, наконец, в красноярской ссылке он попадал в условия, которые сам для себя ни за что бы не выбрал. У него не было христианских книг и почти никакого христианского общения. Вино и хлеб для Евхаристии он добывал и проносил тайком. Любая миссионерская деятельность была запрещена. Одно время Чишек даже чувствовал себя преданным: слишком уж расходилось его реальное служение с тем, чего он ожидал.
Но он научился принимать Божью волю по принципу «но не чего я хочу, а чего Ты». Как пишет сам Чишек, «не такой, какой в скудости нашего человеческого ума мы ее полагаем». Он, простите за каламбур, волей–неволей жил по воле Бога «двадцать четыре часа в сутки, смиренно принимая людей, мести, обстоятельства, которые Он отвел нам». Чишек понял: раньше у него были собственные представления о том, как должна быть устроена жизнь, и он наивно полагал, что Бог поможет ему эти представления реализовать. А на самом деле Чишеку пришлось учиться принимать в качестве Божьей воли те ситуации, которые каждодневно перед ним вставали и никакому контролю не поддавались.
Во–вторых, отец Владимир, молясь о хлебе насущном, стал получать новые дары свыше:
«Я понял, что каждый день для меня должен быть не просто препятствием, которое нужно преодолеть, и не просто сроком, который нужно пережить. Каждый день исходит из Божьей руки — заново созданный и полный возможностей исполнить Его волю. Мы, со своей стороны, можем принимать и приносить обратно Богу всякую молитву, труд и страдание дня, сколь бы незначительными и несущественными они нам ни казались. Но сейчас я убежден, что в общении человека с Богом не бывает маловажных моментов. Таково таинство Божьего Промысла».
И наконец Чишек научился доверять. Он описывает, как мучился сомнениями. Можно ли доверять Богу в условиях, когда все, казалось бы, стремилось перечеркнуть его веру? Многому он научился у русских и украинских собратьев–заключенных: «Для них Бог был не менее реален, чем их собственный отец, брат или близкий друг». Они далеко не всегда умели рассказать о своей вере, но глубоко в сердце у них жило неиссякаемое упование на Божью верность. Они доверяли Богу, обращались к Нему в тяготах, благодарили за немногие радости и чаяли, что пребудут с Ним вечно.
Чишек часто задавался вопросом, как ощутить Божье присутствие. В самом, казалось бы, невероятном для этого месте, в сибирском лагере, он узнал важную истину:
«Верой мы ведаем, что Бог присутствует всюду и всегда. Стоит лишь обратиться к Нему — Он приближается к нам. Поэтому именно мы должны вводить себя в Божье присутствие, именно мы должны, веруя, обращаться к Нему. Именно мы должны совершать прыжок за пределы привычных представлений — прыжок к вере, к осознанию, что мы находимся в присутствии любящего Отца, Который всегда готов выслушать наши ребяческие рассказы и ответить на наше детское доверие».
Сознательно решив отдаться на Божью волю, Чишек знал: он пересекает границу привычного и входит в область полного доверия, которое прежде его страшило. Но когда он, наконец, перестал сопротивляться, «результатом стал не страх, а свобода».
Оглядываясь на собственный духовный путь, я вижу как опасна инфантильная вера. Мне, как подавляющему большинству из нас, пришлось узнать, что жизнь несправедлива, и что для меня Бог чудесным образом эту несправедливость не устранит. Мне пришлось узнать, что законничество ведет не к зрелости и добродетели, а в прямо противоположном направлении, и что созависимость мешает духовному и личностному росту.
Я и по сей день ищу такую веру, чтобы она была и зрелой, и детской. Я учусь у людей, подобных Вальтеру Чишеку. Пусть у нас с ним очень разные судьбы, но задача–то одна: несмотря ни на что, доверять Богу и верить, что Его воля всегда нам во благо. Я очень хочу обрести подлинно детское доверие, не знающее сомнений и страха. Ибо я — всего лишь грешный человек, который стремится к общению с совершенным Творцом.
«кто больше в Царстве Небесном?» (Мф 18:1). Ученики задали этот вопрос, потому что жаждали Царства. Иисус же показал им ребенка, который, скорее всего, не знал, да и не особенно стремился знать, что такое Царство Небесное. А затем Спаситель призвал учеников уподобиться этому ребенку – не нужно вам ни о чем ни рассуждать, ни тревожиться. Живите!
Глава 18. Взрослый
[Следует] все принимать с довольством. Каково же наказание тем, кто не принимает? Быть такими, какие они есть. Недоволен кто–то тем, что он один? Пусть будет в одиночестве. Недоволен кто–то родителями? Пусть будет плохим сыном и сокрушается. Недоволен кто–то детьми? Пусть будет плохим отцом.
Разумные родители ведут детей от зависимости к свободе, ибо их цель — воспитать самостоятельных взрослых. Конечно, взрослые люди, полюбившие друг друга, сознательно выбирают добровольную зависимость: обладая свободой, они с радостью ее отдают. В здоровом браке один партнер уступает желаниям другого не по принуждению, а из любви. На мой взгляд, именно такие взрослые отношения и показывают, какой любви хочет от нас Бог. Не привязанности беспомощного и беззащитного ребенка, которому ничего не остается, как прилепиться к взрослому, а зрелой, осознанной и свободной отдачи себя.
Я часто привожу брак в качестве примера зрелых отношений. И не только потому, что сам состою в браке вот уже тридцать лет, но и потому, что этот образ мы находим в Библии. Как именно я «иду на добровольную зависимость»?
Здесь мне вспоминаются два важных решения из нашей совместной с Джэнет жизни. Оба они связаны с переездами.
Первый раз мы переезжали с дальней окраины Чикаго поближе к центру. Поначалу затея казалась рискованной: насмотревшись передач о чикагской мафии, мы боялись, что на нас будут нападать и грабить как минимум раз в неделю. Правда, все обошлось, и основные наши волнения после переезда были связаны не с преступностью и не с одуванчиками на газоне (как в старом доме), а с тем, как найти место для парковки и затащить мебель на второй этаж. На улицах города мы часто слышали не только английский, но и другие языки, и научились ценить многообразие рас и культур. И надо сказать, что за все тринадцать лет жизни в центре Чикаго нас ни разу не ограбили.
А второй переезд… После шумной городской кутерьмы мы перебрались в Колорадо, в место уединенное, противоположное Чикаго во всех отношениях. Поглядев в окно моего нового кабинета, я увидел не залепленную рекламными щитами кровлю «Пончиков Уинчелла», а осиновую рощу и снежные склоны высоких гор. Мы никого не знали, и нам пришлось выстраивать круг общения заново: церковь, друзья, соседи.
Мы с Джэнет только задним числом поняли, что в Чикаго мы переехали главным образом ради нее, а в Колорадо — ради меня. Джэнет было хорошо в большом городе: она разработала действенную церковную программу помощи бедным, бездомным и испытывающим иные нужды старикам. Но городская жизнь с ее беготней, суетой, постоянным воем автомобильной сигнализации, пробками и бешеным ритмом высосала из меня всю творческую энергию. Чтобы я имел возможность писать, мы выбрали колорадское уединение.
