Святой праведный Иоанн Кронштадтский

Не на груды денег надейся, а на Бога, неусыпно пекущегося о всех и наипаче о разумных и словесных тварях Своих и, в особенности, о живущих благочестиво. Веруй, что не оскудеет рука Его наипаче для творящих милостыню, ибо человеку щедрее Бога не быть. Этому доказательством служит твоя собственная жизнь и жизнь всех прежде бывших людей, подававших милостыню. Да будет один Бог сокровищем сердца твоего; к Нему прилепись всецело, как созданный по образу и подобию Его, и беги от тли земной, непрестанно тлящей души и тела наши. Поспешай к жизни непреходящей, к жизни, не стареющейся в бесконечные веки; влеки туда и всех, сколько есть сил. [10, т. 2, с. 198].

О нынешних благотворениях. – Ты полною мерою вкушаешь блага земные, подаешь нуждающимся, но себя ласкаешь больше, значит делаешь добрые дела без малейшего самоотвержения. Не велики дела твоих благотворений. А то что еще есть? Какие благотворения мнимые? С благотворительною целию делают увеселения, т. е. прежде всего хотят намеренно послужить своей греховной плоти, диаволу, а потом уже – ближнему и Богу. Да это, господа, вовсе не благотворение! Одно только имя благотворения носит. Не сотворим злая, да приидут благая (Рим. 3: 8). Горе вам, насыщеннии ныне, яко взалчете! Горе вам, смеющимся ныне, яко возрыдаете и восплачете (Лк. 6: 25). [10, т. 2, с. 113].

О покаянии

Когда молишься о прощении грехов своих, укрепляйся всегда верою и упованием на милосердие Божие, готовое всегда прощать наши грехи по искренней молитве, и всячески бойся, как бы не запало в сердце отчаяние, выражающееся тяжелым унынием сердца и принужденными слезами. Что твои грехи против милосердия Божия, каковы бы они ни были, лишь бы только искренно ты каялся в них! А бывает часто, что человек молится и внутренне сердцем не надеется, что грехи его будут прощены, считая их как бы выше Божия милосердия. За то, действительно, и не получает прощения, хотя и источники невольных слез прольет, и с скорбным, стесненным сердцем отходит от щедрого Бога, – того он и достоин: веруйте, яко приемлете, говорит Господь, и будет вам (Мк. 11: 24). Неуверенность в получении просимого у Бога – хула на Бога. [10, т. 1, с. 96–97].

Покаяние должно быть искреннее и совершенно свободное, а никак не вынужденное временем и обычаем или лицом исповедующим. Иначе это не будет покаяние. Покайтеся, сказано, приближи ся бо Царствие Небесное (Мф. 4: 17), приближися, то есть само пришло, не нужно долго искать его, оно ищет вас, вашего свободного расположения, то есть: сами раскаивайтесь с сердечным сокрушением. Крещахуся (сказано о крестившихся от Иоанна), исповедающе грехи своя (Мф. 3: 6), то есть: сами признавались в грехах своих. А так как молитва наша по преимуществу есть покаяние и прошение о прощении грехов, то и она должна быть непременно всегда искренняя и совершенно свободная, а не невольная, вынужденная обычаем и привычкою. Такою же должна быть молитва и тогда, когда бывает благодарением и славословием. Благодарность предполагает в душе облагодетельствованного полноту свободного, живого чувства, свободно переливающегося чрез уста: от избытка сердца уста глаголют (Мф. 12: 34). Славословие предполагает восторг удивления в человеке, созерцающем дела бесконечной благости, премудрости, всемогущества Божия в мире нравственном и вещественном и потому также естественно должно быть делом совершенно свободным и разумным. Вообще молитва должна быть свободным и вполне сознательным излиянием души человека пред Богом. Пред Господем изливаю душу мою (молитва Анны, матери Самуила). [10, т. 1, с. 255].

Каяться – значит в сердце чувствовать ложь, безумие, виновность грехов своих, – значить сознавать, что оскорбили ими своего Творца, Господа, Отца и Благодетеля, бесконечно святого и бесконечно гнушающегося грехом, – значит, всею душою желать исправления и заглаждения их. [10, т. 1, с. 382].

Покаянию помогает сознание, память, воображение, чувство, воля. Как грешим всеми силами души, так и покаяние должно быть вседушевное. Покаяние только на словах, без намерения исправления и без чувства сокрушения, называется лицемерным. Сознание грехов затмевается, надо его прояснить; чувство заглушается, притупляется, надо его пробуждать; воля тупеет, обессиливает для исправления, надо ее принуждать: Царство Небесное силою берется (Мф. 11: 12). Исповедь должна быть сердечная, глубокая, полная. [10, т. 2, с. 15–16].

Кто привыкает давать отчет о своей жизни на исповеди здесь, тому не будет страшно давать ответ на Страшном суде Христовом. Да для того и установлено здесь кроткое судилище покаяния, чтобы нам, очищенным и исправившимся чрез здешнее покаяние, дать непостыдный ответ на Страшном суде Христовом. Это первое побуждение к искреннему покаянию и притом непременно ежегодному. Чем дольше не каемся, тем хуже для нас самих, тем запутаннее узы греховные становятся, тем труднее, значит, давать отчет. Второе побуждение составляет спокойствие: тем спокойнее будет на душе, чем искреннее исповедь. Грехи – тайные змеи, грызущие сердце человека и все его существо; они не дают ему покоя, непрестанно сосут его сердце; грехи – колючее терние, бодущее непрестанно душу; грехи – духовная тьма. Кающиеся должны приносить плоды покаяния. [10, т. 2, с. 15].

Совершая таинство покаяния, чувствуешь и свое преокаяннейшее окаянство пред Богом и всю бедность, невежество, греховность природы человеческой. Крест, поистине крест – исповедь! О, каким должником пред своими духовными чадами чувствует себя священник на исповеди! поистине неоплатным должником, повинным небесной правде и заслуживающим тысячи огней гееннских! Видишь и чувствуешь, что при глубоком невежестве людей, при неведении ими истин веры и грехов своих, при их окамененном нечувствии, духовнику надо крепко, крепко молиться за них и учить их днем и ночью, рано и поздно. О, какое невежество! Не знают Троицы, не знают, кто Христос, не знают, для чего живут на земле! А грехопадений-то? А мы ищем обогащения, покоя, не любим трудов, раздражаемся, когда их больше обыкновенного! Ищем пространного жилища, богатой одежды! Да не возлюбим земной покой, да не разленимся, не вознерадим о духовных делах своих и да не лишимся вечных благ и покоя небесного, ибо вкусившим в изобилии мирского покоя здесь какого ожидать там? [10, т. 2, с. 148–149].

К чему ведет пост и покаяние? Из-за чего труд? Ведет к очищению грехов, покою душевному, к соединению с Богом, к сыновству, к дерзновению пред Господом. Есть из-за чего попоститься и от всего сердца исповедаться. Награда будет неоценимая за труд добросовестный. У многих ли из нас есть чувство сыновней любви к Богу? Многие ли из нас со дерзновением, неосужденно смеют призывать Небесного Бога Отца и говорить: Отче наш!… Не напротив ли, в наших сердцах вовсе не слышится такой сыновний глас, заглушенный суетою мира сего или привязанностью к предметам и удовольствиям его? Не далек ли Отец Небесный от сердец наших? Не Богом ли мстителем должны представлять себе Его мы, удалившиеся от Него на страну далече? – Да, по грехам своим все мы достойны Его праведного гнева и наказания, и дивно, как Он так много долготерпит нам, как Он не посекает нас, как бесплодные смоковницы? Поспешим же умилостивить Его покаянием и слезами. Войдем сами в себя, со всею строгостью рассмотрим свое нечистое сердце и увидим, какое множество нечистот заграждают к нему доступ божественной благодати, сознаем, что мы мертвы духовно. [10, т. 1, с. 2].

Сказал Господу грехи с сокрушением сердца – и растаяли, вздохнул, пожалел о грехах – и нет их. Глаголи беззакония твоя, да оправдишися. Как приходят, так и уходят. Мечта – мечта и есть. Сознал, что они мечта, нелепость, безумие, возымел намерение впредь вести себя исправно – и Бог очистил их чрез Своего служителя и святые таинства. [10, т. 2, с. 227].