Моя схватка с Богом

Хотя существует еще много неясных аспектов в служении Христа, одним из самых распространенных понятий как в Ветхом, так и в Новом Завете, как видно из первых двух разделов данной главы, является понятие о заместительной жертве. Однако человеческий разум не в состоянии проникнуть во все лабиринты греха и понять всю глубину Божьей любви, выраженной в плане спасения. Важно отметить, что Бог никогда даже и не пытался объяснить в Священном Писании все полностью. Его ответ заключался не столько в подробном объяснении, сколько в откровении. Замещение, считает Фридрих Бюшель, есть часть Божественного откровения. «Откровение и замещение, — пишет он, — это вовсе не два противоположных понятия. Откровение доходит до людей только после того, как произошло замещение. Бог в Своей правде открывает больше, чем терпение, оставляющее грех без наказания {Рим. 3:26). Он также открывает святость, которая в одно и то же время является и благодатью, и судом» [41].

Самое полное проявление Божьей любви и правосудия и, с другой стороны, самое убедительное проявление злонамеренности сатанинского царства имело место на Голгофском кресте.. Там совершенный Исполнитель Закона был убит Своим врагом на глазах всей Вселенной. Христос, самое полное откровение Бога (Евр. 1:1, 2), продемонстрировал как любовь Божью, так и Его правосудие. В конечном итоге, как мы увидим в главах 5 и 6, Божье откровение во Христе успокоит и умиротворит тех, кому не дают покоя сомнения о нравственности заместительной жертвы. А тем временем мы остаемся наедине с библейским откровением об этом событии.

Непривлекательный крест

Крест Христа — главный символ христианства, однако трудно было бы представить себе более отталкивающий образ. Для живущих в XX в. крест может быть произведением искусства, украшающим наши церкви, Библии или даже наши тела, но в первом столетии христианской эры он не был эстетическим символом, радующим глаз.

Это было орудие самой жестокой казни, включавшей в себя всеобщий позор и медленную, невыносимую пытку. Публичный позор состоял в том, что приговоренного к смерти заставляли волочить на себе крест (или, по крайней мере, его основной столб) по улицам к месту общественной казни. В ту эпоху, когда не было телевизионных программ и фильмов, удовлетворяющих порочную тягу человека к насилию и жестокости, распятия часто становились самым интересным зрелищем для скучающих, праздно шатающихся людей. С несчастных срывали всю одежду и так пригвождали ко кресту, что они не могли удовлетворять свои телесные нужды или скрыть свою наготу от колких насмешек и оскорблений собравшихся.

Телесные муки, вызываемые распятием, начинались с того момента, когда руки и ноги пробивали острыми гвоздями, а затем оставляли жертву висеть на нестерпимо палящем палестинском солнце. Несчастный был полностью ограничен в движении и поэтому не мог защитить себя от жары, холода или насекомых. Смерть от истощения, вывихов, мышечных растяжений, голода и жажды обычно наступала не сразу. Иногда распятые мучились много дней.

По римскому праву, распятие было высшей мерой наказания для рабов и чужестранцев, признанных преступниками. Его часто применяли для расправы над беглыми рабами и бунтарями. Иисус был осужден Пилатом как политический преступник [42].

«Крест, — пишет Юрген Мольтман, — это поистине нерелигиозная вещь в христианстве». Страдающий Бог Сын, отверженный людьми и убитый при явном попустительстве Бога Отца (см. главу 5), требует веры вопреки естественному желанию человека. «Для учеников, которые следовали за Иисусом до Иерусалима, Его позорная смерть не была доказательством Его послушания Богу или мученичеством за истину, но отречением от Мессианских притязаний. Она не подкрепила тех надежд, которые они на Него возлагали, но полностью разрушила их» [43].

Проповедь о кресте как таковая была странным основанием для христианской Церкви. «Слово о кресте, — писал Павел, — для погибающих юродство есть, а для нас спасаемых — сила Божия». Такая проповедь была «для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие» (7 Кор. 1:18, 23).

В представлении иудеев всякий казненный через распятие был отвержен своим народом, проклят по Закону Божьему и исключен из Божьего завета с еврейским народом (Гол. 3:13; Втор. 21:23). В свете большинства пророчеств Ветхого Завета они надеялись, что их Мессия будет могущественным Царем, Который победит Своих врагов. Неудивительно, что для иудеев крест Христов был «соблазном».

Язычники считали крестную смерть самой позорной. Римские граждане в целом были законом защищены от распятия. Только люди из самых низших сословий могли быть казнены подобным образом. Каким безумием крест был для язычников, хорошо видно из одного антихристианского настенного рисунка, найденного при раскопках древнего Рима и датируемого II веком. На этом рисунке изображена распятая фигура с головой осла. Вторая фигура стоит поодаль с поднятой рукой. Внизу неровно сделана надпись: «Алексаменос поклоняется своему богу».

Перспектива

Именно крест, «символ позора», стал основной вестью первых христианских проповедников. Сердцевиной Евангельской вести апостолов стал крест и Христово вос кресение, а не совершенная жизнь Христа (7 Кор. 15:3, 4; Деян. 2:23, 24; 3:15).

Апостолы видели значимость Христа не в том, что Он был превосходным Учителем, а в том, что Он — великий Спаситель, Который умер за наши грехи, чтобы мы могли стать участниками Его праведности. Эта весть изменила мир. Центральное положение креста в христианстве привело Мольтмана к выводу, что «в христианстве крест — это мерило всего, что заслуживает называться христианским» [44].

Искупительная жертва Христа, утверждает Бенджамин Уорфилд, является главным отличием христианства от язычества во всех его проявлениях. «Христианство явилось в мир не для того, чтобы провозгласить новую мораль, но чтобы представить людям Христа, Который умер за наш грех. Именно это отличает христианство от всех других религий» [45]. Елена Уайт писала, что «жертва Христа как искупление за грех является великой истиной, вокруг которой вращаются все другие истины. Чтобы правильно понять и по достоинству оценить каждую истину Слова Божьего от Бытия до Откровения, ее надо изучать во свете, который струится с Голгофского креста… Сын Божий, вознесенный на крест. Это должно быть основанием всех бесед, проводимых нашими служителями» [46].

Однако современное христианство упорно пытается отодвинуть на задний план или вообще забыть учение о заместительной жертве, выставив Иисуса просто Учителем новой этики и совершенным Примером. Да, Иисус был великим Учителем и безгрешным Примером, Который побуждает нас любить Бога и повиноваться Его Закону, но если это все, чем Он был, мы все еще остаемся во грехах наших и находимся под осуждением Закона. Если удалить из Библии заместительную смерть Христа, то тем самым будет упразднено центральное звено плана спасения.

Когда речь заходит о заместительной жертве Христа, человеческая логика отказывается принимать библейское откровение. Как пишет Алистер Макграф, «крест судит богословскую компетентность человеческого разума, демонстрируя, что мудрость Божья скрывается в том, что с человеческой точки зрения является безумием» [47].

Находясь у креста Христова, всякое гордое сердце, настаивающее, что за все надо платить, терпит полное поражение.