Православно-догматическое Богословие. Том I

Начатки совокупного изложения догматов в некоторой си­стеме, хотя еще неполной и несовершенной и без строгого отделения этих истин, как предмета догматического Богословия, от всех других истин христианских, можно находить:

1) В сочинении Оригена о началах — περί άρχών. [78] Оно раз­делено на четыре книги, из которых в первой говорится о Боге Отце, Сыне Λόγος и Святом Духе, затем о высших духах, их свободе, падении и о различии духа от материи; во второй — о сотворении мира и человека и о вещах, в мире находящихся, о том, что один Бог и Ветхого и Нового Завета, о воплощении Слова, о действиях Духа Святого в Пророках и Апостолах, о душе, воскресении, наградах и наказаниях; в третьей — о свободной воле человека, об образе борьбы его с диаволом и другими враж­дебными силами, с показанием отношения всего этого к нрав­ственной цели мира и ко спасению; в четвертой — о последнем конце всего, о божественности Священного Писания и о том, как читать его и истолковывать. Этот опыт догматического Богословия, в котором, очевидно, недостает ни строгой последовательности между трактатами, ни полноты (нет, например, учения о благо­дати и таинствах), и вся почти последняя часть излагает пра­вила герменевтики, а не догматические истины, — для нас замечателен только тем, что он есть опыт в своем роде, по вре­мени первый. Но так как ученый автор изложил в нем более свои философические мысли о предметах веры, нежели истинно-христианское учение, и при раскрытии некоторых догматов уклонился даже от чистоты православия, [79] то в строгом смысле, опыт этот и не должен бы войти в историю православного догматического Богословия.

2) В катихизических поучениях святого Кирилла Иерусалимского. [80] Их два рода: огласительные, числом восемнадцать, сказанные к готовящимся к просвещению или крещению, и тайноводственные, числом пять, сказанные новопросвещенным. В огласительных, сообщив предварительно своим слушателям, сообразно с их обстоятельствами, понятия о грехе, покаянии и крещеной, и вслед затем понятия о числе основных догматов христианской веры и о самом ее существе, святой отец подробно изъясняет, один за другим, все члены символа, употреблявшегося тогда в церкви Иерусалимской. В тайноводственных рассуждает о таинствах: крещении, миропомазании и причащении, излагая вместе обязанности новокрещенных. Эти беседы драго­ценны для нас уже в другом отношении, нежели сочинение Оригеново о началах, — драгоценны, как первый, сохранившийся до нашего времени, опыт собственно православного изложения догматов в некоторой системе: здесь святой архипастырь излагает истины веры от лица Церкви, на основании ее символа, под ее руководством, и таким образом передает нам, в главнейших чертах, весь состав древнейшего церковного вероучения, хотя передает как проповедник, а не как богослов-систематик.

3) В двух сочинениях блаженного Августина, из которых одно известно под именем Ручной книги о вере, надежде и любви, написанной к некоему Лаврентию (Enchiridion ad Laurentium de fide, spe et charitate); [81] другое оглавляется: о царстве или о граде Божием (de civitate Dei). Первое есть нечто в роде нынешнего катихизиса, и сначала кратко и сжато излагает члены веры приспособительно к символу, потом еще короче говорит о надежде, наконец о любви — замечательно только тем, что в нем можно видеть первый опыт совокупного и довольно последовательного изложения догматов в церкви западной. Последнее сочинение гораздо важнее: в основание его положена глубокая мысль о царстве Божием или о Церкви христианской в борьбе ее с язычеством, и применительно к этой основной мысли, проникаю­щей все сочинение, очень обстоятельно раскрываются христианские догматы о Боге, о творении, об Ангелах, о человеке и его падении, о Церкви, существующей от начала и имеющей существо­вать до конца мира, о воскресении, суде, о вечных наградах и наказаниях, в противоположность ложному учению язычников о тех же самых предметах. Следует, однако, сознаться, что это обширное (оно состоит из 22 книг) и образцовое сочинение блаженного Августина имеет не столько догматический, сколько исторический характер, и содержит в себе начала для истинной философии истории.

4) В Кратком изложении Божественных догматов блаж. Феодорита (†430), которое составляет пятую книгу его сочинения против ересей, и разделено на 29 глав. Этот опыт отличается от всех, доселе исчисленных, тем, что он в первых 23 главах рассматривает исключительно одни догматы веры, отдельно от прочих истин христианства и без всяких других отступлений, рассматривает с большей последовательностью, отчетливостью и связностью, хотя и короче прежних опытов, и, подобно им, не обнимает всех истин веры. [82]

К числу подобных же опытов можно относить:

а) большое катихизическое слово (Λόγος κατηχητικός ό μέγας) святого Григория Нисского (†370), разделенное на сорок глав, в котором, пре­имущественно при пособии здравого рассуждения, довольно обстоя­тельно рассматриваются против язычников и Иудеев главнейшие догматы веры — о Пресвятой Троице, о воплощении с его различными обстоятельствами, о крещении, евхаристии, бессмертии человека и вечном огне;

б) книгу о церковных догматах (de dogmatibus ecclesiasticis) — Геннадия, массилийского сперва пресвитера, потом епископа (†495); это не более, как только перечень догматов Церкви, почти без всякого порядка и раскрытия их, направлен­ный против разных ересей, но перечень довольно подробный и полный (он изложен в 88 кратких главах). и превосходящий в этом отношении все прежние опыты; [83]

в) наконец, краткое изложение православной веры (έκθεσις σύντομος τής ορθοδόξου πίστεως) Анастасия Синаита, антиохийского патриарха (†561), представленное в форме вопросов и ответов (тех и других по двадцати два) между наставником и учеником, — древнейший опыт греческого, хотя и самого краткого, катихизиса. [84]

Впрочем, должно заметить, что хотя во весь рассмотренный нами период не явилось ни одного сочинения, в котором бы догматы веры изложены были истинно-научным образом, т.е. с возможной полнотой, отчетливостью и основательностью и в строгой системе, при всем том период этот есть самый важный в истории православной Догматики — для формы ее, как науки, тогда сделано мало, но для содержания, можно сказать, сделано все. Тогда исследованы, утверждены и ограждены со всех сторон самые ее начала; тогда рассмотрены во всех, даже малейших, подробностях и все частные догматы; написаны много­численные и часто обширнейшие догматические трактаты и рассуждения, так что оставалось только воспользоваться этими материалами, чтобы построить из них прочное здание науки. [85] То был период догматики Вселенских Соборов и святых Отцов, — период богатейший и образцовый.

§7. Второй период православно-догматического Богословия.

Во второй период, обнимающий собой все, так называемые, средние века, явилась с самого его начала первая система православного догматического Богословия, еще несовершенная, но уже имеющая все свойства системы: за то она одна и осталась господ­ствующею почти во весь этот период; других подобных опытов составлено весьма мало, и все они далеко ниже ее; частных догматических исследований и трактатов написано также немного, по крайней мере, сравнительно с тем, сколько написано было их прежде, — и, что особенно замечательно, все появлявшиеся теперь сочинения, главным образом, довольствовались материалами, подготовленными для православной Догматики в период ее первый.