Он хотел жить и умереть странником. Воспоминания об иеросхимонахе Алексии

– Не-е-ет, откуда ему там? А если и приходили отец Константин с отцом Давидом, то они и сами знали, что осуждать нельзя-а-а. Беседы были духовные, книжечки читали. Там нет, не было такого искушения. Жили в любви и согласии.

– А в помыслах?

– И в помыслах не было. Постоянно молитвы и чтение. Возьмусь за книгу, оторваться не могу. Часами читаю «Добротолюбие» и жития святых – Исаака Сирина, Ефрема Сирина, Иоанна Лествичника, авву Дорофея. Да-а-а. О каких там чужих грехах думать-то?

– Батюшка, Вы много читали. Вот, наверное, глазочки и попортили?

– Читал много. Главное, не спать, со сном бороться. На улицу выходил. Освежусь, кругом лес, тишина. В лесу сон уходит.

– А птички в лесу круглый год пели?

– Конечно. Их там никто не трогает, они такие смелые. Дверь откроешь, а они залетают прямо в келью и прыг-прыг по полу. То зернышко найдут, то еще что-нибудь. Рябые такие птички, я их названия до сих пор не знаю. Зимой синички на кормушку прилетали, я им пшено подсыпал. Сядут на кормушку, а она качается и так легонько: тук-тук, тук-тук. Вот и думаешь: «Пташки Божий. И красивые, и кормит их Господь, и порхают под небом, и песни беззаботные поют, и не осуждают никого, потому что всю жизнь к небу, к свету тянутся». Так и человек, если к Богу стремится, то осуждать ближних ему будет недосуг.

Прилетели голуби

Рассказ рабы Божией Людмилы из Северодвинска

*

Я встретилась с отцом Мардарием в 1995 году У меня сильно заболела мама (уже перед кончиной). Я пошла в Сухумский собор и нашла одного батюшку, который согласился прийти. Но неожиданно начался сильный ливень, и он сказал, что нужно перенести посещение на завтра, тогда придет уже отец Мардарий. Он сам с ним и договорился. На следующий день пришел отец Мардарий, пособоровал маму, причастил и рассказал мне, что у нее перед причастием было видение. Батюшка стал о ней молиться. Так мы познакомились.

Когда я приехала на следующий год, то узнала, что он сам сильно болеет. Я приготовила обед и принесла ему передать. Он лежал после операции, и мы с ним долго беседовали. Я попросила его молитв, и после этой встречи у нас образовалась духовная связь. При каждой новой встрече он принимал меня, как малое дитя, которое надо утешить. После наших разговоров и его молитв у меня начался духовный подъем: я начала ездить по монастырям, стала исповедоваться, помогать в храме, прошла «генеральную» исповедь. Потом стала сюда чаще приезжать, чтобы пообщаться с батюшкой. Он тогда жил у р. Б. Ламары и говорил, чтобы я в любое время, когда есть возможность, приходила. Мы часто беседовали, в основном, он слушал, а я рассказывала свои проблемы. Кроме его молитв, я ничего не просила, потому что мы не знаем, чего нам надо просить. Но потихоньку мои проблемы разрешались.

Он хотел переехать жить ко мне, так как там, где он жил, было слишком людно, и я просила подождать до времени моего окончательного переезда из Северодвинска. Своими молитвами он помог мне оформить квартиру без проблем. Но не дождался меня где-то годик всего. Я по его благословению привозила ему требы от северных сестер. Они просили помолиться о них, и он всем им помогал. Батюшка был очень добрый, всегда принимал чужую боль как свою. Относился к тебе, как к ребенку, хотя и сам был, как дитя. Встречи с ним были незабываемы. По молитвам батюшки, у меня многое в жизни изменилось.

Как-то мы приехали с батюшкой Александром Машковым и матушкой с севера. Так они были очень довольны, поскольку отец Мардарий помог решить недоумение матушки в отношениях с ее духовным отцом.

Батюшка сразу сказал, что надо молиться и уходить из этой общины, дал ей верное направление. Она была очень благодарна. И еще – до этого у нее не было детей, но после этой поездки, по молитвам батюшки, родила чадо.

У меня была очень большая проблема в отношениях с мужем, мы были не венчаны. Потом у мужа обнаружили рак. Батюшка сильно молился о нас, р. Б. Ламара слышала это, и Господь совершил чудо. Мы повенчались. И муж живет уже третий год, хотя врачи «давали» полгода.

Другой случай связан с отцом Аристоклием. Отец Аристоклий – афонский игумен, похоронен на Даниловском кладбище. Я прочитала его житие и рассказала батюшке, что как-то была на том кладбище, читала там Псалтырь, и вдруг прилетел голубь и сел на крест. Сидел и слушал меня. Было ощущение, что это душа отца Аристоклия. А когда я стала после каждой «Славы…» поминать своих сродников, то прилетела целая стая голубей. Я стояла просто счастливая и ушла очень довольная. Придя домой, перечитала житие и нашла там, что, когда читаешь Псалтырь, то прилетают голуби. Когда отец Аристоклий умер, то голуби выстроились крестом и сопровождали его до самой могилы. Этот рассказ поразил отца Мардария, и он сказал, что это был святой человек и сильный молитвенник, что за него надо молиться. Они с р. Б. Ламарой молились за отца Аристоклия, и вскоре, через год-два, его канонизировали.

Однажды я попросила благословения батюшки поехать на Крещение на Соловки. Он сказал: «Благословляю, я буду с тобой». Батюшка что-то говорил, что дух один, поэтому все открыто. Когда я подходила ко причастию, мне дали сразу две частицы, и я почувствовала, что батюшка рядом. Два раза я подходила к запивке и потом все время ощущала его присутствие. Приехала и ему рассказала, а он только засмеялся.

Во время разговора с ним и длительное время после, обязательно было какое-то спокойствие, какой-то мирный дух. Это ощутила и моя пятилетняя внучка. Батюшка ее благословил, дал ей пряничек. И когда возвращались от него ночью (обычно она боится в темноте ходить), то она сказала: «Я не боюсь, потому что отец Мардарий с нами. Хорошо бы, он с нами жил. Нам бы так было хорошо». И потом, когда я приезжала к нему, он всегда спрашивал о моей Насте.

– Говорят, что пустынники – это молитвенники, но как духовники они неопытны?

– Могу возразить. Я приходила к нему со своими проблемами, бедами. Мое сердце тянулось к нему. Я могла разговаривать с ним на любые темы. И, чтобы я ни делала, духовно ощущала, что сейчас он молится за меня. Он рассуждал вместе со мной: «А ты как думаешь? В Евангелии, например, вот так говорится или так…» Очень часто он говорил иносказательно. О грехе, который видел у меня, не говорил. Рассказывал какие-то случаи, примеры из жития святых, а я потом думала и это находила у себя сама.

Я иногда противлюсь, когда мне говорят что-нибудь делать. Послушания нет у нас. А батюшка видит, что мне нужно, и молится. И, слава Богу, мир в душе восстанавливается, я начинаю делать правильные шаги. Как-то я попросила его за одного человека, и батюшка помолился. Через некоторое время этот человек сам пришел к отцу Мардарию, хотя до этого боялся его и никак не хотел идти.

– Батюшка бывал таким строгим?

– Да. Когда что-то не входило ни в какие рамки, он мог быть строгим. Голос у него менялся, чувствовалось, что он это не приемлет. Тогда он говорил, что вот в Евангелии так сказано, или надо посоветоваться с отцом Рафаилом.

– Как батюшка переносил болезни?

– Смиренно и благодарил, когда Господь давал возможность спуститься с гор для лечения. Приходил какой-нибудь человек и спускал его вниз, когда ему уже совсем было плохо. Но какое бы состояние у него ни было, он всегда с улыбкой встречал любого человека.

К нему просто так никто не приходил, приводил к нему людей Господь. При внешней мягкости батюшка был очень мужественным. Он терпеливо переносил очень сильную боль. Даже врачи удивлялись.

Пустынники стараются меньше говорить о своей жизни в горах, потому что нам это просто по-мирскому любопытно. Поговорим и забудем. А для них это таинство. Я даже не спрашивала об этом, но читала много. Батюшка о себе мало рассказывал. Чего-нибудь спрошу, бывало, а он говорит: «Ты хочешь, чтобы я тебе пророчествовал?» И улыбается. Пророком никогда не хотел быть. Он был очень сильным молитвенником. По его молитвам, все исполнялось, потому что они были угодны Богу. Очень благодарна, что Господь свел меня с этим святым человеком.