Первое чудо. Беседы о браке и семье

Итак, первое. Говорить в семье много не надо, поскольку не в словах дело. Женщина, так та тем более должна упражняться в молчании о вере и говорить, только если спросят. Мать блаженного Августина, мать Григория Богослова сумели вымолить у Бога сыновей. Таких примеров много. Другое дело, что задача эта выполняется долгими годами, а мы отравлены спешкой. «Английский за две недели», «раскрытие тайных сил организма за три сеанса» — это наш современный подход к решению проблем.

Добродетель красива. Добродетель не может остаться непроявленной и незамеченной. Язычники древности, как нам доносит предание, не стыдились восхищаться христианскими женщинами. Особенностей вероучения они не понимали и не принимали. Но скромность, верность, доброту и великодушие они не могли не заметить.

Иногда женщине Бог дает краткое слово, стоящее дороже многих книг. Этим одним словом женщина совершает чудо, но ему предшествует непременное многолетнее пребывание в тени и скромное молчание. Так Ефрем Сирин смирился, когда сделал замечание женщине, в упор глядевшей на него. «Я — жена, и на мужа смотрю, как от мужа взятая. А ты — муж, смотри в землю, ибо от нее взят», — сказала в ответ женщина. Вряд ли это был заготовленный заранее ответ. Так одна молодая женщина в ответ на вопрос своего мужа-мусульманина, зачем она так часто ходит в храм, сказала: «Меня там учат любить тебя и быть тебе верной». Муж больше не спрашивал ее о причинах посещения церкви.

Получается, что длинных слов не нужно. Кажется, мир давно устал от длинных слов и не склонен им доверять. Вот чего в мире действительно не хватает, так это здорового и подлинного духовного опыта и слов, рожденных этим опытом. Нами должно руководить искреннее желание дать славу Богу, дать Ему место в нашей жизни. Не себя, но Его прославить, иными словами. Митрополит Антоний Сурожский сравнивал истинное слово о Боге с солнечным светом, вливающимся в комнату через чистое стекло. Тогда стекла не видно, его как бы нет. Есть только свет. Грязное же стекло очень даже видно. Свет тоже вливается в помещение, но стекло нельзя не заметить. Желая поделиться радостью о Господе с домочадцами, мы должны стремиться делать это так, чтобы нас самих было как можно меньше заметно. Так нужно, собственно, поступать всегда. Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дай славу. (Пс. 113:9).

***

Тот, кто не хочет развиваться, обречен на деградацию. Действие этого закона универсально. Семейной жизни он тоже касается. Не имея положительных целей, мы потеряем вначале смысл, а затем желание жить. Отсюда растут ноги у блуда, наркомании, пьянства и прочих видов медленного самоубийства. Положительной же целью является стремление и желание угодить Богу, стать вначале Его слугой, а потом — Его храмом и украшенным жилищем. К этой цели можно стремиться, находясь в браке и неся на себе, по слову Григория Богослова, тяжелые цепи вещества. Живя в браке, на столп не взойдешь, ночи на молитве простаивать не будешь, но терпению и незлобию будешь учиться непрестанно. Еще будешь учиться милостыне и состраданию. Будешь все чаще думать о ком-то и все меньше —о себе. Ты будешь нуждаться в мужестве, рассудительности, бережливости и еще сотнях свойств и качеств, которые на языке монахов называются добродетелями.

 Собственно, это и есть главная цель этих строк —дать понять, что возможность нравственного совершенства не закрыта для семейного человека. Более того, нравственное совершенство вменяется ему в обязанность.

***

Были эпохи мученичества и исповедничества. Были эпохи культурного созидания. Были эпохи монашеского чудотворного жития. Были эпохи миссионерских усилий и путешествий. Все это осталось, хотя не все одинаково и не везде. Но добавилось еще одно: эпоха борьбы за семью, как последний- оплот борьбы за человека. Если эти баррикады разрушит враг, не будет ни монашества, ни миссионерства, ни культурного созидания. Такой мне представляется действительность.

Все святые, молите Бога о нас!

Вооружиться мыслью

Начинаемый разговор не просто труден, он тяжек. В одной из молитв, содержащихся в Требнике, священник просит Бога о милости к людям, «плоть носящим и в мире живущим». Мы именно таковы: носим плоть и живем в мире. Мы не победили страсти, но страсти до сих пор командуют нами. Мы не вышли из мира и не преобразили мир, но мир вертит нами туда и сюда, налагает оковы обычаев и привычек, грозит насмешкой или даже гонениями в случае неповиновения. Но будет совсем плохо, если мы замолчим от усталости или от ложного смирения. Будет совсем плохо, если грех не будет обличен, а христиане перестанут непрестанно приносить Богу жертву хвалы, то есть плод уст, прославляющих имя Его (Евр. 13:15).

Поэтому, имея тот же дух веры, как написано: «я веровал и потому говорил», и мы веруем, потому и говорим (2 Кор. 4:13). Говорить же хотим о блуде — не просто как о нарушении седьмой заповеди, но как о сложно выстроенной системе, убийственно действующей на веру.

***

Языческие культы древности были неразрывны с культовым развратом. Гнев Божий, озвученный пророками, был направлен на этот двойной разврат: разврат ума в отпадении от Бога и разврат плоти в служении ложным богам — по сути, бесам. Ложная вера — это корень зла в понимании ветхозаветных праведников, а злое и неистовое поведение — плоды от этого корня.

В наше время возможен обратный процесс. Раньше зловерие рождало разврат. Сегодня стоит ожидать, что из недр бытового и массового разврата на свет выползет какой-нибудь культ, восставшая из пепла языческая практика. Собственно, почему из пепла? В бесчисленных храмах Индии ежедневно на фаллические изваяния, в строгом соответствии с ритуалом, в положенные часы возливают топленое молоко, масло, йогурт, сыплют лепестки цветов, надевают венки и гирлянды.

В христианском мире блуд —это блуд. Он есть, но он назван по имени. За пределами христианского мировоззрения блуд — это таинство. О сексе нынче принято говорить так много и с таким серьезным видом, что скоро тема «нижней чакры» будет предваряться зажиганием ароматических палочек. Да и сегодня уже трудно найти журнал, в котором между статьей о масках для кожи лица и заметкой о размещении полочек в ванной не нашлось бы статьи «про это».

Какой-нибудь культ вокруг блуда, как воздух, нужен тем, кто не мыслит жизни без блуда. Культ дает иллюзию значительности, серьезности, таинственности. Он развратника превращает в «жреца». Много ли нужно одномерному человеку, чтобы ощутить восторг приобщения к «тысячелетним традициям»? Несколько иностранных слов (типа «кундалини», «лингам» и «йони»), несколько экскурсов в мифологию — и человек на долгие годы обеспечен мнением, что он не просто нарушитель заповедей, а адепт древних практик.

***

Читая историю Ветхого Завета, не устаешь удивляться, почему евреи не вырубали до конца эти «священные рощи», за которые на них так гневался Господь? Почему вплоть до самого вавилонского плена их борьба с идолопоклонством была, в лучшем случае, половинчатой? Такие недоумения продолжаются до тех пор, пока не посмотришь на дело изнутри. Язычество вовлекало в похоть, дразнило, разжигало. Оно проникало внутрь чрева, как запретное лакомство. Грех овладевал сердцем, и выгнать его вон было тяжелее, чем отбить у врага захваченный им город.

И было ко мне слово Господне: сын человеческий! Сии люди допустили идолов своих в сердце свое и поставили соблазн нечестия своего перед лицем своим: могу ли Я отвечать им? (Иез. 14:3).

Идол блуда, стоящий во святилище сердца, — вот диагноз, страшный и правдивый. Не так страшно то, что язычники, захватывая святой город, врывались в Храм и ставили мерзостных истуканов в священных притворах. По-настоящему страшно то, что идол блуда проникает в самую глубину сердца и оскверняет молитву, и делает ненастоящим покаяние, и затаивается на самой глубине человеческой души, ожидая удобного часа, чтобы заявить о своих правах на человека.

Ветхий Завет можно прочесть под этим углом зрения: многочисленные отпадения Израиля от Бога по причине крайней соблазнительности идолопоклонства. Есть блуд, а есть дух блуда (Ос. 4:12). Этот дух уводит человека от Бога: блудодействуя, они отступили от Бога своего (Ос. 4:12). Пророк Осия, сказавший эти слова, имел свой особый опыт постижения их глубины и боли. Ему Бог повелел взять в жены блудницу. Исполнив это, пророк узнал, какую нравственную муку приносит неверность, какую муку приносит Богу неверность Его людей. Отпадение от Господа уподоблено супружеской измене, более того, многократным, непрекращающимся изменам. Эта сцепка действует и в обратном направлении, то есть распутная жизнь приводит к забвению Бога, к измене Ему. Об этом Осия тоже говорит: Дела их не допускают их обратиться к Богу своему, ибо дух блуда внутри них, и Господа они не познали (Ос. 5:4). «Дух блуда». Запомним это словосочетание.