Вечность (СИ)

Священнослужители негодовали, ибо считали себя униженными. Однажды, проповедуя в Иерихоне с Ан­дреем, мы были избиты до такой степени, что долго не могли прийти в чувства. Андрей, плача, смеялся, и гово­рил: “Петр, все-таки мы сильнее их. Безусловно, цер­ковнослужители хотели стереть всех нас с лица земли, и желание их было огромное. Но они глубоко ошибались и в своих заблуждениях гибли сами. Мы же несли по Земле обетованной самое гуманное и справедливое. Убеждение есть вразумление, и оно бесконечно, как и жизнь. И от плодов убеждения возрождаются плоды чистого откровения. Все прекрасно, лишь не все люди понимают, а если и понимают, то непонимающие стара­ются навредить и всяческими путями находят свой под­ход к тому, не понимая всей сложности жизни. Считать себя неверующим можно, но не считать себя человеком — глупость. Но под Богом мы все ходили, и ходите вы под властью Его.

Все, что видите и слышите, как же можно не ве­рить в себя и Бога. Откройтесь пред Простором Не­бесным, пред Богом благочестивым, пред истиной Бо­жьей, точно так, как были открыты для всего наши души. Терпеть зло можно, но зачем? Ведь можно ис­коренить ересь, а если этого не произойдет, то можно погубить себя, так и не познавшего сокровенного.

Человеческая память является сердцем души, Духа Святого. Является продолжением вновь рожденного. На мой взгляд, должно быть всем понятно и почитать это должен каждый сознательный человек, как почи­тали и мы. Да, с нами был рядом сам Бог, чему и всех нас научил. Он пролил свет свой не только для того, чтобы снять все грехи с грешников Земли. Своим при­ходом Он возвысил грешников и тем самым открыл пред ними таинственный путь в Царствие Небесное. Омрачить это просто невозможно ничем. Если светит на Небесах яркая звезда, то разум человеческий не может ее погасить. Вот такой звездой мы и видели своего Бога Иисуса Христа. Достичь же звезды все­гда можно без всяких мудростей. Она недалеко, нужно только поверить в яркую звезду и ее свет, ибо греет не тело, тепло создает душа Божья, а в ней — свет и сила, в ней достоинство нужно уважать истинным образом.

В темноте можно видеть лишь темноту, но при свете Божьем видно все созданное им. Глубиной сво­их чувств к Богу каждый человек должен быть про­никнут. Лично я был немногословен и все же в чем-то преуспевал, конечно, не так, как Иисус, но преуспевал. Бывший рыбак увидел в себе настоящего человека, познал в нем всю суть свою и не только. Простор Небесный нас озарял своей благодатью, Иисус же сво­им божеством и даром несоизмеримым. Жизнь буше­вала, как разъяренное море, вокруг все кипело, ибо шло обновление утерянного веками и забытого. Само время требовало того, чтобы мы преподнесли людям радость и свежесть новой жизни, о которой мечтали Моисей и Илия да и пророки, которые не зря прожи­ли свои жизни. Воистину они видели и слышали, что не каждому удавалось это.

На себе я испытал все чувства, в чем и признаюсь. В трудный момент для своей души я отрекся от Иису­са Христа. То было что-то неправдоподобное, но ког­да я все осознал, было не поздно, и моя душа вновь возродилась и предстала пред Творцом моим. Иисус на меня не обиделся. Он лишь еще раз доказал, что Он знает все и вся, в чем мы и убедились. Конечно, было стыдно и обидно за случившееся, но не все сразу приходит.

Распятие и воскрешение Его нас возвысило и можно сказать, что родило что-то новое. Были такие момен­ты: мне становилось не по себе, но я всячески старался обойти это стороной, а там, где-то в глубине души сво­ей, я чувствовал рану, которая не давала покоя мне и моей семье. Со временем рана зарубцевалась, ибо дея­ниями своими я исцелил ее. Это было заметно не только мне, но и всем, кто окружал меня. После вос­крешения своего Иисус Христос спросил меня: “Си­мон, чувствуешь ли ты сейчас тяжесть в душе?”— “Нет”. — “Тогда что же ты чувствуешь?”— “Наставник, я не могу объяснить свои чувства, ибо они, кажется мне,

находятся в Тебе и Ты своим воскрешением спас меня и мою душу”. — “Симон, сейчас ты веришь?” — “Без всяких сомнений, я верую во все”. — “Прав ли Я был?” — “Да, Наставник”. — “Готов ли ты продол­жать начатое нами много лет назад?” — “Не только готов, но я сделаю больше того, что мне предстоит сде­лать”. — “Спасибо тебе, Симон”. Этот разговор по­действовал на меня, и я ушел в сторону и заплакал от радости своей, ибо Господь Бог не отрекся от меня. Он понял меня, как истинного Его Ученика, я же Его, как Бога.

На мой взгляд, время неслось быстро, и казалось, что остановить его невозможно. В том времени мы оставляли свой след, а в нем и Веру. Мы надеялись на все хорошее. Даже после того, как Иисус ушел в Цар­ствие Небесное, мы не утеряли надежду на то, что нас поймут. Если охарактеризовать нашу жизнь, которую мы прожили, то можно сказать: держа в руках начатое Иисусом, мы сохранили честь не отдельного лица, а всей Земли, всего человечества, в чем и состояла наша жизнь, характер ее был в образе Господнем. По сути изменить все, что было предначертано Богом, невоз­можно. И каждая наша жизнь, жизнь всех Учеников Его, была в руках Бога. Спустя лишь некоторое время мы поняли, ибо обо всем этом раньше говорил нам не только Иисус, но и наш разум. Мы знали, что бес­следно ничего не проходит, что солнце будет всегда светить и люди будут радоваться ему. И это не то, чтобы радовало оно нас, а воскрешало без распятия. Может быть, трудно это понять, но иначе я не могу сказать.

С каждым днем нужно искать для себя в жизни все новое и новое. И когда найдете для себя новое, то не скрывайте от людей, преподносите людям, как пре­подносили и мы вместе с Иисусом. Любить Бога — любить себя — значит любить жизнь и все то, что за ней следует, а за жизнью земной стоит жизнь необык­новенной красоты и ни с чем несравнимого удоволь­ствия. И там, за гранью своего сознания, есть Бог, Дух Святой и с этой прелестью вы продолжите свое бытие в бессмертии и никто не уйдет от этого, да и невозмож­но сделать, ибо все у власти Духа Святого и в несоиз­меримом свете Его. Не нужно брезговать ничем, нуж­но только восхищаться своей жизнью, ибо она подаре­на вам навсегда. Кто же не успел родиться на белый свет, тот будет рожден и своим сознанием он прочув­ствует, и будет дорожить этим, и я клянусь, ибо не мной выдуманное, все взято из таинств бытия и отрицать невозможно Божью тайну жизни.

Свои изречения я преподнес для вас, спросите: для чего? Подумайте хорошо, и вы все поймете. Человеку подвластно многое, а Богу — все без исключения: рож­дение и смерть, бессмертие и продолжение, И к сему нужно относиться по совести своей и по справедливо­сти души. И этому мы отдавали свое предпочтение, веря всему, что выливалось из уст Иисуса Христа. Он не скрывал от нас ничего, даже день Его распятия мы знали точно, а такое испытание не каждый сможет выдержать. Но все уже позади, лишь Вера христианс­кая движется вперед, а вместе с ней — имя Иисуса Христа плывет по простору Божьему. Другого имени Бога никогда не будет. На веки вечные Иисус предстал пред людьми и останется таким, пока не взойдет второе солнце и померкнет первое, но имя Его будет передаваться из уст в уста.

А сейчас мы снова вернемся к некоторым момен­там наших вместе взятых жизней. Почему я так гово­рю, потому что за этим стоит одно слово: жизнь, кото­рую нам даровала Истина всего вечного, наш Господь, самый возвышенный и непревзойденный.

СИМОН-ПЕТР (49-й год от Р. X.)

РИМ. “Нерон, мы с тобой, родственники, но не это меня беспокоит”. — “Тиверий, что именно?” — “Я чувствую, что-то неладное ты задумал. Понимаю, ты жаждешь власти, со временем ты ее получишь, и поэтому думаю: неужели ты можешь из-за власти пой­ти на самое страшное и поднять руку на своего род­ственника?” — “Тиверий, я не понимаю тебя и вообще с чего ты взял?” — “Я тебе уже говорил: сон был мне вещий”. — “Ты начинаешь, Тиверий…” — “Нерон, ничего я не начинаю”. — “Повторяю, что я все чув­ствую”. — “Знаешь, Тиверий, мне сейчас не до этого, тем более разбираться в твоих чувствах. Разбирайся с ними сам, а с меня сними свои подозрения, ибо я могу на тебя обидеться”. — “Обидеться из-за того, что я тебе сущую правду сказал. Думаешь, я не понимаю, что ты специально устроил ту резню? Ты хочешь мне на­вредить, но навредишь сам себе”. — “Тиверий, смот­рю я на тебя и думаю: ты тронулся умом, и во всем не я виноват, ты сам в себе постарайся найти вину свою. Знаю, что тот пророк из Иерусалима не дает тебе по­коя”. — “Так же, Нерон, как и тебе”. Нерон покрас­нел. “Неужели Тиверий прознал все, — подумал он, — тем более я.., а вообще-то ладно, не стоит”. — “Я могу идти?” — “Да, иди, я тебя не держу”. Нерон вышел от Тиверия в расстроенных чувствах, разные мысли со всех сторон давили на него: кто же, кто именно из членов сената мог меня предать? Нужно срочно увидеть… Это чудо, он сам ко мне идет.