Иоанн Креститель-Человек "пустыни" (СИ)

Начало смеркаться, дождь прекратился. Иуваль ре­шил обосноваться на ночлег рядом с караваном. “Дядя Иуваль, но я спать не хочу”. — “Что ж, тогда я отдохну, а ты погуляй рядом с повозкой, но далеко не уходи”.

Иоанн осмотрелся, вокруг горели костры, у костров сидели люди, на фоне огня они казались ему какими-то странными, ему хотелось подойти к ним, но его что-то удерживало, и все же Иоанн решился подойти побли­же к сидящим людям.

“Мир вам”. — “Мир и тебе, но откуда ты взялся?”

— “А вон, с той повозки”. — “И ты что, путешествуешь один?” — раздался громкий смех. — “Нет, я с дядей Иувалем”. — “А отец твой где?” — “В Вифаваре”. — “И кто он у тебя?” — “Епископ Захарий”. — “Что-о, ты сын епископа Захария? Смотрите, это тот мальчик”. — “Я вас не понимаю, я такой же ребенок, как и все дети”.

— “Молчите все, сюда идет Сафаит”.

“Где старший охранник?” — “Он обходит караул”. — “А это чей ребенок? Ну что вы молчите?” — “Это рядом купец остановился, а этот мальчик его дитя”. — “Отведите его туда, где ему положено быть, и чтобы больше я его не видел здесь”. — “Я и сам уйду”, — ответил Иоанн. Сафаит посмотрел на Иоанна. “Ты смотри ка­кой, уже умеешь дерзить?” — “Нет, я уже научился ува­жать”. — “Немедленно уходи отсюда”. Иоанну так ста­ло обидно, что он со слезами на глазах удалился.

“Иоанн, где ты был?” — “Дядя Иуваль, скажи мне, а плохие люди тоже уходят в Царствие Небесное?” — “Да что случилось?” — “Нет-нет, ты мне ответь”. — “Да, уходят, только не в Царствие Небесное”. — “А куда же?” — “Понимаешь, Иоанн, есть и преисподняя, и у плохих людей одна тропа только туда. А сейчас, Иоанн, залезай сюда и будем отдыхать, и не думай о плохих людях, все равно на белом свете хороших лю­дей больше”. — “Что ж, тогда пусть Бог накажет того плохого человека”. — “Дитя ты мое, успокойся, завтра все забудется”. — “Нет, я на всю жизнь запомню этого Сафаита”. — Еще раз прошу тебя, успокойся и отдыхай”. — “Хорошо, я уже успокоился”. — “Вот и молодец”. Иоанн снова уснул.

Иуваль же решил потихоньку отправиться в путь, его что-то тревожило и беспокоило. За себя он уже не боялся, он думал за Иоанна. Проехав милю, он увидел, как навстречу ему двигалась толпа людей: “Боже, не­ужели разбойники, куда, куда спрятаться? Но было уже поздно. Он остановился и ждал. Толпа прибли­жалась все ближе и ближе. И вот к Иувалю подошел здоровенный верзила, Иуваля бросило в жар.

“Ты кто?” — “Я-я, Иуваль, а вы кто?” — “Мы, мы просто бродячие псы. Ты купец?” — “Нет, я простой человек”. — “А что у тебя в повозке?” — “Ребенок спит и больше нет ничего”. — “Иуваль, не встречал ли ты караван с “божьими одуванчиками”? — “Как же, встре­чал, они остановились на ночлег недалеко отсюда”. — “И много там людей?” — “Знаешь, я не обратил внима­ние”. — “Ну что ж, тогда двигай дальше”, — и верзила пошел в сторону. Иуваль не выдержал: “Господин, госпо­дин, разб-о… извини меня, а ты случайно не Варавва?” Верзила остановился. “Слушай, а что тебе нужно?” — “Да нет, ничего, просто очень давно я встречался в Иеру­салиме с мальчиком Вараввой. У него еще был друг Осия”. — “Дядя Иуваль, разве это ты?” — “Господи, Ты есть на свете, — подумал Иуваль, — это я”. — “С тобой это сын твой?” — “Нет, Варавва, это тот мальчик, которого когда-то вы успокаивали с Осией”. — “По­мню я, помню, отец у него епископ Захарий, он — Иоанн. Как интересно все получается”. — “Да, очень интерес­но”. — “Иуваль, извини меня, я спешу, ты же ступай дальше, тебя никто не тронет, и дай Бог, чтобы мне ког­да-то пришлось познакомиться с сыном Захария”. — “Что ж, тогда до встречи”.

(Ровно через 22 года Варавва познакомится с Иоан­ном Предтечей. Они будут чувствовать друг друга, но до конца так и не узнают, что они уже встречались).

Иуваль продолжал свой путь с гордо поднятой го­ловой. Ему уже ничего не было страшно, и он от радо­сти запел. Иоанн проснулся от крика: “Дядя Иуваль, что с тобой?” — “Иоанн, прости меня, это я от радости”

— “От какой радости?” — “Да так, встретил одного своего знакомого, ты его тоже знаешь, но ты его не помнишь, ибо ты был тогда такой крохотный”. — “Что-то я тебя не пойму”. — “Иоанн, третий раз тебе ж говорю: подрастешь и все поймешь. Дай-ка я присяду рядом с тобой”. — Иуваль обнял Иоанна, и так в объятиях они добрались до Назарета.

НАЗАРЕТ — небольшой город. Иуваль, следуя по этой большой “деревне”, думал: “Здесь меня не ог­рабят, и я ничего не боюсь”. Они вышли на неболь­шую площадь, Иуваль посмотрел по сторонам.

“Дядя Иуваль, почему мы остановились?” — “Иоанн, нам же нужно узнать, где живет твоя тетя”. — “Узна­вай побыстрее, а я пока посплю”. — “Отдыхай, Иоанн, мне же нужно подойти к тем людям. Мир вам, добрые люди”. — “Мир и тебе”. — “Пожалуйста, скажите мне, где можно найти Марию, Матерь Божью?” Все громко засмеялись: “Безумных этих? Они живут неда­леко, идите прямо, после повернете налево, и в конце улицы с правой стороны стоит их трущоба”. — “Ува­жаемые господа, почему вы так о Них говорите?” — “Ха-ха-ха, а как же нам говорить об этих безумцах?”

“Дядя Иуваль, эти люди больны?” — “Иоанн, по­молчи, хотя, судя по всему, они действительно больны”.

— “А мы?” — “А мы с тобой еще здравые и пойдем сейчас и найдем тех безумно…” — Дядя Иуваль, а почему ты замолчал?” — “Я просто подумал, а почему их называют безумцами? Я думаю, что они здравы в своей душе”. — Да, ты взрослый человек, но очень странный”. — “Иоанн, проживешь с мое, узнаешь все”.

— “Дядя Иуваль, а почему мне все время приходится чего-то ждать?” — “Нет, не ждать, дорогой ты мой сын, а готовить себя к светлым дням нашей жизни. Так что расти, и когда вырастешь, отдай свою душу людям”. — “Но как мне это сделать?” — “Иоанн, Бог тебя направит на истинный путь, я же этого не могу сделать, ибо я только его дитя”. — “Но ты же взрослый?” — “Иоанн, это лишь вид наш телесный, а что внутри, точнее говоря вокруг нас, — это есть Бо­жье”. — “А можно ли это увидеть все?” — “Иоанн, наверное, можно, но не всем это дано видеть”. — “От­веть мне, а почему люди умирают?” — “Как тебе ска­зать, я не знаю, они не умирают, а просто уходят к Богу”. — “А где же находится тропа, ведущая к Богу?”

— “Сынок дорогой ты мой, если бы я знал, то я бы тебе ответил. Но скажу прямо: где-то или внутри нас или рядом с нами, но мы не видим пока эту тропу, лично ты увидишь ее и продолжишь путь, по которому пройдут только верящие в этот путь. Он недалек для каждого из нас, ибо так говорил пророк Моисей”. — Да, дядя Иуваль, как все это интересно”. — “Пони­маешь, Иоанн, ты даже не подозреваешь о том, что ждет тебя впереди. Так погоди, вот и дом твоей тети, маминой сестры. Иоанн, я войду первым и расскажу ей все о твоей маме”. — “Хорошо, иди, я подожду тебя вон у того родника”. — “Напои ишака и жди меня, я же скоро вернусь за тобой”.

Иуваль подошел к дому, входные двери были от­крыты. “Что мне делать? — подумал он. — Люди, здесь кто живет?” Из дому вышел мужчина. “Что вам нужно?” Иуваль открыл рот: “О-о-о… (пред ним сто­ял огромного роста мужчина), мир тебе”. Мужчина посмотрел на Иуваля очень внимательно. “Что ж, раз с миром пришел ты ко мне, тогда заходи”. Иуваль за­шел, осмотрелся. “Извини меня, как звать тебя?” — “Иосиф”. — “А где жена твоя?” — “Слушай, дорогой, зачем ты пришел ко мне?” — “Нет-нет-нет, ради Бога, я-я-я…” — “Что ты якаешь, говори”. — “Я пришел не один”. — “Как не один?” — “Я с Иоанном при­шел”. — “А ну веди его сюда” — “Сейчас. Дитя ты мое, где ты есть?” — “Он что, ребенок?” — Да, пле­мянник ваш”.

Из другой комнаты вышла Мария. “Иосиф, кто это?” — “Мария, я и сам пока не знаю, но этот человек говорит, что пришел с племянником нашим”. — “Но он же…” — “Нет-нет, Иоанн, сын Елизаветы нахо­дится у родника”. — “О Боже, зови скорее его сюда”.

— “Сейчас-сейчас, я мигом. Иоанн, иди быстрее сюда, тебя твоя тетя ждет”. — “Дядя Иуваль, сейчас, я по­смотрю, как пьет ишак воду из ручья”. — “Потом по­смотришь, иди быстрее сюда”. — “Но, дядя Иуваль, погоди”. — “Пойми, тебя твоя тетя ждет”. — “Сей­час я иду”. Иоанн зашел в дом, посмотрел на Марию, на Иосифа. — “Мир вам!” — “Мир и тебе, дорогой ты мой. Иоанн, а где же твоя мама, где сестра Моя?” Иоанн снова посмотрел на Марию. — “Тетя, она там, на Небесах”. — “И давно она там?” — “Тетя, для меня очень давно, не знаю, как для вас”. — “Иоанн, но я же есть сестра ее”. — “Тетя, она мне о вас почти ничего не говорила”. — “Чадо ты Мое, я понимаю тебя, ты еще ребенок, но все же мы родные люди”.