Освобождение Ислама

— Но кого-то он готовит в своих лагерях?

— В лагерях готовят людей для поддержки тех же талибов. Это не более чем курс молодого бойца. Настоящих террористов, способных провести операцию уровня 11 сентября, готовят в других местах.

— Ну вот Арафат побежал кровь сдавать, и ему поверили, а этот ведет себя вполне дерзко и уверенно, всем угрожает.

— Ну давайте забомбим целую страну, потому что он кровь не сдает. Реально мы знаем, что он не взял на себя ответственность — раз, что его причастность ничем не подтверждается — два. Даже на Шанхайском саммите АТЭС американцы не сумели доказать, что бен Ладен и талибы к чему-то имеют отношение, не смогли провести соответствующую резолюцию. То есть мы видим, что это некая фигура, которая удобна и давно готовилась для того, чтобы на нее взвалить ответственность. Ведь бен Ладен был назван практически через полчаса после этих взрывов. Причем в абсолютно императивном ключе. Это явно была домашняя заготовка. Мы уже не говорим о том, что технически, сидя в пещере в Афганистане, невозможно организовать такую сложную акцию. Хотя обывателю тут же стали внушать, что это очень просто: собрались какие-то люди в аэропортах, быстренько все обсудили, ударили по рукам и захватили самолеты…

— Но эта фигура с удовольствием играет свою роль.

— Да не знаю я его удовольствия. Мы знаем, что он отказывается встать на колени и “разоружиться перед партией”, как говорили в 37-м году, заплакать горькими слезами, пойти и сдаться американцам. Хотя он был готов предстать перед международным судом в Пакистане. Но американцам не это нужно.

С рынком покончено

— Словом, вы считаете, что инициатива этих взрывов и этой войны исходит с Запада?

— Когда сегодня говорят о противостоянии цивилизаций, на самом деле это, конечно, глубокая натяжка и подмена. Запад сегодня не является единой целостной цивилизацией, которая по модели крестовых походов противостоит исламу. И понятие “золотой миллиард” — ложное. Я приведу цифры из американских университетских источников. В 1920 году один процент населения планеты владел 40 процентами мировых богатств. В 1970 году, когда Советский Союз находился на вершине своего влияния, этот один процент владел 20 процентами. В этот период ему пришлось чем-то пожертвовать, провести какие-то социальные мероприятия, повышающие стабильность, безопасность, социальный мир и так далее. Но к сегодняшнему дню он опять вернул свои сорок процентов. СССР был определенным гарантом, политическим гарантом прав низших классов во всем мире, хотя бы просто по своему знаковому статусу.

А сегодня такого гаранта нет, и международному финансовому капиталу надоело платить пенсии, надоело платить пособия по безработице, надоело гарантировать рабочие места. Они хотят развязать себе руки. А что такое глобализм? Глобализм не предполагает никакого золотого миллиарда. Глобализм в финальной стадии своего развития предполагает международную олигархию, которая будет совершенно одинаково попирать индонезийцев и французов. Потому что исчезнет смысл поддерживать разницу в уровне жизни французов и индонезийцев. Многие ошибочно считают, что глобализм — это торгово-экономическое понятие, то есть дешево произвести в Индонезии и дорого продать во Франции, и поэтому надо поддерживать низкий уровень жизни в Индонезии, чтобы там была дешевая рабочая сила. Но это только первая фаза глобализма. А вторая фаза — чисто политическая. Сначала через экономические рычаги осуществляется интеграция инфраструктуры. Когда она достигнута, эта инфраструктура уже не нуждается в рыночных механизмах. Олигархи — это политическое понятие, олигархам не нужны рыночные механизмы.

Сегодня рынок уже уходит. Потому что сегодняшний масштаб финансовых потоков в мире не зависит от потребительского спроса. Вот в девятнадцатом веке было важно, чтобы миллионы людей повышали свой социальный статус, чтобы мелкие фермеры становились городскими мещанами, буржуа, вырастали их запросы, они создавали бы рынок, а это влечет за собой возможность новых кредитов. И все это вырастет в десятки раз. И финансовым институтам очень важно было получить такую кредитную перспективу. Сегодня, когда финансовые механизмы являются радикально другими, когда они опираются на электронные деньги, на воздушные кредиты, которые связаны с глобальными макропроектами (например, триллионы долларов для закрытия озоновой дыры, полета на Марс или создания противоракетной обороны), то никакие потребительские рынки роли уже не играют.

— Ну, не совсем рынок исчезает. Просто фирмы научились создавать спрос, а политики — манипулировать электоратом.

— Это мелочь. Просто деньги, задействованные в обеспечении товарных потоков для этого спроса, — это очень небольшие деньги по сравнению с гигантскими кредитами, выделенными на непотребительские проекты. А самое главное сегодня в управлении миром — это проекты, которые связаны с существованием международной бюрократии: борьба со СПИДом, борьба за чистоту воздуха, против фреона, за леса Амазонки. И, между прочим, Советский Союз был первопроходцем в повороте рек с юга на север и так далее.

— Значит, вы считаете, эти проекты от лукавого, а самих этих проблем не существует?

— Эти проекты существуют только для того, чтобы сформировать новый класс международной бюрократии. Потому что ТНК нуждаются в двух вещах. У них нет пока административного и силового ресурсов, которые принадлежат национальным правительствам. Поэтому повсюду идет борьба против суверенитетов за мировое правительство. Для этого нужно создать что? Во-первых, международную бюрократию — она создается с сорок пятого года стремительными темпами. Не ООН я имею в виду, ООН — это, так сказать, просто отстой, а именно вот такие мощные проекты, которые ставят перед собой решение глобальных задач космических пропорций. Это все хорошо описано в книжке ныне покойного председателя Римского клуба Аурелио Печчеи, которая у нас вышла еще в советское время с предисловием академика Геловани.

А вот сейчас “большая восьмерка” придумала новый проект — борьба с бедностью. Все страны в принудительном порядке сбрасываются из бюджета в фонд борьбы с бедностью. Что это такое? Это основа для сверхкоррупции. Потому что создается новый класс, который не отвечает ни перед какими национальными законами.

Виноваты ТНК

— Именно транснациональные структуры организовали провокационный сверхакт одиннадцатого сентября, чтобы поставить национальное правительство США в нынешнюю очень трудную ситуацию. Вообще, у транснациональных корпораций и у национальных администраций очень напряженные отношения. ТНК не хотят платить налоги, допускать в свою внутреннюю структуру налоговые инспекции и так далее, то есть менеджмент ТНК стремится быть полностью лишенным ответственности перед национальной администрацией. А национальная администрация по рукам и ногам связана тем, что она избирается электоратом. Она бы тоже хотела быть мировым правительством, которое ни перед кем не отвечает, но она пока еще приходит к власти через электоральный процесс. И здесь вот возникает некий конфликт.

Решить задачу ТНК под силам. Есть средства, есть связи со спецслужбами разных стран, в том числе и бывшего Варшавского договора, те прочно связаны с тоталитарными сектами, которые владеют технологиями зомбирования людей, есть свои люди и в силовых структурах.

Естественно, что для осуществления проекта необходимо было иметь пятую колонну внутри республиканской администрации, группу поддержки, которая немедленно должна использовать сложившуюся ситуацию для решения одного из главных вопросов, которые давно уже мучат Америку. Америка хотела бы, имея национальное правительство, одновременно сделать его и правительством мировым, решить вот такую квадратуру круга. Каким образом национальное правительство может быть и мировым правительством?

— Да зачем? США и сегодня имеют возможности навязывать свою волю остальному миру. У них есть все неформальные рычаги. Зачем все эти заговоры и ужасы?

— А неформальное лидерство порождает массу вызовов, на которые слишком сложно отвечать, и количество их возрастает. Потому что вызовы будут бросать, как мы уже говорили, Китай, исламский мир, будут и другие. Китай с Россией могут вдруг объединить ресурсы. Разные возможны варианты. Словом, гораздо проще попытаться установить открытую диктатуру и сразу снять все вызовы, чем отвечать на них в таком неформальном режиме по мере их прихода.