Дневник странствующего проповедника 1-13

Я взял цветы и крепко прижал к груди. - Спасибо, - сказал я. - Я слушал Вашу сегодняшнюю речь, - сказал он. - Я удивлен, я понял ее почти всю. Книга товарища у меня, и я собираюсь начать ее читать. - Желаю Вам всего наилучшего, - крикнул я ему вслед, глядя, как он идет к своему дому под мостом. Постановка по Рамаяне, одна из популярнейших частей нашего представления, только-только началась, а я заметил вдалеке темные дождевые облака на фоне совершенно чистого голубого неба. За несколько минут облака накрыли нас и пролились дождем на фестиваль. Вначале посетители, казалось, не знали, что делать, но дождь усилился, и все повскакали и побежали под укрытия палаток. - Это всего лишь на пару минут, - прокричала из громкоговорителя Раджешвари-сева даси, наша ведущая на сцене. - В ведической культуре считается очень благоприятным, если идет дождь и светит солнце! Называется дивья-снана, божественный ливень! К моему удивлению, большинство зрителей вернулись на свои места. Они сидели под дождем, явно убежденные, что происходит нечто особенное. Дождь прошел, и спектакль продолжался. Я отправился обратно к сцене проверить готовность к следующему номеру, когда подошел пожилой мужчина и спросил, подписываю ли я еще книги. - Только быстро, - сказал он, - не хочу, чтобы жена увидела. Она не хочет, чтобы я читал эти книги, - боится, что уйду из дому, чтобы путешествовать с вами по миру. Даже когда ваши лекции в интернете слушаю, ей тоже не нравится. - Понятно, - сказал я, чуть усмехнувшись, быстро подписал книгу и вручил ему. Он положил ее в сумку, огляделся, чтобы убедиться, что жены рядом нет и, как ни в чем ни бывало, пошел себе дальше. Пробираясь через ряды скамеек перед сценой, краем уха я услышал женщину, успокаивающую испуганного ребенка: - Да не расстраивайся ты так, малыш, - говорила она. - Это же просто Кришна убивает ведьму Путану. Ты же знаешь эту историю, мы же читали с тобой в книге о Кришне, которую купили в прошлом году. Я покачал головой. «Надо ли еще просить о каком-то явном подтверждении того, что мы здесь больше двадцати лет», - думал я. Через пару минут подошла женщина с Бхагавад-гитой в руке. - Я видела, что Вы подписываете книги, - сказала она, - но как-то не хотела Вас беспокоить. - Что Вы, - сказал я, - какое беспокойство. Я буду счастлив подписать. - В своей лекции, - сказала она, - Вы говорили о двойственности материального существования, что в жизни каждого присутствуют и счастье, и страдания. Но я не соглашусь. - А в чем именно ваше несогласие? - спросил я. - В моей жизни нет двойственности, - сказала она. - Я знаю только лишь страдания. Я прихожу в полное отчаяние, когда думаю о своей жизни. Но ваша сегодняшняя речь дала мне надежду, что есть какая-то позитивная альтернатива, как Вы это назвали. Проведу несколько следующих недель, серьезно изучая эту книгу. - Мой духовный учитель был бы счастлив услышать это, - сказал я. Потом я отправился с несколькими преданными раздать оставшиеся приглашения на ближайшую улицу. Неподалеку от входа на фестивальную площадку сидела, играя на аккордеоне, девочка-цыганка лет десяти. У ног ее лежала шляпа с пятью или десятью злотыми, и она тоскливо поглядывала на наш фестиваль. Когда она дошла до конца своей песни, я спросил ее, не хочет ли она попасть к нам. - Да, очень хочу, - сказала она, - Но я должна… Ее голос сорвался. - Когда ты заканчиваешь работать? - спросил я. - Разве ты весь вечер работаешь? Она кивнула. - А где твои родители? - спросил я. - Вон мой папа, - сказала она, показывая на мужчину через улицу, который так же со шляпой у ног играл на аккордеоне. Я перешел улицу и подошел к нему. - Сколько Ваша дочь собирает за вечер своего выступления? - спросил я, немного погодя. Я видел, что он немного замялся. - Около пятидесяти злотых в день, - ответил он. - Если я дам Вам пятьдесят злотых, отпустите ее с нами на фестиваль до конца вечера? Вы же видите, как детям там нравится. Я Вас познакомлю с одной женщиной, которая за ней присмотрит. Когда фестиваль закончится, мы приведем ее обратно. Он смотрел удивленно. - У нее еще сестра есть, и если она пойдет, то и сестре тоже захочется. - Без проблем, - сказал я с улыбкой. - Могут обе пойти. Я Вам дам 100 злотых.

- Хорошо, - сказал он. - Спасибо Вам. Я познакомил отца и девочек с одной из преданных. Она взяла девочек за руки и отправилась с ними по фестивалю. Мы продолжили свой путь, и один преданный обратился ко мне. - Разве правильно давать таким людям деньги? - сказал он. - Неизвестно, что они с ними сделают. Могут использовать на греховную деятельность. - Возможно, - сказал я. - Но благо, которое получат девочки, если будут петь, танцевать и попробуют прасадам, - неисчислимо. Преданный настаивал: - Но Вы получите плохую карму, если они неправильно используют деньги. Я остановился и повернулся, чтобы посмотреть на него. - Это не проблема. Я приму карму, а ты получишь благословения, которые придут от того, что они заняты в служении Господу Чайтанье. Договорились? Он промолчал. Как только мы вернулись на территорию фестивального городка, подошла ещё одна женщина с Бхагавад-гитой. - Я не слишком много поняла из того, что Вы говорили, - сказала она, - но достаточно, чтобы понять, что у вас необычная философия и путь жизни. Я любопытна, потому купила книгу. Только вот сомневаюсь, что смогу в ней разобраться. - А почему нет? - сказал я. - Потому что я официантка в баре, - сказала она. - Занята всякими нехорошими вещами. - Это не имеет значения. Уверяю Вас, Вы все-таки поймете эту философию, - сказал я. - Ну, если только Вашими благословениями, - сказала она, забирая книгу из моих рук. - Я сейчас ухожу на работу. Начну читать ее завтра. - Махараджа, Вы действительно считаете, что такая женщина может понять Бхагавад-гиту? - спросил меня один из преданных. - Я имею в виду, она ведет немножко такую, низкую, жизнь. - Это возможно, - ответил я. - Не так давно мы оба вели греховную жизнь, подобно ей, а сейчас мы понимаем Гиту. Правда ведь? Он кивнул. Настало время заключительного киртана, кульминации всего фестиваля. Преданные с большой радостью пели и танцевали все вместе, вовлекая пришедших гостей в юга-дхарму, воспевание святых Имен. Культурные мероприятия, которые идут перед киртаном, - спектакль, кукольный театр, танец бхарата-натьям, показ боевых искусств, - просто вселяют в людей веру, чтобы петь Харе Кришна с нами. Этот вечер не был исключением: киртан шел сорок пять минут, и более семидесяти пяти детей и некоторые из их родителей танцевали с нами. Перед самым окончанием киртана я мельком взглянул на тень, маячащую сзади. Там был бездомный мужчина, танцующий в ликовании. Когда киртан закончился и аплодисменты стихли, я сошел со сцены попрощаться с уходящими с площади людьми. У нижних ступенек сцены меня поджидал последний человек, держащий Бхагавад-гиту, чтобы дать ее мне на подпись. - Не могу поверить, что я вообще здесь стою, - сказал он, подавая Бхагавад-гиту. - Почему же? - спросил я. - Я видел вас на Вудстоке уже много лет, - сказал он. - Но в отличие от моих друзей, ни разу не заходил в вашу деревню, даже чтобы поесть. Вообще не было никакого интереса к тому, что вы делаете. Я думал, вы все ненормальные. И вот два дня тому назад мне выписали штраф за превышение скорости, здесь неподалеку. У меня было чувство, что офицер ошибся, так что я решил оспорить штраф. Мне назначили придти в участок на сегодня, а это прямо через улицу от вашего фестиваля. И вот, чудеса: я подъезжаю и вижу здесь ваших. Говорю себе: «Нет той дороги, по которой я бы к ним пошел». Захожу в отделение, там длинная очередь, и офицер мне говорит садиться и ждать. Я оказался прямо около окна, а вся ваша трансляция была слышна очень громко и четко. Как только я сел, Вы начали лекцию со сцены. Казалось, будто Вы в нескольких шагах от меня. У меня не было выбора, оставалось только слушать, как Вы постепенно разворачиваете лекцию, затрагивая разные аспекты вашей философии. Очередь двигалась медленно, я сидел, слушал всю Вашу речь. И знаете что? Чем дольше Вы говорили, тем мне становилось интереснее. Фактически, я был очень впечатлен. К окончанию Вы меня полностью убедили. Когда офицер полиции, наконец, меня вызвал, я зарегистрировал жалобу и отправился прямо сюда, в книжную палатку. Немедля купил Бхагавад-гиту в твердой обложке. Завтра на пляже думаю начать ее читать. - Какая великолепная история! - Сказал я, и передал ему книгу и свою визитку. - Оставайтесь на связи. Я заметил перед сценой небольшую группу разговаривающих преданных и гостей. Казалось, никому из них не хотелось расходиться, включая отца девочек-цыганок, который направился ко мне вместе со своими дочками. - Разве они не красавицы? - сказал он. Девочки, сияя в своих сари, браслетах и гопи-дотах, разулыбались. - Они замечательно провели время. Премного Вам благодарен. - Это мой долг, - сказал я. - Это кое-что побольше. Это доброта, - сказал он. - Хотел бы я как-то Вам отплатить, но мы очень уж бедны. - Признательность, которую мы чувствуем от таких людей, как вы, и придает ценность всему, что мы делаем, - сказал я. - В последнее время нас столько благодарили, что я уверен: когда-нибудь весь мир, ликуя, будет танцевать с нами. И почему бы нет? Это предсказано в писаниях.