Бхагавата Пурана

Рам Мохан Рой всегда оставался патриотом и потому желал народу своей страны того же блага, которое обрел сам; он хотел, чтобы каждый житель Индии совершил внутри себя духовную революцию, подобную его собственной. Рам Мохан Рой понимал, что истина не может быть единоличной собственностью; ни индивидуум, ни нация, ни раса избранных не может владеть истиной. Истина принадлежит Богу, который есть Отец всех обитателей Земли. Каждый человек, живет он на северном (южном) полюсе или на экваторе, имеет право на наследство Верховного Отца. На основе этих выводов Рам Мохан Рой утверждал, что священное наследие Спасителя Западного мира является также наследием жителей Индии. Игнорируя подлинные истоки индийской духовности, содержащиеся в прекрасной «Бхагавате», он создал независимое от Нее «Общество Абсолютной Истины» (Брахма Самаджа).* Благородные намерения Рам Мохан Роя, несомненно, обеспечат ему достойное место в плеяде религиозных реформато8 Бхагавата-пурана * Эволюцию взглядов Рам Мохан Роя можно проследить по предисловиям к трем его диссертациям, которые были посвящены евангельским заповедям Иисуса, и по переписке с Доктором Маршманом (миссионером из Серампура). ров. Однако, что касается поисков Истины, Рам Мохан Рой мог бы принести значительно больше пользы, если бы начал свои благие деяния с того момента, на котором оставил свой труд предыдущий индийский реформатор.

Мы не чувствуем себя вправе продолжать сейчас эту тему; будет достаточно сказать, что, к сожалению, «Шри Бхагавата» не привлекла гений Рам Мохан Роя. Его мысль, хотя и необычайно могущественная, превратилась в очередное ответвление бесплодной доктрины Шанкары, подобно тому, как разветвляется малозначимая железнодорожная линия, берущая свое начало от станции Ранигундж. Он выбрал этот путь, вместо того, чтобы связать себя с учением великого пропагандиста «Бхагаваты» из Надии (Шри Гаурангадевы), подобного, в данной аналогии, самому крупному в Индии железнодорожному узлу - Дели.

Мы глубоко убеждены в том, что с течением времени ошибка будет исправлена, еретическая ветвь засохнет и прекратит свое существование, уступив место ветви прогресса.

Мы ожидаем прихода достойного наследника учения Рам Мохан Роя, который откроет новые горизонты истины для последователей этого незаурядного деятеля.

В годы новейшей истории «Бхагавате» пришлось выдержать нападки как индийских, так и иноземных критиков. Многие наши молодые соотечественники подвергли осуждению содержание «Бхагаваты» и ее основополагающую философию. Главной причиной тому является их сохранившееся со школьной скамьи предубеждение к «Бхагавате», неприязнь к Ней, впитанная с уроками учителей. Эти так называемые учителя, не отличаясь высоким интеллектом, открыто насмехались над «Бхагаватой», настраивая против Нее своих учеников.

Сформировавшееся в раннем детстве высокомерное отношение к «Бхагавате» не может быть легко разрушено даже после того, как ученик становится взрослым, самостоятельно мыслящим человеком. Это не произойдет до тех пор, пока он не приступит к искреннему и внимательному изучению доктрин вайшнавизма.

Ваш покорный слуга, смиренный автор этих строк, сам может служить примером справедливости этого утверждения. Во время учебы в университете мне приходилось читать множество философских трактатов западных авторов и принимать участие в обсуждениях злободневных тем. В то время я был пропитан ненавистью к «Бхагавате»; это великое произведение представлялось мне собранием вредных и глупых идей, плохо приспособленных к реалиям девятнадцатого века. Любые высказывания в защиту «Бхагаваты» были для меня нестерпимы.

Том сочинений Ченнинга, Паркера, Эмерсона или Ньюмэна имел для меня больше веса, чем все книги вайшнавов вместе взятые. С жадностью я отдавал себя изучению различных комментариев к Священному Писанию (Библии) и трудов, посвященных «Таттва Бодхини Сабхе», содержащей выдержки из «Упанишад» и «Веданта-сутры». Произведения вайшнавов никогда не привлекали меня даже в самой малой степени.

С возрастом, когда мои религиозные чувства получили развитие, я обратился к изучению христианства в его унитарианском варианте, и вскоре молился Богу так, как это делал Иисус в Гефсиманском саду. Но однажды мне встретилась книга, посвященная Великому Чайтанье; я решил прочитать ее для того, чтобы определить место этого могучего гения из Надии в человеческой истории. В книге, помимо прочего, приводилось изложение беседы Чайтаньи с учеными-ведантистами из Бенареса, в которой Он объяснял им смысл «Бхагаваты». Это, казалось бы, случайное прочтение заронило в мое сердце семя любви к нашему Восточному Спасителю и стремление прочитать все, что было когда-либо написано о Нем. С большим трудом мне удалось раздобыть знаменитые «Кадачи» (дневники), написанные на санскрите учениками Чайтаньи. Я обнаружил в них столь чарующе-прекрасные объяснения стихов «Бхагаваты», что решил немедленно заказать себе копию этой книги и, обретя ее, приступил к внимательному изучению содержания. Поскольку это оказалось не такой простой задачей для человека, лишенного возможности получить вос10 Бхагавата-пурана питание в традиции вайшнавской философской мысли, я прибег к помощи знаменитых комментариев Шридхары Свами.

Чтение труда этого Садху Махатмы послужило основой для моего ознакомления с доктринами вайшнавов. Признаюсь вам, мне было нелегко избавиться от всех предубеждений, накопленных за многие юношеские годы.

Совершенно очевидно - ни один враг вайшнавизма не сможет оценить красоту «Бхагаваты». Для этого сначала нужно стать непредвзятым критиком, свободным от предубеждений и склонности к борьбе за интересы своей секты. Так, горячие последователи пророка Мухаммеда считают доктрины «Нового Завета» делом рук падшего ангела, а христиане-тринитарианцы в пику им утверждают, что учение Мухаммеда - не более, чем новация честолюбивого религиозного реформатора и амбициозного политика.

Вывод из всего этого состоит в том, что критик должен принадлежать к той же школе философской мысли, что и автор (то есть придерживаться того же метода мышления), чтобы оценить по достоинству взгляды последнего.

Мысль движется по разным каналам. Тот, кто был обучен стилю мышления Унитарианской церкви или школы адвайтаведанты Бенареса, вряд ли сможет найти достойным своего внимания вероучение вайшнавов. С другой стороны, недалекий вайшнав, который только и занят тем, что, прикрываясь именем Нитьянанды, собирает милостыню у простодушных домохозяев, не будет с почтением относиться к религии христиан.

Причина кроется в том, что вайшнав не способен мыслить таким же образом, как мыслит христианин. Даже если окажется, что вайшнав и христианин говорят об одном и том же, они никогда не прекратят спорить друг с другом по той только причине, что оба пришли к данному заключению разными путями. Часто можно видеть, как вроде бы благочестивый христианин вдруг начинает демонстрировать ярко выраженное чувство неприязни по отношению к вайшнавам и их философии только из-за своего несовершенного понимания предмета.

Философия и теология подобны пикам высочайших горных массивов нашей планеты, своей недоступностью и загадочностью манящих к себе многочисленных исследователей. Философы и все люди, способные к глубоким рассуждениям, полагаясь на силу своего разума и законы мышления, внимательно присматриваются к ним, занимая при этом каждый свою уникальную наблюдательную позицию. Их взгляды формируются под влиянием социального окружения, философского багажа и прочих условий, - всего того, что отличает одно человеческое сообщество от другого и разных индивидуумов друг от друга.

Платон смотрел на вершину Абсолютной Истины с Запада, а Вьяса - с Востока. Конфуций смотрел из Китая, а Шлегель, Спиноза, Кант и Гёте из Западной Европы. Они высказывали свои взгляды разными способами, в разное время и в разных исторических обстоятельствах, однако их выводы в сути своей были едины, ибо предмет их исследований был один и тот же.

Все они искали Великий Дух, Душу Вселенной, не связанную законами материального космоса.