Как я пришел в Сознание Кришны...

По приезду в лагерь Семипалатинска я пытался попасть в церковь. Христиане-евангелисты организовали на территории «зоны» церковь. Когда в первый раз я присутствовал на службе, то ощутил экстаз, который не испытывал даже от героина.

Понятно, что после той грязи, которая представляла быт заключенных, благостные слова, пение и молитва привели меня в экстаз. Позже, когда эйфория! прошла, я стал обращать внимание на то, что не могу получить ответы на очень многие вопросы, возникающие в моем уме. Я стал видеть, что дела не совпадают со словами учения.

Однажды, возвращаясь со службы в свой барак, я увидел «зека», дежурившего «на тумбочке» и читающего Бхагавад-гиту. Меня привлекла яркая обложка этой книги, и хотя говорить с дежурными не рекомендуется, Кришна вдохновил меня спросить его:

— Что за книга?

Он сказал, что эта книга о Боге.

— О каком Боге? — спросил я.

— О Кришне, — ответил он.

— Кришна — Бог? Иисус Христос — Бог! Другого нет! — ответил я.

Но этот человек привел такие убедительные аргументы, разбивающие все мои представления о Боге, что единственным моим весомым аргументом остались кулаки, которые, к своему счастью, я не использовал, так как стал верующим человеком. Я ушел, очень разозленным, с намерением подготовиться к дебатам лучше и разбить философию этого человека. Целую неделю я изучал Библию, прежде чем решился вступить в дискуссию опять. Но в результате все мои аргументы вновь были разбиты. И, более того, я стал получать ту информацию, которую раньше не имел. Кто Такой Бог? Кто я? Как я попал в материальный мир? Что будет после смерти?

Я стал каждую ночь сидеть «на тумбочке» с этим человеком, и он мне проповедовал. Удивительно то, что у этого человека был туберкулез мозга, врачи говорили, что он «не протянет» и месяца. Наша встреча с ним произошла спустя год после установления диагноза врачами. Он испытывал сильнейшие головные боли, но о том, чтобы «оставить тело» не было и речи. Он проповедовал в тюрьме! Я думаю, поэтому Господь Кришна сохранил ему здоровье.

Этот человек, которого я воспринимал уже как учителя, дал мне почитать Бхагавад-гиту, и мы вместе обсуждали философские моменты этого произведения. Сохранить эту книгу в зоне было очень сложно. Завладеть ей мечтали люди, которые занимались нанесением татуировок в лагере. Кришна — всепривлекающий, и «татуировщики» хотели использовать иллюстрации в книге как художественный материал для нанесения татуировок.

Моему варна-прадаршика гуру приходилось идти на всякие «зоновские» штучки, чтобы не потерять эту книгу. И, в конце концов, он от руки переписал всю Бхагавад-гиту.

Постепенно меня перестало интересовать общение со всеми остальными заключенными. Я поддерживал отношения только с моим учителем, которого я потерял, освободившись из мест лишения свободы.

Естественным результатом явился возврат к наркотикам. Но опыт того, что духовность помогает, остался. Я «проколол» все: деньги и совесть. Подошел к той черте, переступить которую боялся, потому что за ней был Кришна в образе мары (смерти), и у меня остался один выход — пойти в храм.

В храм меня, конечно, не взяли, но исполняющий обязанности президента Кришна Аватар прабху милостиво порекомендовал мне снять квартиру возле храма и приходить к ним чаще. Так я и сделал. Но самое интересное, что, находясь возле храма, я не испытывал «ломки». Мы работали с Чалой прабху, делали ремонт в ашраме. Там я впервые увидел гуру, вкусил прасад, стал воспевать Святое Имя Господа и получил замечательное общение. Теперь в ИСККОН я очень счастлив.

Первое время, находясь в обществе преданных, я не ощущал никаких изменений. Но вот странная вещь: общаясь с преданными и работая для Кришны, я практически не чувствовал никаких проблем без наркотиков. Меня никто насильно не заставлял служить Богу, и я мог покинуть общество в любое время, но мне этого не хотелось. В преданных меня очень привлекало знание, которым они обладали. Сначала я слушал лекции Бхакти Бринги Говинды Свами, потом приехал Чайтанья Чандра Чаран прабху, затем стали приезжать другие старшие преданные и санньяси. Посещая лекции, я практически ничего не понимал, но они мне очень нравились. Загрязненное сознание не позволяло осознать то, что они пытались донести.

Я стал ярым «садханщиком», не пропускал ни одной службы. Однажды во время джапы, сидя в комнате Туласи, я вдруг ощутил экстатические эмоции, смешанные с чувством напрасно прожитой жизни, и слезы нескончаемым потоком полились из моих глаз.

Потом, в день ухода Шрилы Прабхупады, Б. Б. Говинда Свами Махарадж сам приготовил прасад, и когда он раздал каждому, то я испытал непередаваемые чувства. Каждому досталось совсем немного пищи, но удивительным образом все были полны блаженства и полностью удовлетворены. Люди словно опьянели от бхакти, которую Говинда Махарадж по своей беспричинной милости вложил в раздачу и приготовление прасада. Окружающие, на которых я еще недавно смотрел с неприязнью, вдруг стали для меня очень родными и близкими. Я готов был объясниться в любви каждому проходившему мимо меня человеку. Таким образом, я ощутил, как передается бхакти только через преданного, имеющего это бхакти.

Шьяма Гопи деви даси Талды Курган

Мы с мужем работали в одной школе и любили рассуждать об инопланетянах, Бермудском треугольнике, Лохнесском озере... Он мне проповедовал какую-то философию до тех пор, пока я не вышла за него замуж.

Когда мы поженились, я нашла свое счастье в семье, а муж все еще искал чего-то. Читал Блаватскую, Рериха, дошел до хатха-йоги и сказал: «Больше мясо не едим!». Еще он сказал, что нельзя есть рыбу, яйца, соль, сахар, белую муку... и этого было достаточно, чтобы не жить вообще. Но поскольку я его любила больше, чем то, что теряла, то я не спорила.

Потом мужу дали почитать Бхагавад-гиту. Он приклеил какие-то изображения на бумагу, повесил в зале и сказал, что когда я буду заходить в комнату, обязательно должна кланяться. Я помню, как сложно мне было это делать. Мы ждали ребенка, и муж просил меня читать Бхагавад-гиту. Из всего прочитанного меня порадовало лишь то, что я еще буду жить не одну жизнь. Еще мне нравились принципы, выполняя которые, я ничего не теряла. Я себя не считала преданной, но мантру стала повторять, сразу 16 кругов, потому что муж привез настоящие красивые четки в очень симпатичном мешочке. Потом в наш город приехали преданные с книгами, и муж был счастлив от случайной встречи с ними. Он потащил меня к ним на программу, в конце которой преданные накормили нас солеными, но очень вкусными овощами. Так закончился наш годичный пост на соль и сахар, и это была самая большая радость за все последнее время, потому что до встречи с преданными мы не предлагали Кришне ни сладкого, ни соленого.

У нас появился сын, потом другой, и мы усердно хотели сделать из них чистых преданных. Они с детства соблюдали все посты и очень гордились лысой головой с хвостиком на макушке. Когда гуляли на улице, то часто снимали свои шапочки и говорили прохожим: «Смотрите, а у нас шикха!"

Сидя за столом с моими родственниками, дети не переставая говорили: «Ой, зря! Зря вы едите рыбу, ой, зря...» Родственники меня умоляли: «Сатира! Убери своих детей, мы есть не можем!».

Дома они ходили из комнаты в комнату с книгами и распространяли их друг другу. У каждого был свой алтарик, они играли в пуджари, им это очень нравилось, и всегда «доставали» меня множеством вопросов:

— Мама, мы предлагаем Кришне, а Кришна кому предлагает? Ведь непредложенное же нельзя есть.

— Мама, а наши Махараджи тоже раньше были карми?

— А что, в духовном мире дырка, раз мы упали?

Однажды старший сын, раскачавшись на качелях, стал звонко кричать:

— Я полетел к Кри-и-и-шне-е-е-е-е!

А младший, более практичный скептически заметил: