Истоки знания

— Наконец, мы и подошли, Гор, к великой тайне еврейства. Слушай и запоминай.

Глава 22

ПЕРВАЯ ВЕЛИКАЯ ТАЙНА ЖРЕЦОВ АМОНА

— Если честно, я не знаю с чего начать, — приступил к своей новой лекции хранитель. Ты когда-нибудь держал голубей?

— Держал — пожал я плечами, не понимая старого.

— Если так, то наверняка любимыми птицами были у тебя почтовые. — А как ты узнал? — изумился я.

— Тут всё просто, — улыбнулся «знахарь». — Такие как ты в живности не склонны к декоративному. Вам во всём подавай подлинное: если собака, например лайка, то необходимо, чтобы она хорошо работала. Если лошадь, то она должна быть послушной, сильной и выносливой. То же самое относится и к голубям. Павлиньи хвосты, всевозможные чубы, лохмы и т.д. — не главное… Так?

— Так, — недоумевал я.

Два дня назад дед терзал меня собаками и лошадями, теперь взялся за голубей. Собирался что-то рассказать о жрецах Амона, но начал опять издалека… Причём тут голуби, ещё и почтовые?

— У меня вот какой к тебе вопрос, — продолжал, не замечая моей растерянности, хранитель. — Ты увлекался только современными породами почтарей?

— Нет, не только современными, — продолжал отвечать я на странные вопросы. — Кроме «бельгийцев» и «чехов» держал ещё и карьеров. Эту древнюю породу почтовых я любил. Не знаю почему. Они какие-то необыкновенные. Гордые, сильные, да и летели они у меня не хуже «чехов».

— Каким образом тебе удалось из полудекоративных птиц получить лётных? — изумился «знахарь».

— Очень просто, — отбором и тренировкой с обыкновенными почтарями.

— Вот оно как? — задумался на секунду старый. — Выходит, до конца породу угробить «им» не удалось.

— Неужели от этих паскудных ребят даже голубям нет покоя? — удивился я, но старый мой вопрос, казалось, не услышал.

— Скажи, на какое максимальное расстояние летели твои карьеры?

— На 250 километров, дальше я своих голубей не выпускал.

— Ну и как? — опять стал допытываться старый.

— У меня были карьеры, которые запросто обходили лучших современных почтовых.

— Ну на счёт запросто ты малость загнул, но то, что не уступали ни «чехам», ни «бельгийцам», хочется верить, — сказал седоголовый.

— Понимаешь, у меня сложилось такое впечатление, что лётные карьеры по прямой к дому летят быстрее не только дичков, но и почтовых, или как их сейчас называют, спортивных, — горячился я.

— Быстрее говоришь? — загадочно растягивая слова, качнул головою старый. — Ты и это заметил! Вот чего не ожидал от тебя, так не ожидал… Провёл на подсознательном уровне исследование… Ещё в детстве. А я об этом только мечтал… Обошёл ты старого, обошёл. Ну молодец!

Ничего не понимая, разинув рот, я смотрел на седоголового. Никаких исследований с почтовыми голубями, тем более специально, я не проводил…

— Я говорю не о твоём сознании, — пояснил старый. — А о подсознании. Подсознательно ты проделал то, что должен был когда-то сделать я…

— От твоих слов у меня ум за разум! Не пойму, причём здесь голуби? Ведь у нас речь идёт совсем о другом, — прервал я старого.

— С чего ты взял, что мы отклонились от нашей темы? — взглянул на меня «знахарь». — Это для нас, современных людей, почтовый голубь. как бы он хорош не был — ерунда. Для древних всё было иначе. Ты когда-нибудь видел почтарей багдетов? — снова спросил меня седоголовый.

— Я о них только слышал. В СССР это редкая порода.

— Это так, я их тоже не видел, — сказал старый. — Ты же должен знать, что и карьеры, и багдеты, и скандеруны (ещё одна древняя порода гонцов) выведены были не в Египте, как считают голубеводы, и не в Малой Азии, а ещё в Атлантиде и Ориане-Гиперборее. И что все современные породы почтовых голубей являются их потомками…

— То, что современные почтовые голуби являются потомками древних пород, я знаю, — вставил я. — Но, что древние породы почтарей являются наследием Орианы и Атлантиды, не знал.

Старый моей реплики не слышал. Он продолжал:

— Вот ты выяснил, что карьер летит быстрее обычного почтаря. Но всё равно скорости этих птиц ты не знаешь. А я тебе скажу, скорость карьера на пикировании та же, что и у орла: 130— 140 километров в час. По прямой около 100. С такой же скоростью когда-то летели и ныне исчезнувшие скандеруны. Не уступали по скорости карьерам и предки современных багдетов. О чём это говорит? Прежде всего, о высокой надёжности этих птиц. В древности им приходилось летать на громадные расстояния. И от скорости зависело — поймает голубя хищник или нет. В наше время все уцелевшие породы древних гонцов, несмотря на скрытые в их генофонде потрясающие скоростные качества, превратились в декоративных птиц. Спрашивается, зачем нужно было заново выводить почтовых голубей, когда они давным-давно уже были выведены? К тому же тысячелетней службой прекрасно себя зарекомендовали. Достаточно было среди них вести отбор. Как, например, делал это ты. Так? Я, соглашаясь, кивнул.

— Перед нами тот же случай, что и с охотничьими лайками, — продолжал хранитель. — Превращение великого в ничтожное было проделано, чтобы скрыть истину. А истина вот в чём: жрецы Амона или солнечной ипостаси рыжеволосого Сета появились в стране Кеми, как ты знаешь, ещё в эпоху древнего царства.

— Так, оказывается, Сет был с головой осла к тому же ещё и рыжий? — переспросил я рассказчика

— А ты что, не знал? — удивился последний.

— Откуда же мне было это знать? Я ведь не хранитель, как ты.

— Тогда запомни, что кроваво-красный цвет — цвет Сета, он же цвет родового знамени клана Ротшильдов.

— И нашего Советского красного знамени…, — добавил я.

— Молодец, сообразил, — кивнул головою «знахарь». — Над СССР реет знамя самого Сета. Победитель над поверженной крепостью водрузил свой стяг…

От услышанного и понятого сердце сжало тисками.

Так вот, почему на Руси традиционно не любят рыжих. — Мелькнуло в голове. Сколько же лет этой традиции? А между тем, старик продолжал: — Жрецы Амона не сразу пришли к власти в Египте. Для этого потребовалось не одно тысячелетие. Ими и была организована великая смута 1700 года до н.э., которой закончилось древнее царство. Искусно созданный хаос, плюс потеря Египтом независимости и послужили той лестницей, по которой жрецы Амона добрались до верховной власти. Им всё-таки удалось оттеснить от кормила правления своих вечных конкурентов солнечных жрецов города Анну или Гелиополя. И вот тогда жрецы Амона и начали свою глобальную разрушительную деятельность. В чём же она заключалась? Прежде всего, в подмене жречества и в создании по всей тогдашней Ойкумене своих оккультных центров. Ты вправе спросить — зачем? На счёт подмены жречества — и так знаешь. Чтобы организовать повсеместно требующие кровавых жертв примитивные лунные языческие культы. Надо сказать, что жрецы Амона просто подбросили в давно горящую печь дрова. Лунные культы по передней Азии уже маршировали. Но фиванским жрецам не нужна была передняя Азия. Им нужна была Персия, Кавказ и конечно же — Европа. Именно туда они и устремили свои жадные властные взгляды. А механизм навязывания своей хищной воли был вот какой: сначала в Иране, на Кавказе, в Греции, Ливии, Италии, Галлии и Иберии в короткий срок вымерли почти все жрецы-предсказатели. Потом они были заменены специально подготовленными кадрами. Располагая оккультным наследием Атлантиды (вспомни про нашего знакомого Еноха), фиванские жрецы проделали такую операцию в лёгкую. В результате их стараний по всему Средиземноморью приблизительно в одно и то же время возникло более десятка различных оккультных центров. Это произошло в промежутке между 1700-1600 гг. до н.э. Из всех известных в то время оракулов фиванский оракул был коренным, фактически главным. Но о нём знали только избранные. Для царей и для многих жрецов фиванский Alma mater являлся тайной за семью печатями. Возникает естественный вопрос почему? Да потому, что другие созданные им оракулы и оккультные центры были всего лишь его филиалами.