Учиться как учиться. Психология и духовность на суфийском пути

Если вы не можете подвергать сомнению свои предположения, вы должны смело причислить себя к тем людям, среди которых, возможно, кто-то и прав, но большая часть обусловлена до фанатизма и непременно ошибается.

Возможно стоит поразмышлять о результатах наглядного опроса, который был недавно проведен среди более двухсот человек, привлеченных неким духовным учением. Им предложили ряд высказываний и литературных отрывков и спросили, какие из них подлинные, а какие нет. Свыше восьмидесяти пяти процентов опрошенных дали неверные ответы: они приняли поддельные документы и высказывания за подлинные.

Это указывает, по меньшей мере, на две вещи: (1) что, в большей части, эти люди были привлечены к этому учению отнюдь не благодаря способности распознать его законность; и (2) что, поскольку большинство из них отвергло настоящие материалы, продемонстрировав ошеломляюще высокую оценку фальшивого, приняв его за «подлинное», весьма вероятно, что они в конце концов отвергнут учебные материалы и методики истинной школы.

Одно из наиболее распространенных предположений у людей, лишь воображающих, каким должно быть настоящее обучение, связано с "посвящением".

Повсюду в мире вы найдете людей страстно желающих и стремящихся посвящать других в духовные школы.

Однако, посвящение — обет верности учителю, как процедура, сохраняется до сих пор у суфиев, — происходит только «через несколько лет после принятия в дервишский орден». Так потому, что до тех пор, пока ученик не узнал достаточно и пока не научился кое-чему, он не может искренне принять на себя обязательство серьезно учиться. Уговаривать его взять на себя обязательство следовать пути, в то время как он еще не способен на это, — верный признак невежества или обмана.

ХРИСТИАНИН В МЕККЕ

С другой стороны, человек может быть готов учиться и понимать, хотя по меркам приверженцев внешнего, его считают совершенно непригодным. Великий Шибли однажды ясно показал это, о чем рассказывается в следующей истории, содержащей несколько интересных особенностей.

Однажды Шибли объявил в Багдаде, что ему нужна тысяча дирхемов, на обувь для бедных, для паломничества в Мекку. Некий христианин предложил деньги с условием, что ему будет позволено сопровождать караван.

Шибли сказал ему, что только мусульмане могут совершать такое путешествие. Тогда христианин предложил себя в качестве вьючного животного, от которого не требуется клятвенного заверения в вере. Так они и отправились, с христианином "в упряжке". На каждой стоянке он очищал площадку для паломников.

Когда они прибыли к Великой Мечети, Шибли сказал христианину, что ему не разрешается входить в пределы Каабы. Христианин помолился о том, чтобы ему было дозволено войти. И тогда послышался голос, приглашающий христианина войти…

Поспешность выводов — это одно из самых больших препятствий для учебы, но не для деятельности, которая заставляет людей воображать, что они проверили истинность чего-то или сделали открытия.

КАК УВЕЛИЧИТЬ СКОРОСТЬ

Однажды мулла Насреддин пришел на верфь. Увидев огонь, который по его предположениям никак не ассоциировался с морем, он спросил работника, для чего это.

«Мы варим смолу, — сказал тот, — и заделываем щели в днище корабля. От этого он движется быстрее».

Мулла пошел прямиком домой и развел костер. Затем он привязал своего осла и растопил в котле смолу. Как только он поднес дымящуюся смолу к животному, оно сорвалось с привязи и умчалось как ветер.

«Здорово работает», — заключил мулла Насреддин.

В: Откуда происходит убеждение, что "святой человек", например, постоянно практикует аскетизм, что он обязательно одет в лохмотья, избегает всего, что может его осквернить и т. п.?

О: Ответить на этот вопрос проще простого. Если бы вы сформулировали его иначе, то вероятно, смогли бы ответить сами. Для тех же, кто не может, отвечаю:

Это убеждение происходит от наблюдения начального аскетизма и проч., практикуемых набожным человеком явно. Внешние наблюдатели, поскольку у них нет информации ни о цели, ни о сути образа действий или о стадии развития такого человека, воображают, что это должно автоматически представлять неотъемлемое и неизменное поведение «просветленного» (и тех случайных зрителей, кто в настроении подражать ему).

Это как если бы некий недалекий человек увидел железнодорожного сигнальщика, машущего руками во время подготовки, и вывел бы отсюда убеждение, что

* все железнодорожники всегда, или для того, чтобы стать специалистами, должны махать руками;

и

* если человек этого уровня делает такое, то и человек самого высокого уровня должен делать это же, и уж, наверное, от его действий благо удвоенное.

Неправильное наблюдение, поспешные предположения, механическое воспроизведение действий, основанное на неполных данных, в любой области человеческой деятельности или обучения приводят к неудаче, а не к успеху. Если вы сомневаетесь в этом, то проверьте. Печать этого несет весьма много организаций.

Поэтому, для того, чтобы исправить основные ошибки, мы должны быть способны понимать, что, возможно, они имеются. Когда же это достигнуто, то дальнейших ошибок и бесполезных процедур можно будет избежать.

Ученик должен быть подготовлен пробовать то, что ему предписано, вместо того, чтобы становиться потребителем эмоциональных стимулов, воображая при этом что приобщается к духовному. На суфийском пути практика и проверка — реальны. Когда же они опираются на внешность и фантазии — они ложные. Одна из таких проверок для тех, у кого развит вкус к абсурдному, — это принять и вести обычную жизнь.

БОГ УМЕР

Есть одна суфийская история, поведанная Аттаром, о том, как некий дервиш, одетый в черное, попросил разрешения войти в монастырь. Когда Ибн Кхафиф, умерший около тысячи лет тому назад, спросил, почему тот в трауре, дервиш ответил, что его «Бог умер». Люди выгоняли его сорок раз, пока не поняли, что его «богом» — кому он поклонялся — было его вторичное «я», обусловленная личность.

Когда Хуссейна ибн Мансура однажды спросили: «Кто такой суфий?», он ответил: «Тот, чья сущность едина».

В: Некоторые суфийские и другие группы выполняют частые и регулярные упражнения, «танцы», и заняты всякого рода деятельностью, в которой принимает участие каждый. Почему вы говорите, что не следует делать то, что привело других в высокие духовные состояния?

О: Во-первых, заметьте, пожалуйста, что всегда есть множество людей, занятых автоматической деятельностью, и они всегда рады убедить других присоединиться к ним. Если вы знаете таковых и хотите присоединиться к ним, вы, вероятно, так и сделаете. В таком случае, вы можете сами проверить, лучший ли это способ чем-либо заниматься. Другими словами, почему вы здесь, если можете получить это в другом месте?

Во-вторых, предполагая, что вы здесь потому, что хотите сначала сравнить то, что говорим мы, с тем, что говорят другие, я могу лишь повторить — то, что в одно время подходит одному, необязательно подходит другому.

ЯЗЫК ПТИЦ

Есть история, где это передается аналогией. Когда-то один достойный человек молился о том, чтобы он мог понимать язык птиц. Однажды, тихо сидя под деревом, на котором было гнездо птиц, он осознал, что может улавливать смысл их щебетания. Одна птица рассказывала другой, что сын короля болен, а люди настолько глупы, что никто не знает, что его можно спасти, напоив лимонной водой. Этот человек немедленно направился во дворец, где узнал, что юный принц действительно болен, и его состояние безнадежно. Он прописал принцу лимонную воду, и тот выздоровел. Король приказал дать «доктору» столько золота, сколько он захочет.

У этого достойного человека был друг, человек, на самом деле, весьма недостойный, которому он по секрету рассказал, как стал богатым. И недостойный тоже начал молиться, чтобы он тоже мог понимать язык птиц, ибо хотел стать богатым подобно своему другу. Эта способность развилась в нем. Как-то сидя под деревом и слушая птичьи разговоры, он услышал: