Майя (СИ)

Собирая рюкзак, я краем глаза посмотрела на Олега, - он был мрачен и даже не смотрел на нас. Опять возникли сомнения по поводу его адекватности и новая озабоченность - как поговорить об этом с Андреем так, чтобы Олег ничего не заподозрил. Я повернулась к Андрею и показала ему глазами, что хочу отойти с ним в сторонку. Он сделал удивленное лицо и собирался что-то сказать, но я тут же приложила пальцы к губам, изобразив тревожность и просьбу. Ничего не понимая, он молча взял ледоруб.

- Пойдем, посмотрим на сегодняшний снег. - Андрей бросил мне конец веревки и начал протаптывать шаги вверх.

Мне показалось, что Олег еще больше помрачнел, и он как будто сам это замечал, словно прислушиваясь к своей мрачности, но не находя ей объяснения. ...Или это просто из за моих очков его лицо казалось сине-зеленым, а я стала очень подозрительной из-за усталости, приступов головокружения и фонового беспокойства? Как бы там ни было, а я все же хотела поговорить с Андреем, высказать ему свои опасения.

- Ты уверен, что Олег психически здоров? Вчера, когда ты уснул, он рассказывал про свои путешествия, и иногда я видела в нем настоящего сумасшедшего. Тебе не кажется, что он не в себе?

Лицо Андрея исказилось в недовольной гримасе.

- Что за глупости ты говоришь? Нет, я ничего такого не замечаю. Да что с тобой? И голос у тебя нервный, срывающийся. Все это тебе кажется, я Олега знаю, он в более здравом уме, чем многие.

- Ты знал его раньше! Ты бы слышал, что он говорил вчера, и главное - КАК он это говорил. Андрей, мне страшно идти с таким человеком дальше. Я ожидаю от него все, что угодно.

- Майя, послушай меня, это просто горная болезнь. Ты устала, не выспалась, ты все видишь сейчас не в том свете. Тебе надо успокоиться, иначе это с тобой будет опасно идти дальше.

- Со мной??? - совершенно неожиданно меня охватило сильнейшее возмущение.

- Ну вот видишь, как неадекватно ты реагируешь...

- Да, и правда неадекватно, - мне стало стыдно за свои эмоции. - Но вчера я чувствовала себя хорошо, и все равно видела в нем сумасшедшего.

- Вчера у тебя уже начиналась горная болезнь, она всегда прихватывает под вечер, так что давай прекратим этот разговор, тем более, что пора собираться и идти вверх. Скоро снег размокнет, и тропить будет трудно. Когда станет полегче с горняшкой, ложиться спать будем в 7-8 часов вечера, а вставать и идти дальше - часа в три ночи - так легче. Снег, схваченный морозом, образует твердую корку, и по ней можно идти с рюкзаком, не проваливаясь.

- Неужели наст может быть настолько прочным, что выдержит тебя с рюкзаком?

- Ну... меня может и нет, а тебя выдержит. В крайнем случае можно снять рюкзак и тащить его за собой на веревке. На такой высоте протаптывать тропу, проваливаясь в снег на каждом шагу по самые... в общем это настоящее мучение.

Я представила себе, как мы идем, таща за собой на веревочке жирные, упирающиеся рюкзаки, и захихикала - ну натуральная сценка из психбольницы...

Мы вернулись к палатке. Шапка и большие солнцезащитные очки почти полностью скрывали лицо того, кто так пугал меня, и я почувствовала отчаяние от того, что потеряла опору в виде Андрея, и что придется либо требовать, чтобы все шли вниз, ведь дорогу назад я не смогу найти самостоятельно, либо придется идти вверх, будучи отравленной нарастающим беспокойством и горной болезнью...