Истории, которых не могло быть

Когда я уходил, то ощущение чьего-то присутствия за моей спиной не покидало меня. Я обернулся… Мне почудилось неясное свечение над памятником.

Не знаю, сколько плутал я по лесу: может, час, а может, два. В голове ни одной мысли, словно не я, а кто-то другой, незнакомый мне, поселился внутри и водит, водит по пустынному лесу, по одному только ему известному маршруту.

Когда я пришел в себя, то не поверил своим глазам: стоял я опять под теми же елями! Нет, страха не было, я даже в сердцах ругнулся: «Надо же, столько потерять времени!» Напролом, срезая угол, я поспешил к дороге.

Не сделал я и десяти шагов, как понял, что меня тянет вправо. Я весь напрягся, мысленно и физически противясь этой бесцеремонной и страшной силе, но что-то внезапно как будто взорвалось во мне. Как в калейдоскопе закружились вокруг деревья, ядовито-красные кусты калины, и я, ничего уже не соображая, ощутил, что растворяюсь в дождливой хмари заколдованного, ставшего вдруг незнакомым мне леса, из которого я безнадежно пытался выбраться. В третий и четвертый раз я оказывался на том же самом месте… В лесу стало темнеть. Я глянул на часы — начало седьмого. И тут до меня дошло… В паническом ужасе покосился я на памятник. Какое-то еле заметное свечение, как тогда, когда я в первый раз уходил отсюда, парило над холмиком. Я почувствовал, как под фуражкой у меня зашевелились волосы. Правая рука сама без подсказки поползла ко лбу, и я три раза неистово перекрестился: «О, Господи! Помоги мне выбраться отсюда!» И, повернувшись на сто восемьдесят градусов, на деревянных, негнущихся ногах поковылял прочь.

«Десять, двадцать…, сорок,» — отмерял про себя шаги, неустанно крестясь. И, отойдя уже метров сто, с облегчением выдохнув, вытер платком мокрое лицо. В следующее мгновение я уже бежал к дороге. Перепрыгивая через глубокую колдобину, до краев наполненную водой, поскользнулся, упал, встал, набирая скорость, понесся дальше. Я не замечал хлюпанья воды в сапогах, насквозь промокшей спины, я мчался по дороге вперед, зная, что стоит мне остановиться, и я уже никогда не выберусь из темнеющего по бокам леса.

Я все-таки успел на последний автобус. И когда захлопнулись его дверцы, и он утробно загудел, набирая скорость, не было человека счастливее меня на всем белом свете. Рассказал я эту историю двум своим приятелям. Один отнесся ко всему иронично, другой — с пониманием и даже очень интересно стал рассказывать о потусторонних мирах. Может, и действительно есть жизнь после смерти? А я бесцеремонно вторгся в этот потаенный мир и нарушил чье-то уединение и покой?

С того злополучного дня и стала седеть моя цыганская борода, вечный предмет гордости. Бывая в тех краях, я старательно обхожу этот уголок старого, пребывающего в настороженном сне, леса. Пусть спокойно спит тот, кого я однажды растревожил.

Глава VI

ЛЮДИ УМЫЛИ НЕЧИСТУЮ СИЛУ

Сталкиваясь с необычными природными явлениями, которые невозможно объяснить заученными со школы законами, мы стремимся найти разрешение проблемы с помощью мировоззрения, заложенного еще нашими далекими предками. Очевидно, что в каждом из нас (вне зависимости от образования и жизненного опыта) живет глубокая убежденность в существовании иного мира, населенного теми, кто способен вмешиваться в события и судьбы, помогать, защищать или наказывать…

В общем и целом население «запредельного мира» упрощенно разделяется в восприятии современных людей на две категории (по принципу свет — тьма, добро — зло) — на добрые существа и нечистую силу.

«Добрые силы», как правило — некие высшие и благожелательные проявления стихий. Их наделяют вполне человеческими качествами соответствующими современным морально-этическим нормам.

«Злые силы» несут в себе хаос разрушение, страх, бессмысленное зло. Но и те, и другие представители одного и того же мира. И этот мир в восприятии моих современников очень мало отличается от того, в котором мы живем. В нем есть добрые люди, злые люди, хулиганы и просто бандиты. В нем понятие добра и зла подчиняется той же морали. В нем есть место состраданию, жертвенности, даже любви. В этой психологической путанице общественное сознание легко оперирует совершенно фантастическим «сплавом» самых разнородных персонажей из древних мифов, сказок и легенд, ничуть не смущаясь тому, что никогда ранее в едином смысловом пространстве не существовали русские домовые и немецкие гномы, черти из христианского верования и языческие русалки, а также разнообразные оборотни, дриады, вампиры, демоны, привидения, современные барабашки, «души умерших» — и.т.п… Письма показывают, что вполне конкретные исторические характеры и характеристики этих существ были утрачены или сильно деформированы народной памятью. Некогда исключительно злобным мифологическим персонажам и отрицательным сказочным фигурам сегодня не отказывают и в добрых поступках.

Любопытно, что если когда-то люди всеми силами стремились избежать возможных встреч с «потусторонними силами» (в сказках эта роль отводилась лишь героям, то сегодня, если судить по рассказам) люди не только не проявляют особого страха, но даже наоборот, стремятся завязать более тесный контакт с загадочной сущностью.

Что это — отпечаток современной технократической цивилизации, где принято бесстрашно экспериментировать с природными стихиями, или скрытая неудовлетворенность своими возможностями и желанием увеличить их за счет дружбы с неведомыми силами? Или причиной тому гнетущее психологическое одиночество, которое обостряется с каждым годом (особенно в крупных городах) из-за ускорения темпа жизни, приводящего к сокращению числа и периодов неформальных контактов между людьми?..

Вера и надежда в поддержку потусторонних сил в чем-то подменяет существующие сегодня религии. Можно заметить, что понятия «рай» и «ад» практически не встречаются в письмах. Зато там часто фигурируют такие понятия, как «жизнь после смерти», «реинкарнация», «астральные существа», «информационное поле»… Похоже, что сегодня в России, несмотря на легализацию церкви, люди больше склоняется к осовремененному наукообразному язычеству, где наряду с единым Богом фигурируют одушевляемые стихии.

Кандидат философских наук Вера Константиновна Чиркова из Новосибирска считает своим спасителем сказочное существо.

В мою жизнь вошло чудо. Иначе я не воспринимаю происшедшие со мной события, да и не хочу воспринимать, потому что поняла, что это огромное счастье — столкнуться с чудом. И пытаться его препарировать, чтобы доказать самой себе или кому-то, что все в жизни можно объяснить глупейшими, но общепринятыми категориями — противно. Поэтому, ни в коем случае не предлагая на ваш суд и не пытаясь приводить доказательств, что это не выдумка, решила похвастаться. Позавидуйте мне все — я соприкоснулась с чудом.

Мои рождественские праздники в прошлом году прошли у друзей в Ангарске (это небольшой город недалеко от Иркутска). Крещенские морозы еще не наступили, но минус 28 градусов по Цельсию уже за 10 минут выбеливали пятна на щеках и кончике носа.

Старые университетские друзья из кожи вон лезли, чтобы сделать интересным каждый день в их доме, удивить и порадовать меня. Я понимала это и с огромным энтузиазмом воспринимала поездки, встречи, новые знакомства, вечеринки, вылазки на природу — весь тот калейдоскоп впечатлений, которыми меня баловали.

В тот вечер у нас был «передых». Мы сидели, перебирали фотографии и воспоминания. Старый потертый снимок, где мы всей группой стоим во время картофельной страды у старой деревенской баньки, стал началом отсчета моей волшебной истории.

Уже через несколько минут пришла идея попариться в русской бане с веничками, кваском и прочими атрибутами российской старинки.