Твердые реки, мраморный ветер (СИ)

На следующий день все мышцы уже болели по-настоящему, и Джейн отказалась от последней в программе пробежки до Кала-Паттара, вместо этого дойдя до Дебоче и прыгая там по заросшим мхом камням-островкам, лежащим посреди мелкого озерца, наполняющегося водой со склона и утекающего вниз в пропасть. Удивительно было обилие красок, в которые была окрашена листва деревьев. Она ползала по камням, торчащим из озерца, и изучала разнообразные породы мхов, среди которых были и такие твердые, что невозможно было проткнуть их покров пальцем, и такие мягкие, в которых утопала ладонь, почти не чувствуя препятствия. Энди пошел вместе с ней, тоже ползая по камням, плюхаясь по воде, так как всё равно все они были мокрые насквозь. Когда выглядывало солнце, одежда мгновенно высыхала и становилось очень жарко, над землей поднимался густой пар, от которого все становилось призрачно-нереальным.

До отъезда осталось два дня. Ночью по-прежнему шли проливные дожди такой силы, что казалось, что тебе на голову непрерывно кто-то выливает ведро за ведром воды. А днем выходило солнце, и начиналось всеобщее высыхание. За завтраком Энди остановил обычные разговоры и игры в шахматы, балду и словодел.

– Я думаю, что пора сообщить одну новость, – сказал он негромко, обращаясь как бы ко всем, но прежде всего к Флоринде, Фоссе и Томасу.

Томас кивнул.

– Новость касается Джейн и Айрин, – продолжил Энди таким обыденным голосом, что Джейн стало ясно, что сейчас он скажет нечто важное. – Эта новость состоит в том, что мы, наблюдая за их жизнью в течение полугода, пока они работали и жили в наших центрах, пришли к выводу, что они нам подходят, и мы готовы предложить им постоянную работу у нас и полноценное участие во всех экспериментах, которые им будут интересны.

Джейн и Айрин слушали молча, ожидая продолжения.

– Здесь, в Намче, Флоринда, Фосса и Томас также посмотрели на вас и согласны со мной в том, чтобы взять вас на постоянный контракт, введя в курс наших дел.

Услышав о "делах", Джейн задалась вопросом – что именно имеется в виду, но пока не стала ничего спрашивать, умерив свое любопытство.

– Вам нужно знать, – Энди посмотрел на них обеих, – что исследования и бизнес не являются, как я уже говорил, нашей целью. Они существуют постольку, поскольку вырастают из нашей основной деятельности, не противоречат ей и содействуют решению частных вопросов.

– Но тогда чем же вы занимаетесь!? – у Айрин терпение кончилось раньше, чем у Джейн.

– Мы строим новую жизнь. – Сказав это, Энди потискал себя за ухо и вопросительно посмотрел на Айрин.

– В каком смысле?

– Мы строим новую культуру, новую общность людей, основанную на новых социальных принципах. Мы строим то, из чего впоследствии, как мы надеемся, вырастет мир будущего.

– Ты имеешь в виду…, – протянула Айрин, – те самые принципы…

– … которые ты уже изучала в качестве основ психологической подготовки для детей, – подхватил Энди. – Вы обе знакомы с основной книгой, в которой устанавливаются основные положения нового подхода к развитию человека и человечества, вы посещали семинары по этим темам и общались с экспертами в этих вопросах, но до сих пор вы не знали, что это не "психологические дополнения" к наукам, а наоборот – вся остальная деятельность является дополнением к этому.

– Но в чем смысл такого странного разнообразия?

– Смысл? – Энди помолчал. – Смысл очевиден. Не люди предназначены для практики, а практика создана для людей, чтобы сделать их жизнь насыщенной и интересной. Разве тебе не интересна вся та жизнь, которой ты живешь? Разве не интересно заниматься исследованиями, изучать разные науки, читать книги, играть в футбол, бегать по горам, тренировать свое тело и свой ум, развивать свою психику практиками по устранению негативных эмоций, тупостей?

– Интересно.

– Наши интересы двигают нами. Мы делаем то, что интересно, мы следуем туда, куда нас влечет. И у каждого есть какая-то своя особенность. Кто-то посвящает все свое время исследованию осознанных сновидений и интеграции восприятий живых морд, кто-то совмещает это с работой в лабораториях, кто-то уделяет практике меньше внимания, а больше времени тратит на ведение бизнеса и тренировкам тела – у всех по-разному, и каждый, кто принят в наш мир, находит в нем свою нишу, свою позицию максимального удовольствия.

– И вам необходимо определиться с тем, что выберете вы, кем вы станете, – продолжила Флоринда. – Мы трое здесь потому, что есть основания полагать, что вы обе станете не просто беженцами, а чем-то существенно большим.

– Беженцами?

– Я разъясню вам термины, которыми мы определяем тех, кто населяет наши территории, – вступил в разговор Томас. – Во-первых, есть Бодхи – человек, который начал все вот это, развил до текущего состояния и продолжает развивать дальше. О нем мне с одной стороны много чего есть рассказать, и с другой стороны – почти что нечего, поэтому о нем говорить не будем. Во-вторых, есть дракончики – такие люди, для которых достижение непрерывных ОзВ и их исследование является основным делом их жизни, основной страстью, что не мешает им, естественно, иметь множество других интересов. Дракончики максимально плотно общаются с Бодхом, учатся у него и учат других по мере желания. В силу своего настойчивого и радостного интереса к миру, который они создают в себе и вокруг себя и исследуют, они и меняются быстрее других, и являются для остальных, наряду с Бодхом и даже в еще большей степени чем он, образцами для подражания.

– Почему еще в большей? – перебила Айрин.

– Потому что развитие дракончиков происходит на глазах у тех, кто к ним близок. Это развитие зримо, ощутимо, их жизнь протекает прямо тут, в ней можно участвовать и ее можно наблюдать. Некоторые дракончики пробуждаются постепенно, проходя быстро весь путь по иерархической лестнице, поэтому они и являются более наглядным примером.

– А Бодхи? Его жизнь скрыта?

– От кого как. С мордами и дракончиками он общается постоянно и помногу, но тем не менее он не является для нас человеком, который проходит какой-то путь развития. Для нас он – что-то вроде далекого и застывшего идеала, который если и развивается каким-то образом и в чем-то меняется, то для нас это остается и неизвестным и незаметным, и поскольку мы не можем видеть его в непосредственном развитии, он и не служит для нас таким образцом, какими являются дракончики.

– А сам он не рассказывает?

Флоринда и Томас переглянулись.

– Будем считать, что нет. Оставим эту тему. Если он захочет что-то о себе рассказать, он сделает это сам.

– Но вам он о себе что-то рассказывал? – Не унималась Айрин, которая вообще была намного более нахрапистой и уверенной в себе, чем Джейн.

– Рассказывал.

– И что?

– И нам не стало от этого понятнее – что это за существо, человек ли это вообще.

– ??

– Оставим это, – повторил Томас. – Следующая ступень после дракончиков, это "морды". Для всех остальных различия между мордами и дракончиками малозаметны, но сами морды видят разницу между собой и дракончиками весьма отчетливо. Прежде всего они отличаются степенью своей искренности и упорства в построении из себя нового человека. У морд может быть несколько тем, в которых их искренность дает пробуксовку – у дракончиков такого не бывает и быть не может – любая тема, сколь бы она ни была сложной или болезненной, подвергается одинаково острому скальпелю искренности. Морды не так решительны и упорны в практике, поэтому им как правило не доступно многое из того, что доступно дракончикам – я имею в виду чисто функциональные возможности, связанные с уровнем развития человека. Если поместить морд и дракончиков в одну компанию, то неформальное лидерство в ней сразу же займут дракончики, даже если они будут вести себя пассивно, и даже не-морда легко выделит среди лидеров именно дракончика. Это связано с тем, что дракончики обладают особенно выраженной серьезностью. Это не та серьезность, когда человек пыжится и морщит лобик, – под общий смех пояснил Томас. – Это такое озаренное восприятие, которое свойственно дракончикам и в существенно меньшей – мордам, и уж совсем в малой – всем остальным. Как я уже говорил, морды и дракончики все без исключения имеют прямой доступ к Бодху, если он им для чего-то необходим. Остальных Бодх сам не обучает – это не значит, конечно, что он не может появиться среди хвостов, поболтать о том о сем с беженцами и дать им несколько советов, но есть большая разница между обучением и общим спорадическим консультированием. Морды – это люди, которые могут менять себя в такой степени, что в общем могут изменить себя как угодно сильно – фактически, горизонты их развития неограниченны.