Твердые реки, мраморный ветер (СИ)

Он даже немного удивился, когда тот ответил.

– Хэлло, я Энди, из России, тот, что был вчера…

– Да, здравствуй, Энди. – Голос был нейтрально приветливым.

– Мне… очень понравилось, и я бы… хотел, если это возможно, получить еще какой-нибудь необычный опыт…

– Я понимаю тебя, Энди. Ты из тех, кто любит необычное, да?

– Наверное да:)

– Приезжай. Адрес на визитке.

Снова всплыло чувство опасности, но теперь его преодолеть было гораздо легче, ведь он уже был в их полной власти, и они выполнили все пункты соглашения. Странно было бы предполагать, что на этот раз будет как-то иначе.

Спустя полчаса он уже стучал в дверь, за которой крылось столько всего запретного и привлекающего.

Дверь открыл всё тот же мужчина.

– Проходи, – кивнул он, и Андрей вошел.

– Пойдем.

– Я не знаю, как тебя зовут…

– Уонг. Мистер Уонг.

Андрей молча шел за Уонгом, и тот привел его в небольшую комнату, скорее похожую на сауну.

– Раздевайся, садись.

Андрей разделся и неловко примостился в кресле.

Уонг подергал за шнурок, висящий у входа, и вскоре появились две женщины лет сорока пяти или даже старше. Кажется, те же самые, что были в прошлый раз.

– Тебе понравилось вчера?

– Да, мистер Уонг. Очень. Я никогда не мог представить себе, что в сексе может быть столько такого… необычного и возбуждающего.

– Хочешь, чтобы моя помощница еще поигралась с твоим членом внутри?

– Да, это очень, очень… запоминающееся удовольствие…

Одна из женщин подошла к Андрею, положила подушку под коленки и встала между его ног, взяв аккуратно в руки его член, который тут же стал вставать. Она оголила его головку и стала нежно ее трогать, едва прикасаясь пальцами. Другая в это время подошла к большому холодильнику, и, открыв его и покопавшись в нем, вытащила уже знакомый ему гибкий и очень тонкий стержень со стеклянной головкой на конце. Подав его первой женщине, она села в стороне.

– Я так и знал, что тебе понравится. Эти женщины хорошо знают свое дело, очень хорошо. Нужно многое знать и уметь, чтобы доставлять такое изысканное удовольствие, от точного знания анатомии до умения обостренно чувствовать энергию.

– Энергию?

– Конечно. Ведь можно все правильно делать, и в итоге не суметь сделать приятно, если не ощущать, не чувствовать потоки энергии.

Женщина начала вводить шнур в дырочку мочеиспускательного канала, и Андрей невольно напрягся. Шнур сейчас казался ему слишком длинным и возник страх.

– Ты можешь быть совершенно спокойным, – успокаивал его Уонг. – Мои помощницы никогда не ошибаются, никогда.

Он подсел поближе, положив руку Андрею на плечо, и смотрел за тем, что делала женщина.

– Сейчас головка уже достигла основания твоего члена, чувствуешь?

– Да.

– Тебя возбуждает твоя беспомощность? То, что ты находишься в руках у этой женщины?

– Да.

– А теперь она продвинет шнур еще глубже… чувствуешь?

– Да…

– Теперь самое время немного размять твой член изнутри.

И женщина стала медленно двигать этой штукой вперед-назад. Снова возникло обжигающее ощущение.

– Чтобы двигать быстрее или медленнее, сжимать при этом твой член сильнее или слабее, она должна чувствовать твою энергию.

– Как она ее чувствует?

Уонг удивился.

– Ты тоже наверняка ее чувствуешь, если ты так хочешь секса. Подрочи сейчас свой член.

– Андрей начал дрочить, и Уонг спустя десять секунд отнял его руку.

– А теперь расслабь пальцы, совсем расслабь, ты чувствуешь, как из их кончиков словно вытекает энергия?

– Да!

Андрей и в самом деле чувствовал гудение в пальцах и бегающие мурашки внутри. Действительно, раньше он тоже чувствовал это, когда дрочил, но не придавал этому значения.

– Она чувствует – когда поток ослабевает или усиливается, соответственно она знает, когда тебе становится приятнее, а когда нет.

– То есть когда это ощущение сильнее, и удовольствие сильнее?

– Не совсем так. Это целое искусство.

Женщина между тем засунула шнур еще глубже и еще, и Андрей снова забеспокоился.

– Так глубоко!

– Тебе понравилось, что моя вторая помощница делала с твоей попой?

– Да…

– Источник наслаждения у мужчины – предстательная железа.

– Я знаю.

– Но ты не знаешь того, что мочеиспускательный канал в том месте, где он уже почти заканчивается у мочевого пузыря, непосредственно примыкает к предстательной железе.

– Нет…

– И вот сейчас головка катетера как раз в этом месте – очень глубоко в твоем теле, и сейчас почувствуй – какие необычные рождаются ощущения. Ты просто сиди, расслабься и чувствуй.

Андрей кивнул. Ощущения действительно были очень глубокими и необычными.

– И конечно, когда еще и со стороны попы рукой массируется предстательная железа, то совокупное ощущение становится очень ярким, – поучал его Уонг.

– Мне просто удивительно, как там помещается целая кисть руки!

– Если бы ты потрудился заглянуть в анатомический атлас, ты бы увидел, что прямая кишка в своем начале образует довольно просторную полость, где легко уместится целый кулак. Ты не знаешь еще и того, что когда возбуждение становится очень острым, то оно начинает захватывать соседние органы, и они также становятся источником сексуального наслаждения. Вчера ты почувствовал, как усиливается наслаждение в то время, как ты пытался вырваться?

– Да, очень заметно.

– Мышцы становятся источником сексуального наслаждения. И боль может превращаться в сексуальное наслаждение, если она умеренная. Например, если я дам тебе сейчас пощечину, или если тебя шлепать по попе, или шлепать ладонью по животу или по ляжкам, тебе будет приятно. Места, по которым я буду тебя шлепать, станут как бы оазисом наслаждения – в этом принцип мазохизма. Хорошо, достаточно.

Он прикоснулся к руке женщины, она аккуратно вынула катетер и отошла в сторону.

Уонг тоже отошел и сел в другое кресло.

– Есть много всего такого, о чем ты не догадываешься. Секс – это огромный мир, который люди и не пытаются исследовать из-за своего ханжества и религиозного воспитания. Но некоторые люди, вот я например, сделали из секса культ. Я неплохо зарабатываю на этом и сам получаю удовольствие.

Андрей понимал, что Уонг его к чему-то подводит, но пока не понимал – к чему именно. Между тем Уонг замолчал и задумался о чем-то, повисла пауза.

– Мне показалось, – наконец продолжил он, – что ты смог бы быть моим помощником, моим партнером.

– Партнером? В бизнесе.

– Да, – кивнул Уонг. – У меня много друзей, и у них разнообразные вкусы, которые постепенно расширяются благодаря моим усилиям, и некоторые из фантазий, которые приходят им в голову, достаточно эээ… смелы и неожиданны. Не всякий человек смог бы управлять этим, а только тот, кто очень развратен и неглуп, и терпимо относится к причудам других людей. И еще он должен уметь хранить секреты. Я стар, и потом, у меня есть своя частная жизнь, я люблю побыть в одиночестве, и мне нужен кто-то, кто возьмет часть моих забот на себя.

– Например, что это может быть, – поинтересовался Андрей.

Сама идея – стать компаньоном владельца публичного дома для высокопоставленных и богатых извращенцев, казалась ему несколько дикой, но, в конце концов, почему бы и нет? И почему "извращенцев"? Это слово выпрыгнуло исподволь, само собою. Получается, что всё то, что нравится ему, это секс, а что нравится другим – извращение? Нет, ну это очевидная глупость, и в конце концов, если здесь не причиняют боли, в чем, впрочем, надо еще убедиться…, то чем этот бизнес хуже любого другого? Это даже намного лучше! Ведь он и сам сможет перетрахать всех и по-всякому, ни в чем себе не отказывая.

– О, трудно перечислить, всего не упомнишь, – развел руками Уонг. – Например, кто-то должен договариваться с уличными мальчишками о том, чтобы они целую неделю или даже две бегали в белых или красных или еще каких-нибудь носочках, которые мы им даем бесплатно, не снимая, а потом покупать их у них. Мы платим пять долларов за пару – это очень много для бездомных нищих пацанов. Мы помогаем им выжить.