Ливанская трясина (СИ)

Обозреватели все же считают, что конференция в Каире, на которую так уповали ливанский премьер-министр Фуад Синьора и лидер «Хизбаллы» Хасан Насралла, не принесла им желаемых результатов. Дело в том, что ливанский премьер, будучи, судя по всему, убежден в однозначности решения каирской встречи, заранее подготовил проект резолюции, в котором предлагалось «осудить военные действия Израиля и признать право «Хизбаллы» на сопротивление». В проекте резолюции содержалось также требование к Израилю немедленно освободить всех ливанцев, арестованных за террористическую деятельность. Рассмотрение проекта резолюции в Каире было отклонено как преждевременное. После встречи в Каире все отчетливее стали распространяться и сведения о том, что саудовский королевский дом в последнее время все больше раздражают действия «Хизбаллы». Короля Саудовской Аравии, естественно, не может не тревожить тот факт, что «Хизбалла» по сути подчинена Тегерану, а это значит, что Иран претендует на роль серьезного соперника в борьбе за влияние на Ближнем Востоке.

Однако события последующих недель, массированный прессинг Ирана, Сирии и Ливана заставили министров иностранных дел ЛАГ все же согласиться на созыв чрезвычайной конференции. И 7 августа она состоялась в Бейруте — как демонстрация солидарности и бесстрашия. Представители арабских стран, выступая на этой конференции, тему мятежной «Хизбаллы» постарались обойти молчанием и только министр иностранных дел Сирии не удержался от привычных лозунгов и восславил «храбрых сынов Аллаха, освобождающих священную землю от сионистского врага». В итоге чрезвычайная конференция ЛАГ приняла достаточно инертную резолюцию — обратиться в Совет Безопасности ООН с предложением остановить военные действия в Ливане. Конструктивная составляющая этой резолюции практически равна нулю.

Когда-то Уинстон Черчилль сказал: «Миротворец — этот тот человек, который кормит крокодила и верит, что его-то самого крокодил сожрет последним». Вполне вероятно, что участники чрезвычайной конференции ЛАГ в Бейруте знают и помнят это высказывание Черчилля, ведь большинство из них — умные, образованные и весьма дальновидные политики.

Глава 3

Сводка событий за 20 июля 2006 г.

10 час.55 мин. На завершившемся заседании парламента депутаты не пришли к общему мнению по поводу предоставления льгот жителям северных районов страны.

12 час. 00 мин. Арабы-христиане, проживающие в израильском районе Шфарам, выразили свою поддержку военным действиям «Хизбаллы».

13 час. 15 мин. Президент Израиля Мошел Кцав приехал в город Кирьят-Шмона, где побывал в районах наибольших разрушений, больницах и бомбоубежищах.

15 час.35 мин. В Кирьят-Шмоне разорвалось пять ракет «катюша».

16 час. 00 мин. Король Саудовской Аравии сделала заявление: «Если Израиль не прекратит агрессию в Ливане, будет большая война.»

16 час. 10 мин. Житель Хайфы умер от сердечного приступа во время ракетного обстрела.

17 час. 00 мин. В результате попадания ракеты в друзский поселок Мрар, возле города Кармиэль, погибла пятнадцатилетняя девочка. Еще несколько жителей поселка, не успевшие укрыться в бомбоубежище, получили ранения разной степени.

17 час. 15 мин. Массированные обстрелы ракетами израильских городов Верхней Галилеи.

17 час.30 мин. ВВС Израиля нанесли мощный ракетно-бомбовый удар по Бейруту.

18 час. 00 мин. Руководители телефонной компании «Безек» приняли решение установить телевизоры в бомбоубежищах.

19 час. 00 мин. Заключенные, отбывающие наказание в тюрьмах севра страны, выведены в бомбоубежище. Представитель полиции сделал заявление: «В нашей стране отсутствует смертная казнь и хотя многие из заключенных совершили тяжкие преступления, мы обязаны заботиться о их жизнях».

21 час 15 мин. Представитель ЦАХАЛа сообщил, что в ходе боев в Южном Ливане уничтожено 210 боевиков «Хизбаллы».

22 часа 10 мин. ЦАХАЛ подверг артобстрелу район, где по данным разведки находится крупный ракетный склад «Хизбаллы».

23 часа 50 мин. Обстреляны «катюшами» израильские города Цфат, Нагария, Маалот, Хайфа.

…Разыскал в своем архиве и уточнил дату: 20 июля 1993 года, то есть ровно тринадцать лет назад, автор этих строк, будучи репортером одной из израильских русскоязычных газет, отправлялся на север страны. Маленький приграничный городок Кирьят-Шмона обстреливали со стороны Ливана ракетами, ясно дело, что репортерскую дорогу выбирать не приходилось. От той, теперь уже далекой командировки остались у меня воспоминания о трех ночах, проведенных в бомбоубежищах, да о случайной встрече с тогдашним премьер-министром Израиля Ицхаком Рабиным. Находясь в Кирьят-Шмоне, я как-то вечером решил отправиться за несколько километров в Метулу, город находящийся на самой израильско-ливанской границе. Усевшись на огромную каменную глыбу, в которой были установлены флаги Ливана и Израиля, сфотографировался, полагая, что снимок этот весьма символичен, поднявшись на какой-то холм, долго любовался пейзажем Южного Ливана. А потом, проезжая по одной из улиц Метулы, увидел большое скопление военных, явно высшего офицерского состава, и спешащих туда же репортеров, обвешенных фотоаппаратурой. Когда подошел поближе, разглядел среди генералов и одного седовласого штатского — премьер-министра. Ицхак Рабин был без пиджака, ворот светлой сорочки вольно расстегнут, рукава закатаны. Фотоснимкам он не препятствовал, но когда журналисты попытались задать ему вопросы, ответил достаточно безапелляционно: «Я, господа, сюда не на пресс-конференцию приехал, поездка у меня на границу сугубо деловая, так что не взыщите. Да и времени, честно говоря, нет, спешу дальше». Уже через несколько минут в небе застрекотал вертолет, в котором улетел премьер. Кажется, кто-то из репортеров телекомпании «Си-эн-эн» тогда с досадой воскликнул: «Вот дьявол, надо же было хотя бы спросить, куда он отправляется, может, успели бы в другом месте перехватить, да хоть какой-нибудь комментарий получить». Мне же эта встреча запомнилась потому, что с Рабиным больше встретиться не удалось — он, как известно, погиб от пули правого экстремиста. В памяти же у меня сохранились его слова, сказанные много раньше и при совершенно других обстоятельствах.

За год до встречи в Метуле, в составе журналистов, сопровождающих Рабина в его официальном визите в Россию, вся наша группа из Москвы приехала Санкт-Петербург. Деловых встреч в северной столице почти не было, потому экскурсии по городу и в Эрмитаже у нас были обстоятельные. Вечером выяснилось, что Ицхак Рабин предпочитает возвращаться в Израиль не своим самолетом, а с улетавшими в этот же день новыми репатриантами. Его пытались отговорить, приводя среди иных неубедительный аргумент, что в советском «Ту-154» тесно, нет салонов не то что первого, но даже и бизнес-класса. Премьер в ответ только хмыкнул: «Вы что же полагаете, что я всю жизнь только в первом классе летал, или забыли, что я в прошлом боевой офицер, генерал?» Короче, дискуссию он на корню обрубил, давая понять, что решение принято окончательное. Через какое-то время к нему вновь обратился его помощник: «Господин Рабин, раз уж вы решили лететь вместе с новыми репатриантами, то об этом событии, по крайней мере, надо рассказать всем. Мы решили, что с вами полетят наши журналисты, которые входят в состав делегации». Прикурив новую сигарету от выкуренной только что почти до самого фильтра, Рабин помолчал несколько секунд, потом спросил:

— А сколько всего журналистов в нашей делегации?

— Семнадцать, — ответил помощник.

— А сколько человек летит из Ленинграда в Израиль.

— Точное количество нужно уточнить, но, насколько мне известно, группы комплектуются с таким расчетом, чтобы самолет был полным, или во всяком случае почти полным, — снова пояснил помощник.

— Замечательный вы предлагаете вариант главе правительства, — не скрывая сарказма, хмыкнул Рабин. — Мало того, что нас с женой уже двое, так вы хотите, чтобы еще семнадцать человек, то бишь уже завтрашних граждан Израиля, не попали в страну, потому что они должны освободить свои места в самолете для журналистов.