Черное солнце Афганистана

— Полный порядок! — сказал он, залезая в машину.

— Чего так долго? — сердито спросил Иван.

— На востоке надо сначала гапп — по-русски, разговор — повести, а потом и о деле поговорить, поторговаться совсем немножко.

— Водки взял?

— Конечно и обязательно взял! Четыре бутылки.

— Молодец! — похвалил Иван и спросил. — А что еще в пакете?

— Это хороший и правильный вопрос, — весело ответил Тулаков. — Дуканщик нам подарок сделал для нашей закуски, чтоб я настоящий плов сварил. Когда узнал, что у нас одна тушенка коровья, он морковки и лука дал, курдючного сала и отрезал хороший кусок свежей баранины.

Он промолчал о главном. Шустрый Тулаков показал дуканщику на наведенный пушечный ствол и мягко пригрозил, что там сидят подвыпившие солдаты, злые на дуканщика, за то, что он в прошлый раз им водку не продал. Что сейчас он, Саид, заступился за дуканщика, и если дуканщик не купит насос, не продаст русским водки и не даст баранины для плова, то они могут одним выстрелом разнести его дукан.

— Значит, живем! — оживился Иван Петров. — Ты насчет плова мастак!

Тулаков, мурлыча на своем языке песню, стал заводить мотор.

Впереди на дороге показались яркие мощные фары. Два БТРа быстро подкатили к стоящей у дукана БМПешке.

— Патруль! — тревожно выдохнул Петров. — Застукали нас!

— Выкрутимся! — сказал Саид.

Из БТРа выскочил низкорослый капитан и два солдата с автоматами.

— Кто такие? Документы?

— Мы из ТЭЧа авиационного гарнизона, товарищ капитан! — ответил Тулаков и нагло добавил спокойным голосом, как о самом обычном деле. — Приехали купить водки.

Капитан оторопел.

— Что?!

— Купить водки.

— Ясненько! — пришел в себя капитан. — И купили?

— Так точно, товарищ капитан.

Петров молча переживал. Он мысленно ругал себя самыми последними словами. Теперь не отмазаться и не оправдаться. Так глупо попались! Да и зачем Тулаков полез на рожон, осложняя дело?

— Значит, в самоволке? За водкой? — и капитан тут же приказным тоном произнес: — Ваша фамилия?

— Фамилии своей не скажу, вы ее не запомните.

— Товарищ старший сержант! Приказываю! — твердо и властно произнес капитан. — Водку сдайте патрулю и следуйте за нами! А фамилии вашей не называйте, я номер боевой машины записал.

— Водку я вам не отдам, товарищ капитан, потому что это заказ моего командира, — спокойно ответил Тулаков.

— Что?! — повысил голос капитан. — Вы арестованы! Подчиняйтесь и следуйте за нами! Поедим на аэродром в вашу часть. Разберемся на месте!

— Слушаюсь, товарищ капитан, ехать за вами!

Один БТР поехал впереди, БМПешка в середине и сзади — другой БТР.

— Саид, на хрена было артачиться? — переживал Петров. — Надо было как-то замять, уладить дело. А теперь что? Влипли! Погорим, как шведы под Полтавой.

— С ними ни за какие панты мы б не договорились, — успокаивал его Саид, управляя машиной. — Они б запросто всю нашу водку себе захомутали и все равно сдали бы нас.

Подъехали к точке на мосту. Солдаты отвернули шлагбаум перед патрулем. Но Тулаков притормозил машину, высунулся и, подозвав сержанта, протянул тому обещанную бутылку:

— Получай свой пузырь!

Сержант с бутылкой в руке и солдаты удивленно смотрели на БМПешку, которую патруль сопровождал, как почетная охрана.

Чем ближе подъезжали к аэродрому, тем муторнее было у Петрова на душе. Сосредоточен и задумчив стал и Тулаков. Ехал молча. Только с каждым километром, постепенно сбавлял скорость. Патруль тоже чуть притормаживал, держа БМПешку в тисках. Петров догадывался, что Саид что-то задумал, но расспрашивать не стал. Будь, что будет!

Не доезжая до КПП, Тулаков еще больше снизил скорость, отставая от первого БТРа, и таким образом увеличил расстояние между ним и БМП.

— Держись! — вдруг крикнул Саид.

Он, неожиданно погасив фары, поддал газу. Мотор взревел. Тулаков резким рывком вывернул руль. В темноте, перемахнув через кювет, выскочил на пустырь и помчался вслепую. Машина, как живая, рычала мотором, прыгала и приседала, переваливалась с боку на бок, но с каждой минутой уходила все дальше и дальше от бетонки, от оторопевшего патруля.

Когда отъехали на приличное расстояние, Тулаков притормозил.

— Выгляни, не гонятся за нами?

Петров вылез на броню. Никто за ними не гнался. Вдалеке по бетонке в сторону аэродрома двигались два БТРа.

— Оторвались! — облегченно произнес Петров.

— Теперь быстро-быстро надо домой, — сказал Тулаков.

Осторожно объехали КПП и двинулись по пустырю к ремонтной зоне. Там их ждали. В вечерней темноте сигналили фонариками, указывая проход в минном поле.

Через дырку в ограде заехали в ремонтную зону. Наряд торопливо размотал колючую проволоку, заделывая проход в ограждении.

— Почему так долго? — спросил Кульченко.

— Саид торговался, а потом на патруль нарвались, — ответил Петров. — Но улизнули! Саид рванул по пустырю напрямую.

— А патруль?

— Два БТРа катят по бетонке к проходной. Скоро тут могут объявиться.

— Машину на место, — распорядился старшина. — Тучков подгони кран, а Тулаков и Петров помогут быстро снять мотор.

— Так он же горячий? — сказал Петров.

— Зато вода в реке ледяная.

Минут через тридцать в ремонтную зону пришел дежурный по части майор Одинцов и с ним рассерженный капитан, начальник патруля.

— Дежурный по ремзоне?

— Я здесь, товарищ майор! — отозвался старшина и, увидев незнакомого армейского капитана, вытер ветошью руки и доложил по форме. — Старшина Кульченко, дежурный по ремонтной зоне!

— Включить полное освещение!

— Есть включить полное освещение, товарищ майор!

Вспыхнули электрические лампочки, заливая ярким светом все вокруг.

Капитан зыркал по сторонам, что-то выискивая, и вдруг оторопело замер. Он верил и не верил своим глазам. Знакомая ему БМПешка, с тем же номером на борту… Но она стоит с черной дырой вместо мотора, а сам мотор покоился на низкой станине.

— Что за машина? — спросил Одинцов.

— Вчера пригнали спецназовцы. Мотор у нее, говорят, забарахлил. Командир полка приказал помочь им, — пояснил Кульченко. — Вожусь вот с мотором. Командир просил, чтоб к утру отремонтировали.

— А другие БМПешки есть? — с надеждой спросил капитан.

— У нас, товарищ капитан, только одни вертолеты, — ответил с легкой улыбкою старшина, — БМПешки, к вашему сведению, нам не положены, поскольку они не летают.

— Будем осматривать ремонтную зону? — спросил Одинцов.

— Нет! — ответил капитан.

Он повернулся и молча направился к выходу.

А со стороны реки доносился приятный и аппетитный запах. Где-то поблизости готовили плов.

3

Вертолет капитана Паршина взлетел вслед за парой Екимова.

Паршин и Беляк с утра были в центре внимания однополчан. Замполит выделил каждому — и капитану, и лейтенанту — по два экземпляра газеты с фотографией, на которой они стоят рядом с губернатором.

Сослуживцы выставили требование, которое озвучил Василий Друзьякин:

— Такое событие полагается обмыть!

Паршин и Беляк не возражали. Но командир эскадрильи поставил условие:

— После полетов!

Пятый день подряд эскадрилья летает в Панджшерское ущелье и наносит бомбовые и ракетные удары по целям, заранее намеченным в штабе армии. Сегодняшний день не исключение. Он похож на предыдущие. Надо выполнять приказ — лететь, бомбить, стрелять ракетами.

Но с вылетом произошла задержка. Пока согласовывали со штабом и определяли по карте место нахождения объекта удара, пока уточняли порядок и очередность заходов, утро превратилось в жаркий день. Солнце стояло почти в зените, термометр показывал свыше 49 градусов в тени.

— Взлетаем по-самолетному! — приказал Екимов.

Его Ми-24 первым вырулил на взлетную полосу, раскаленную от солнца. Темный асфальт тускло поблескивал, над ним едва заметно колыхалось прозрачное марево. От земли волнами шла дурманящая влажная жара — так бывает в парной бане, когда на раскаленные камни брызнули первым ковшом воды и она, мгновенно испарившись, разносит во все стороны обжигающий зной. Только к этому стоит добавить небольшое, но важное пояснение. Представьте себя в парной, но не голым, а в одежке, в полной летной экипировке…