Дневник «Норд-Оста» (СИ)

Он закурил и предложил боевику сигарету. Тот взял, размял в пальцах сигарету, закурил и глубоко затянулся. Они рассматривали меня, как вещь на витрине магазина. Оценивая и скаля от удовольствия зубы. Я ничего не могла понять, пребывая в недоумении.

— Ответьте мне, где я нахожусь? Какое вы имели право меня похищать? И кто вы такие?

— Тут вопросы задаём мы, — последовал ответ от человека в костюме. — Будете слушать меня, или дальше спрашивать?

Я с неохотой кивнула в знак согласия, второй боевик тем временем, принёс стул и сел на него.

— Я вас внимательно слушаю, — сказала я и вытерла слёзы.

— Кто ты и откуда? Отвечай на вопрос и говори правду, потому что мы обязательно узнаем всё о тебе.

Когда я говорила, рассказывала, никто меня не перебивал, и проскочила мысль, что может это ошибка? И меня с кем-то спутали? Конечно, я ничего не сказала о том, что совсем недавно, была в заложниках.

— Отпустите меня, — сказала я слабым шёпотом. — Что я вам сделала?

Слёзы брызнули из глаз, и я с ненавистью, и кулаками набросилась на мужчину в костюме.

— Ах вы, сволочи, — кричала я, махая руками.

Успела только один раз кулаком угодить в грудь. И то слегка. Остальные удары пролетели мимо. Второй мужчина сильно толкнул меня в живот, схватил за руки и швырнул, как слепого котёнка на кровать. В животе закололо, и я от боли заревела, как девчонка.

Мужчина сдул невидимые пылинки с шикарного костюма и сказал: — Меня зовут Максим, запомни это. От меня зависит то, сколько ты здесь пробудешь.

— Кто ты такой?

— Это тебе знать не обязательно. Ты находишься далеко от цивилизации, и здесь никто тебя не будет искать. И не думай о побеге. Отсюда невозможно убежать, а тех, кто пробовал это сделать, хоронили в помойной яме. Тебя будут кормить, выводить в туалет, на прогулку. Это красавица Чечня, здесь свои законы. За таких девушек как ты, можно выручить не плохие деньги.

Он с ехидством ухмыльнулся, показывая белые зубы.

— Так вы украли меня из-за денег?

— А ты думала, по идейным соображениям?

Второй боевик начал хохотать, показывая мне пальцем у виска.

— Не шути и не вздумай, что-то с собой сделать. Тебе же будет хуже. Арсен, я прошу тебя, не порти товар. Чтобы на девушке не было не одной царапинки! Покупателю это не понравиться, если он увидит подпорченный фрукт.

Я открыла рот, не зная, что на это сказать.

— Дайте воды! — сказал я резко.

Незнакомец принёс бутылку с минеральной водой. Я открыла её, и с жадностью начала пить.

— Не спеши так, потому что эта бутылка воды на целый день, больше не будет.

— Дайте мне тетрадь и ручку.

— Это ещё зачем? — спросил ошарашенный моими пожеланиями Максим. — Ты, что журналист?

Он посмотрел на меня удивлённо.

— Нет, не журналист.

— Тогда зачем тебе всё это?

— Это моя просьба, пускай даже последняя.

— Хорошо, тебе принесут то, что ты просишь. Всё равно потом я эту тетрадь у тебя заберу. И так, ты всё уяснила.

Я демонстративно отвернулась к стене.

— Будь умницей, хорошей девочкой, и никто тебя обижать не станет. А если будешь капризничать или, творить какие-то чудеса, я сам лично накажу. Не дай тебе Аллах, узнать на своей шкуре как здесь наказывают людей, ты такого даже в кино не видела.

И он посмотрел на меня с такой злостью, что внутри у меня всё перевернулось. Не поверить в его угрозы я не могла, настолько убедительным был этот колючий взгляд.

— Сейчас тебе принесут поесть, но один раз в день я буду тебя проведывать.

Они вдвоём ушли, а я бросилась на кровать, накрывшись подушкой зарыдала. 

Глава 27

Квартира у Мурата была трёхкомнатная, и мне выделили одну из них. От усталости я сразу лёг спать. Просто необходимо было отдохнуть хотя бы пару часиков. Проснулся под вечер, и хозяин квартиры пригласил к ужину. За столом он удручённо сказал, что пока нет ни какой информации об Ольге.

— Я сам позвонил в Москву и поговорил с Геной. Сказал, что всё в порядке, и вы легли отдыхать. Потом уже сам позвонишь, только ни в коем случае ничего не рассказывай.

— Я понял, — ответил я Мурату. Только, что сказать за Олю? Геннадий Петрович захочет с ней поговорить…

— Придумай, что-нибудь. Мне нужно пару дней, навести справки. Очень мало информации и она скудная. Вещи Оли остались или она их забрала?

— Всё осталось в сумке, тёплые вещи, телефон, ключи от квартиры. Только нет свитера, по всей видимости, она его одела.

— Да, задача не из лёгких, но я попробую её решить. Я узнаю по своим каналам, но пока тишина.

— Её могут убить?

— Зачем? Олю могли выкрасть с целью выкупа или же, чтобы переправить в Иран.

— А при чём здесь Иран?

— Туда регулярно продают женщин, для работы в клубах, и занятий проституцией, либо же шейху в гарем.

Я не знал, что ответить, понимая, такая ситуация вполне реальна.

— Ты не волнуйся, — сказал добродушно Мурат. У нас пять, шесть дней, чтобы её найти. Время есть для определённых шагов.

Я закрыл голову руками и задумался.

— А если не получиться найти?

— Тогда никто не сможет помочь. Надо верить в лучшее, и я уверен — она найдётся.

На ужин приготовили плов, и мы от души поели. Руслан заварил чая, и мы продолжили нашу беседу в уютном зале.

— Ты говорил, что Оля недавно была в заложниках?

— Да, было дело, — и я подробно Мурату обо всё рассказал.

— Дай взглянуть на кольцо, — попросил он. — Оно у тебя, либо же осталось у Оли?

— Нет, я ещё в Москве, положил его в надёжное место.

— Ты правильно сделал, кольцо может нам в чём-то помочь, дать ниточку к распутыванию этого дела.

Я принёс кольцо, и Мурат с лупой в руках долго изучал его.

— Старинная вещь, — сделал он вывод. — Этому кольцу около триста лет!

— Ого, — ответил я и ещё раз внимательно посмотрел на него.

— Мне завтра надо взять его с собой, возражать не будешь? Ты знаешь, вполне возможно, похищение Ольги связанно с недавней историей в Москве. Хотя, это мало вероятно, но всё же. Я возьму кольцо с собой? — спросил ещё раз он.

— Конечно, берите, если надо. Без вашей помощи я всё равно ничего не смогу сделать.

Настроения не было, я вспоминал Олю, и на душе было тяжело.

— Отец, расскажи что-нибудь интересное о себе, — попросил Руслан.

— Попробую, — ответил он, — а то наш гость совсем приуныл. Принеси бутылочку вина, сын, и бокалы.

Руслан пошёл за вином, а я расположился в большом кресле.

— В последние годы я занимаюсь серьёзно литературой, — начал свой рассказ Мурат. — Пишу мемуары, издаю книги. Жизнь у меня была насыщенная и она во многом связана с нашей историей, я имею виду Советский Союз. Особенно интересные и опасные годы моей работы, во времена холодной войны. Я находился на переднем рубеже, пользовался безграничным доверием центра в Москве. Сейчас закрытых тем практически не осталось, и каждый человек, имеющий литературное дарование, пишет. Много жизненных правдивых историй, но в основном романы и рассказы это плод воображения автора. Так вот, извини меня, я не много, отклонился от темы. Руслан знает эту историю, я ему рассказывал.

— Ну, отец, я всё равно послушаю, — ответил он.

— Операция имела название «Брунгильда», и огромное количество людей было в ней задействовано. Летом 1965 года я был на авиасалоне в Ле-Бурже, под Парижем. Это времена, когда шли негласные войны среди разведок, каждая из-которых, пыталась одержать вверх. Мы как представители Советского Союза, старались изо всех сил. Партия сказала «надо», и не принимались ни какие отговорки. Так вот, у меня была своя агентурная сеть, которая занималась авиастроением, точнее, необходимой документацией противника. Методы были всякие, от запугивания, до самого обычного подкупа. Люди шли на сотрудничество, чтобы заработать денег, но мало кто из идейных соображений, попадались такие, но редко. Тогда речь шла о престиже Союза, и не только. Социалистический строй, не должен был находиться на последнем месте. Это нас постоянно подстёгивало и служило хорошим стимулом в работе. Я должен был находиться в курсе дела о разработках, которые вёл противник. К нашим спецслужбам подключились разведки стран Варшавского договора. Это и Польша, и Чехословакия и ГДР. Всего в этой операции принимало участие не меньше двадцати агентов — нелегалов. Не считая тех людей, которых уже завербовали наши агенты. Особенно проявили себя «Штази» — немецкая разведка. Её тогда возглавлял Маркус Вольф. В Союзе его называли просто, по-нашему — Миша! Разведка немцев была одной из самых профессиональных в мире. И я это во многом связываю с нацистами. После войны, осталось достаточное количество документов. Вся агентурная сеть в основном, была налажена нацистами. Потом некоторые из них согласились работать на нас, но были и такие, кто просто залёг на дно. И вот «Штази» находила таких людей, и привлекала к делу. В своей работе я зачастую шёл «ва-банк», иногда на обдумывание и решение определённых проблем, просто не хватало времени. Так и получилось в Ле-Бурже. Я ходил по выставке, останавливался у стендов небольших фирм, и заводил деловой разговор. Если, например, какая-то деталь стоила пять тысяч, я предлагал больше раз в десять. Это не всегда нравилось дельцам, но многие соглашались сотрудничать. Вот таким образом я завербовывал информаторов, которые имели доступ, в крупные авиастроительные компании. Тогда я был молод и свято верил, Саша, в то, что делаю. Сомнения в нашей работе мешали. Если разведчик колебался, его необходимо было переводить на другую работу. Так я потерял своего лучшего друга, с которым вместе учился и проходил военную подготовку. Он перешёл на сторону противника, тем самым подставив всех нас. За предательство Родины, ему грозил расстрел тогда, и он это понимал. До сих пор не могу простить себе. Ты знаешь, где-то и моя вина была в том, что не увидел в человеке перемен. Это потом, на ковре в Москве, давая отчёт о проделанной работе, я понял, в чём просчитался, а тогда…