Атакуют гвардейцы

также эффективны. В подтверждение сказанного Гуськов сослался на бой, проведенный младшим

лейтенантом Сидоренко. Он атаковал «мессера» под ракурсом 4/4 и сразу же поджег его. Под таким же

ракурсом старшим лейтенантом Шацким был сбит и ФВ-190.

Фронтовой опыт доказал, что в бою побеждает тот, кто повседневно повышает свои знания, изучает

вражеские приемы, распознает его слабые стороны, кто не останавливается на достигнутом, а постоянно

выискивает все новые приемы борьбы с фашистской авиацией.

Такая работа приносила хорошие результаты. Боевое мастерство летчиков заметно росло. Достаточно

сказать, что за 15 летных дней второй половины февраля и первой половины марта полк уничтожил в

воздушных боях 24 вражеских самолета.

Здесь я не могу обойти молчанием героический труд инженеров, техников, механиков. Их руками

готовились самолеты к полетам, устранялись самые различные повреждения. И смело можно сказать, что

они внесли достойный вклад в общую победу над врагом.

Конечно, ЯК-1 по своим техническим возможностям значительно превосходил прежний И-15 бис.

Обслуживать его было гораздо легче. И все же обеспечение боевых [75] вылетов в зимних условиях

требовало немалых усилий, инициативы, находчивости.

Зима 1943 года стояла суровая. Морозы в иные дни, особенно ночью, доходили до 30°С. Это вынуждало

технический состав по-прежнему греть моторы перед запуском — масло становилось таким густым, что

утром невозможно было провернуть воздушный винт.

Выход из этого положения нашли в разжижении масла бензином. Наш полк в числе первых стал

применять разжиженное масло по способу, предложенному Управлением технической эксплуатации ВВС

Красной Армии. Разжижение масла бензином явилось средством, позволяющим держать самолеты в

постоянной готовности. Время их подготовки к полетам сократилось и достигло 20—25 минут. При

температуре минус 22°С моторы запускались без подогрева, так как опробованные вечером и закрытые

на ночь теплыми чехлами они до утра сохраняли тепло.

Приходилось сталкиваться и с другими трудностями.

В один из январских дней самолеты вернулись с боевого задания. Началась их подготовка к повторному

вылету. И тут техник звена Н. Селиверстов докладывает инженеру эскадрильи К. Барковскому о том, что

с крыльевыми баками что-то творится невероятное. Они почему-то оказались сплющенными, смятыми.

Барковский осмотрел остальные самолеты и на всех такая же картина. Эскадрилья оказалась вдруг не

готовой к бою.

Что же произошло? Ясно было одно — деформация бензиновых баков произошла из-за отсутствия

дренажа, иначе говоря, в баки не поступало атмосферное давление. Но почему? На самолете дренаж

осуществлялся за счет выхлопных газов, которые поступали через специальный фильтр. Выходит, что-то

случилось с фильтрами. Вскрыли их, и что же? Они оказались забитыми льдом, который образовался за

счет конденсации горячих газов.

Что делать? Запасных баков нет, сделать заявку и ждать их прибытия? Нет времени.

— А что, если попробовать выправить баки сжатым воздухом? — высказал мнение Барковский.

Селиверстов возразил:

— Можно разорвать баки. [76]

— А черт с ними! Все равно пойдут на свалку. Попробуем.

Срочно подвезли баллоны со сжатым воздухом и через редуктор, установленный на одну атмосферу, начали заполнять бак. Постепенно увеличивая давление воздуха, выправили первый бак. Залили

бензином. Опробовали. Течи нет.

Всю ночь работали люди. Выправляли сжатым воздухом баки, испытывали и устанавливали на самолеты.

К шести часам утра эскадрилья вновь стояла в боевой готовности.

Технический состав отдавал все свои силы обслуживанию самолетов, работал дни и ночи, не зная

усталости. И мы, летчики, были благодарны им за этот труд. Как бы не приходилось трудно, но

истребители всегда находились в строю. Спасибо им!

Мы теряем друзей

Бои за демянский плацдарм приносили полку не только радости, но и горести. Гибли и наши летчики. В

конце февраля погиб командир эскадрильи капитан Волченков.

Волченков являлся опытным летчиком. Он дрался с врагом еще в Крыму, и на его счету было несколько

сбитых вражеских самолетов. Любил молодых летчиков, терпеливо учил их, воспитывал.

— Почему луна светится? — обращался он обычно к молодым. — Потому что она отражает солнечный

свет. Чужой свет. Так вот и некоторые люди — кажутся яркими, а светятся чужим светом. Я им не

завидую. Потому что свет у них идет не изнутри. Надо бы, друзья мои, каждому из нас иметь свой

источник света. Чтобы хоть ненадолго, но осветить и согреть нашу советскую землю.

Волченков никогда не уходил от врага, он всегда атаковывал его, не считая, сколько фрицев в воздухе.

В последнем бою он сражался с пятью фашистскими «мессерами». Ему пришлось тяжело. Но он дрался.

Сбил одного, потом второго, вывел из строя третьего. Только тогда, когда израсходовал весь боекомплект, и он фактически оказался безоружным, фашистам удалось [77] поджечь его самолет. Он врезался в землю

недалеко от переднего края.

В одном из таких же боев погиб и старший сержант Лобутев, молодой, но уже опытный летчик.

Пропал без вести и командир звена лейтенант Сыромятников. Воспитанник Качинского училища, кроме

смелости и отваги, он обладал отличной техникой пилотирования, большим опытом ведения воздушных

боев. Погиб он, сражаясь с превосходящими силами врага.

В тот раз Сыромятников, отвлекая гитлеровцев на себя, дал возможность Игнатьеву пристроиться к

хвосту вражеского самолета.

— Игнат, бей! Чего ждешь?

Сыромятников искусно уходил от огня Дразнил фашиста. Но одна из очередей достигла цели. Тотчас же

загорелся и гитлеровец от меткой очереди Игнатьева. Но было уже поздно. Сыромятников погиб.

В том же бою погиб и замполит эскадрильи майор Аникин. Он являлся ветераном полка, участником

сражения за Крым, не раз выходил победителем из тяжелых схваток.

И все же весна 1943 года была особой весной. Она стала весной победы. Даже в самые трудные дни

войны мы не чувствовали себя побежденными и слабыми. В эти же весенние дни мы по-настоящему

почувствовали себя победителями. На душе было светло и радостно.

Огромный путь прошли мы за зиму. За 4 месяца и 20 дней зимнего наступления Красная Армия в

трудных условиях зимы продвинулась на запад на 600 — 700 километров. Советские войска освободили

огромную территорию, исчисляемую десятками тысяч квадратных километров.

Этой зимой гитлеровцы потерпели поражение на всех фронтах — от Черного до Баренцева морей.

Разгром на Северном Кавказе и Кубани, тяжелые поражения в районе Среднего Дона и Воронежа, ликвидация плацдармов на Центральном фронте (Ржев — Гжатск — Вязьма — Великие Луки) и удар в

районе Демянска. Разорвано вражеское железное кольцо, стянутое вокруг голодного, измученного, но

несгибаемого Ленинграда. И, наконец, разгром фашистской армии под Сталинградом. [78]

Языком цифр наша победа выражалась так: 5090 уничтоженных и захваченных самолетов, 9190 танков, 20360 орудий. С ноября 1942 по 3 марта 1943 года было захвачено в плен 343 575 вражеских солдат и

офицеров. Только убитыми фашисты потеряли 850 000 человек.{5}

Фельдмаршал Манштейн вынужден был признать, что «прежде всего необходимо отметить бесспорный

большой успех советских войск. Советам удалось окружить целую армию, притом самую сильную — 6-

ю армию и уничтожить ее. Кроме того, Советы смели с лица земли четыре союзных армии, боровшихся

на стороне немецких войск. Горечь поражения немецких армий усугублялась тем, что к потерям войск

надо еще приложить овладение русскими всей захваченной нами в результате летнего наступления 1942

г. огромной территории с ее ресурсами».{6}

Нашим войскам было чему радоваться, было от чего ощущать себя победителями!