В ожидании мира

Боевики гнали женщин, стариков, просили покинуть город, чтобы не было еще больше жертв. Рашан вместе с другими женщинами пыталась помочь раненным. В толпе она встретила сына. Он вместе с братом был в первых рядах бойцов, воевавших за независимость. Сыновья уговорили мать вернуться домой, убедив ее в том, что она нужна им живой и невредимой. Рашан отдала всю свою теплую одежду раненным ребятам и отправилась на одном из выезжавших из города автобусов домой.

Грозный начали бомбить с воздуха. Оставаться там больше никто не мог. Колонна машин попала под авиа обстрел. Снаряд попал в один из автобусов. Было огромное количество жертв. Рашан, подумав, что ее дети находятся там, кинулась к автобусу. Можно представить, что она испытала за это короткое мгновенье. Но, к счастью, сыновей там не оказалось, они ехали в другой машине.

Семья Рашан прошла через войну. Она была глубоко убеждена, что надо отстаивать независимость республики, отстаивать интересы народа, защищать город и Родину от врага. И не могла понять, когда кто-то, родные, соседи и родственники оставались безучастными к тому, что творилось в Чечне. Переубедить Рашан было невозможно.

Сыновья Рашан вернулись с войны героями. А младший сын Зелимхан, даже пригнал к воротам собственного дома трофейный БТР. Сделал он это ради матери: вот, мол посмотри, какого сына ты воспитала. Рашан, конечно же, была горда за сыновей, но виду никогда не подавала.

Если бы она знала, как дорого ей обойдется этот патриотизм и героизм.

Началась вторая чеченская война, снова ввели войска. У военных уже были списки участников боевых действий. Так средний сын Руслан попал в руки к федералам. Он числился как участник незаконных вооруженных формирований. Но кто их разберет, какие из них законные, а какие нет, и кем этот закон писан. Руслан до сих пор находится в заключении. Можно предположить какое отношение в российской тюрьме к бывшему боевику.

Арест Руслана подкосил здоровье Рашан. Но не успела она оправиться от первого удара, как получила второй.

Младший сын Зелимхан не стал принимать участие во второй войне, наверно, разочаровался и что-то понял для себя. Он женился. И у него уже было двое детей.

Летом 2003 года Зелимхан и двое его односельчан отправились на машине в соседнее село, чтобы купить запасные колеса. Зелимхан поехал по просьбе друга.

Через день машину ребят, нашли обгоревшую на окраине одного села. Парней не нашли. Не было и свидетелей случившегося.

Все родовое село Зелимхана вышло на поиски ребят. Всегда сильная и стойкая Рашан, была сломлена. Она не знала где искать сына. Каждый день Рашан и многие женщины села отправлялись искать пропавших. Женщины стояли с утра до вечера напротив администраций, у блокпостов и штабов военных, требуя вернуть своих детей. Поиски не приносили результатов, а военные предупредили, если женщины не разойдутся, то никогда не увидят своих сыновей.

Ежедневно, ежечасно и каждую минуту Рашан ждет хоть каких-нибудь вестей. Сначала ждала, что кто-нибудь объявится и потребует выкуп, как это обычно бывает.

Однажды в их доме появилась женщина и сказала, что знает где находятся пропавшие. За информацию она потребовала вознаграждение в размере 1,5 тысячи долларов. Но вскоре выяснилось, что женщина ничего не знает. Она оказалась обыкновенной аферисткой, которая, услышав о том, что случилось, решила заработать. На войне ничему не удивляются, даже тому, как кто-то на чужом горе решил, как говорится «навариться».

Прошли дни, недели, месяцы. Рашан живет надеждой, что когда-нибудь увидит сына. Как это нелегко: ждать и не знать, жив он или нет; если жив, то где находится, в каких условиях, голоден ли, болен ли, и сколько еще ждать.

У Зелимхана двое сыновей, они очень похожи на отца. Его жена Хадижат ездит по гадалкам, ясновидящим, утешаясь тем, что ей говорят. Надежда пока еще жива.

Рашан старается быть сильной, ей надо ставить на ноги внуков. Физически она крепкая женщина, но морально истощена до предела. В ее глазах все чаще видна усталость и растерянность. Жизнь превратилась в ожидание, и дай бог, чтобы это ожидание не было долгим.

В январе 1995 года, мы, как и многие жители вынуждены были покинуть дом, и жили у родственников в селе.

Оставаться в республике было небезопасно, и мы приняли решение выехать за ее пределы. Так как дорога предстояла долгая, надо было подготовить машину.

Утром 3 января я поехал в Шали, чтобы отвезти запасное колесо на вулканизацию, которая находилась не далеко от рынка. На рынке автозапчастей была обычная суета.

Утро было морозное, но ясное, что было очень удобно для самолетов- разведчиков.

В тот день они летали особенно часто и довольно низко. Но Шали считался мирным городом и, ни разу не подвергался бомбежкам, поэтому никто не обращал внимания на гул самолетов. Шла обычная торговля: люди покупали, выбирали, приценивались.

Я отдал колесо на ремонт и стал ждать. В техцентре была очередь, пришлось запастись терпением. Прошло немного времени, и вдруг, поблизости раздался мощный взрыв. Самолеты стали непрерывно атаковать с воздуха. На рынке началась такая безудержная паника! Люди стали разбегаться в поисках хоть какого-нибудь укрытия. Те, кто торговал, побросали свой товар. Приехавшие на машинах, бросались из них в ближайший кювет.

В машину, на которой я приехал, попали осколки снаряда. Отовсюду слышались стоны и крики, валялись окровавленные и обгоревшие трупы. Кто-то искал родственников среди погибших и раненных. Все произошло настолько быстро, что те, кто уцелел, не могли прийти в себя, а только причитали. Мужчина, стоявший рядом со мной, был ранен в живот. Только чудом я остался невредим. От вулканизации остались только руины.

Переждав первую атаку, я решил не медлить, сел в изрешеченную машину и выехал из Шалей. По дороге я не встретил ни одной машины. Дорога была пустынна, как будто все вымерли. Стараясь удержать дрожь, я сильнее давил на газ. Трассу могли обстрелять в любой момент.

В тот день я испытал настоящий шок. Это было страшное зрелище. Я никогда не видел столько погибших людей, которых уничтожили в один миг. Еще несколько минут назад эти люди жили и занимались своими делами. Эта картина навсегда врезалась в память: крики, отчаяние, боль, паника. После этого я долго находился в депрессии. Стать свидетелем гибели больше 200 человек это не просто.

Основные события.

26 ноября 94 — штурм Грозного вместе с оппозицией. Неудачно. Разбито вдребезги до 15 танков.

28 ноября был в кафе «Грозный», завез кое-что из материалов для ремонта.

4 декабря ездил снова в последний раз в кафе, завез материалы и сварщика, искал запчасти на автомобиль, попал на прямой авиа обстрел в районе аэропорта. Далее борьба с оппозицией в р-не Толстой-Юрта.

11 декабря ввод войск РФ на территорию Чечни.

31 декабря был сильный штурм г. Грозного.

3 января сильнейший авиа обстрел Шали, убито более 200 мирных жителей.

24 января 95 г. я покинул Аргун, на следующий день дом обстреляли с вертолета. Как мне кажется, побьют всех.

27 января.

Утром бьют, иногда умеренно.

Летают Су 25.

Ударили по селу Махкеты, убито 6 детей и одна женщина.

…Долго приходила мысль и не сразу я на это решился. Много интересного я, быть может, пропустил, однако, и сейчас не поздно…

8 марта, среда.

Утром тихо, с обеда летают, кое-где обстрел.

15 марта бьют от и до, с утра до вечера. Сильный бой в Аргуне и Атаги.

Остается только Шали и Гудермес. Аргун добивают. Кольцо сужается. Положение хреновое, состояние не лучше.

17 марта пятница. Утром как всегда тихо, однако, после 15.00 начали с нарастающей силой, очень ожесточенно били по Шали, долго трясли…воздух кипел… (Грачев находится в Грозном).

В «Вестях» о нас говорят слегка, в основном проблемы РФ в восстановлении разрушенного хозяйства.