Восточный фронт. Война на море, 1941–1945 гг.

В 03.10 на расстоянии 5000 м были замечены 4 советских корабля, идущих на запад. Союзное флотское соединение прошло со скоростью 12 узлов на юго-юго-восток от lOccape в следующем составе: «Уусимаа», сторожевой катер «VMV 13» и «Хямеенмаа» кильватерной колонной и на расстоянии 500 м с правого борта от нее три сторожевых катера, вооруженных торпедами.

«VMV 9», «VMV 11» и «VMV 17», оба немецких сторожевых корабля держались все еще на расстоянии 2000 м за финнами. В 03.18 соединение «Р» легло на обратный курс и сбавило ход, в то время как оба немецких корабля тоже легли на обратный курс, но остались при своей прежней скорости, а поэтому они вскоре оказались на расстоянии 4000 м перед финскими кораблями. В 03.20 финны открыли огонь с расстояния 4500 м по третьему, самому большому русскому кораблю, затем перенесли его на 4-й корабль, на котором после 4-го залпа было отмечено попадание и корабль окутал дым. Советский огонь был очень нерешительным и часто прерывался, видимо, корабли союзников было трудно различить на темном горизонте. Сторожевые катера «VMV 9» и «VMV 17» тотчас же перешли к торпедной атаке, но успеха не имели и в 03.40 отошли назад, так как торпеды невозможно было применить из-за холода. Уже в 03.30 финны прекратили огонь и изменили свой курс, повернув на юг, чтобы следовать за русскими, идущими зигзагами.

В 03.40 канонерские лодки снова взяли курс на запад, открыли огонь и добились нескольких попаданий в торговое судно. Однако из-за советского маневра уклонения уже в 03.52 пришлось прекратить обстрел и канонерские лодки снова взяли курс на юго-юго-запад. Приблизительно около 04.00 подошли наконец и немецкие сторожевые корабли и открыли огонь через финские корабли, так что уже в 04.02 капитан-лейтенант Викберг вынужден был просить немцев прекратить огонь и отошел со своими кораблями на запад. В то время как немецкий сторожевой корабль последовал указанию финнов, другой продолжал вести огонь, но не добился никаких попаданий. С 04.07 до 04.25 соединение «Р» еще раз открывало огонь по русским и добилось нескольких попаданий в советский транспорт, правда, не причинивших большого ущерба, так как его быстро замаскировали дымовой завесой дозорные катера.

Бой пришлось прекратить, так как корабли союзников приближались к собственным минным заграждениям, которые, правда, были уже пройдены русскими. Положение советского соединения было весьма выгодным и все более улучшалось благодаря его очень высокой скорости. Финны вернулись в Порккала, немцы — в Таллин, а русский конвой дошел до Ханко. Финский расход боеприпасов составил 102 выстрела из 102-мм орудий и 362 — из 40-мм орудий и, кроме того, 3 торпеды. Бой закончился для союзников с неважными результатами, что отчасти было вызвано тем, что в дело были введены слишком слабые силы, отчасти — техническими неполадками, а кроме того — недостаточно хорошим взаимодействием между немецкими и финскими кораблями. Поскольку, видимо, использовать финские торпедные катера было невозможно, немецкое военно-морское командование должно было бы оставить в Финском заливе несколько миноносцев до окончательного разрешения вопроса с Ханко. Даже участие финского броненосца «Вяйнямейнен» было бы возможным, но финны, видимо, не очень хотели подвергать свой последний бронированный корабль риску случайного подрыва на мине [69].

В ночь со 2-го на 3 декабря три советских конвоя покинули Ханко (транспортный флот состоял из двух пассажирских моторных судов, 4 больших и 6 малых пароходов, а также кораблей охранения под командованием вице-адмирала Дрозда. — Прим. авт.). На борту находился весь без исключения личный состав гарнизона, а также часть военного имущества, остаток его был подожжен в Ханко или сброшен в море в порту (в том числе 800 грузовых автомашин). На пути на восток многие корабли подорвались на минах [70]. Новое пассажирское судно «Иосиф Сталин» несколько раз подряд подрывалось на минах в районе заграждения «Кипинола», однако сохранило способность маневрировать и дошло до эстонского берега. Советские конвойные суда шли вдоль борта и взяли на борт несколько офицеров с большими чинами и комиссаров, а также 500 солдат, а оставшихся предоставили превратностям судьбы. Оставшиеся в живых советские солдаты взбунтовались, расстреляли или повесили еще оставшихся на борту офицеров и сдались без сопротивления двум немецким сторожевым кораблям, которые попытались отбуксировать тяжело поврежденный корабль приблизительно с 4000 убитыми в результате подрыва на минах русскими и 2000 еще оставшихся в живых. «Иосиф Сталин», однако, сел на мель, и лишь несколько лет спустя был поднят, отправлен в Таллин и затем сдан на слом [71]. Больше повезло судну «Вячеслав Молотов», которое, несмотря на то, что подорвалось на мине, дошло до Кронштадта [72]. Из возвратившихся конвоев, как сообщала немецкая береговая батарея, было потоплено еще одно грузовое судно, и, возможно, еще несколько небольших судов погибли, подорвавшись на минах. Все же приблизительно 10 000 человек добрались до Кронштадта [73]. В общем, советским ВМС удалось перевезти обратно в Ленинград приблизительно треть имевшегося вначале на Ханко личного состава. Русские части под командованием генерала Кабанова проявили во время обороны Ханко, а также при организации и проведении конвоев совершенно необычную для советских войск инициативу и энергию. Вывоз гарнизона был первым тактическим, стратегическим и моральным успехом советского флота. Союзники, видимо, недооценили русских. И наконец, ледоколу «Ермак» удалось освободить 16 советских кораблей, вмерзших в лед в районе Лавенсари, и проводить их в Ленинград, чем и закончилась морская война на Балтийском море в 1941 г.

Гарнизон маленького острова Осмуссар состоял из личного состава, 3 береговых батарей, а также зенитных орудий; этот остров представлял собой южный опорный пункт советского оборонительного треугольника Кронштадт — Ханко — Осмуссар. Уже 22 октября началась подготовка немцев к занятию острова сухопутными войсками, однако «Экспериментальное соединение» несколько недель было небоеспособным вследствие повреждений, полученных во время шторма, и неполадок в моторах. Когда 14 ноября тральные баркасы с плавучей базы «MRS 11» тралили мины в районе Осмуссара, их обстреляла береговая артиллерия русских. В результате прямого попадания один баркас затонул, 5 других получили повреждения. К тому же русские с острова в начале сентября предприняли внезапное нападение на континент и периодически выводили из строя немецкую батарею [74]. Русские батареи мешали немцам подвозить довольствие из Таллина в эстонские порты, расположенные дальше к западу, так что у немцев имелось достаточно причин, чтобы желать устранения советского опорного пункта. Но так как расположение мин еще точно не было выяснено и русские береговые батареи действовали очень активно, то немцы решили оставить остров в покое и выждать, пока русские из-за голода не будут вынуждены сдаться или смогут эвакуироваться по льду.

В действительности русские не стали ждать такого печального исхода и эвакуировали гарнизон одновременно с эвакуацией Ханко. 25 декабря немецкие морские ударные подразделения высадились, не встречая сопротивления, на сильно заминированный остров. Помимо нескольких худых лошадей, там была найдена только братская могила, в которой похоронены расстрелянные советскими властями 13 из 16 живших на этом острове гражданских лиц-эстонцев.

После того как советские войска оправились после внезапного начала войны и связанные с этой внезапностью тактические возможности были окончательно исчерпаны, начались первые агрессивные действия русских против официально нейтральной Финляндии. Воздушные атаки на финские корабли и опорные пункты в шхерах привели к тому, что 26 июня 1941 г. Финляндии пришлось объявить войну Советскому Союзу. Русских нельзя упрекнуть за эти действия, поскольку Финляндия, допускавшая использование немцами ее прибрежных вод, сделавшая им ряд других уступок, фактически являлась союзницей Германии. Но из-за того, что финны, видимо, еще 25 июня хотели официально объявить о своем нейтралитете, то для русских было бы лучше не торопиться с действиями [75].