Командир полка

Штелинг с неохотой показал Хауку руки.

- Да вы с ума сошли! - воскликнул Хаук, увидев кровоточащие мозоли солдата. - Эх, Штелинг, Штелинг! Быстро идите в санчасть! Немедленно!

Штелинг надел френч, застегнул все пуговицы и, опустив голову, поплелся в санчасть. Хаук долго смотрел ему вслед.

* * *

После ужина Пауль пошел на ОП. Он разыскал старый окоп-укрытие для танка и начал переоборудовать его под укрытие для тягача. Ему помогали солдаты из расчета.

«Ребята работают кто как умеет. Никакой системы у них нет. Зато стараются, - думал Пауль. - Но отвечать за укрытие не им, а мне. Тягач есть тягач». Рядом с окопом он увидел большую кучу песка и, схватив лопату, вонзил ее в песок.

- Эй, что ты делаешь?! - закричал на Пауля Дальке и, подскочив к нему, вырвал из рук лопату. - Ты соображаешь, что делаешь?! Ведь это же точка привязки! Без нее не может быть и речи о точной стрельбе!…

- Я же не знал, - начал оправдываться Пауль.

- Если хочешь помогать, спустись вон в тот окоп и рой ход сообщения.

- Хорошо, - робко пролепетал Пауль. Да, на полевых учениях все выглядело иначе, не так, как в классе на ящике с песком.

* * *

В десять часов вечера унтер-офицер Хаук собрал своих подчиненных. При лунном свете он отчетливо различал лица солдат. Особенно выделялись в темноте забинтованные руки Штелинга.

- Товарищи, - начал Хаук, - сейчас у нас есть возможность немного поспать. На рассвете продолжим работу, с тем чтобы до обеда все закончить.

Солдаты охотно отложили в сторону лопаты и кирки.

- Спать будем тогда, когда все сделаем, - возразил ему Лахман.

Все повернулись к нему.

- А ты не устал? - спросил его Шрайер.

- Нам еще работы часа на четыре, - сказал Штелинг, - самое большее. Я тоже предлагаю сначала все сделать, а потом уже идти спать. Сейчас достаточно светло.

Все снова повернулись к Хауку.

- Нельзя же бросить оборудование позиций на полпути. К тому же сейчас прохладно, все равно не уснешь, - продолжал Штелинг.

Солдаты ждали решения Хаука. Он пожал плечами и сказал:

- Как хотите, товарищи. Но нам приказано отдыхать.

- Тогда будем спать. - Шрайер с силой вонзил лопату в землю.

- Чего тут приказывать! Позиции должны быть оборудованы. - И Лахман встал, чтобы идти в траншею.

Шрайер оперся на лопату и тихо свистнул сквозь зубы.

- Я за предложение Лахмана, - сказал Штелинг, пытаясь спрятать забинтованные руки в карманы.

Дальке ехидно рассмеялся:

- Он «за», так как работать все равно не может.

Штелинг обвел взглядом товарищей, ища у них поддержки.

- Каждый может высказать свое мнение, даже если руки у него и забинтованы. Запомните это, товарищ штабс-ефрейтор, - официальным тоном сказал Хаук. - Кто знает, смогли бы вы с такими мозолями работать или нет.

- Кто знает, не специально ли эти мозоли появились? - съязвил Дальке.

- В голове у тебя мозоль! - засмеялся Шрайер.

- А уж ты-то лучше бы помолчал. Или все уже забыл? Сначала как следует отрой себе ячейку, а уж потом говори об огневой позиции.

Все посмотрели на Шрайера, который вытащил лопату из земли и тут же снова с силой вонзил ее в землю.

- Я тоже за работу, - сказал Бюргер, становясь рядом с Лахманом.

К ним молча присоединился Гертель.

Пауль положил лопату себе на плечо и заявил:

- Я тоже еще могу копать.

Шрайер пожал плечами и пробормотал:

- Ну что ж, я хоть и устал, но тоже могу копать. - Он подошел к группе солдат.

- Ну, а ты? - спросил Лахман у Дальке.

- Вы меня принуждаете?

- Как хочешь, так и считай.

Дальке взял свою лопату и пошел к окопу. Обернулся на ходу и сказал:

- Можете не сомневаться, я тоже не хуже вас могу работать.

- Ну, вот видишь! - Лахман радостно улыбнулся.

Солдаты принялись за работу.

Хаук задумался. Ему не давала покоя мысль, почему Дальке так ведет себя. Унтер-офицер пожалел, что не смог своевременно поговорить с ним. Когда штабс-ефрейтор принялся за работу, Хаук решил, что, видимо, Дальке осознал свою ошибку и исправился, но до конца унтер-офицер не был в этом уверен. Что-то в поведении и словах Дальке настораживало Хаука. Унтер-офицер посмотрел на часы. Через десять минут нужно было идти на доклад к Брауэру.

…Хаук встал. Тело ломило от усталости. Застегнув френч и взяв автомат, он не спеша пошел к командиру.

Брауэр сидел в окопе на вещмешке. Напротив него прямо на земле пристроился Бауман. Оба беззаботно смеялись.

Хаук доложил по всем правилам.

- Ну как, спит расчет? - спросил Брауэр.

- Еще нет, товарищ унтер-лейтенант.

- Заходи, садись, - предложил Бауман Хауку, отодвигаясь немного в сторону.

Хауку показалось, что офицер о чем-то спросил его, но о чем именно, он не расслышал.

- Вы что-то сказали, товарищ унтер-лейтенант? - переспросил Хаук.

- Я сказал, что у меня очень болят губы. - Офицер осторожно потрогал губы языком. - Самое скверное, что я не захватил никакой мази.

Бауман полез в планшетку и, достав из нее белый тюбик, протянул его офицеру со словами:

- У хорошего солдата все есть! - И Бауман улыбнулся.

- Спасибо, это означает, что я плохой солдат. - Брауэр смазал губы кремом.

Послышались чьи-то шаги. Это шел командир второго взвода, а с ним командиры орудий и Герман.

- Товарищи, - начал Брауэр, - я был у командира. Взвод управления свою позицию полностью оборудовал. Я хочу знать, как у вас обстоят дела. Сможем ли мы завтра доложить командиру о полной готовности?

Унтер- лейтенант Витинг доложил, что второй огневой взвод сможет закончить все работы через три-четыре часа.

Хуже всего обстояли дела в третьем расчете. Герман рассказал, что они разыскали старый окоп и начали оборудовать его, но стенки все время осыпаются.

Товарищи дали ему несколько советов относительно того, как можно укрепить стенки старого окопа.

- Я спрашиваю вас об этом вот почему, - заметил Брауэр. - Унтер-офицер Бауман несколько раньше сказал мне о том, что он со своим расчетом закончит все работы через час-два. Он попросил разрешение сначала закончить работу, а уж потом спать.

У Хаука легче стало на душе: он боялся, как бы из-за такого предложения не возник скандал, а теперь об этом заговорил сам Брауэр.

- Мы должны внимательно обсудить предложение товарища Баумана. Здесь есть свой плюс и свой минус, - продолжал Брауэр. - Солдаты работали целый день и устали. С предложением можно согласиться только в том случае, если солдаты сами хотят этого. Если мы за ночь покончим с работами, утром будем иметь передышку. И тогда вертолет, который до этого все время загонял нас в укрытия, сколько угодно может кружить над нашими позициями.

Брауэр, видимо заметив растерянный вид Германа, обратился к нему:

- А вам, товарищ Герман, мы поможем. Я сам сейчас пойду к вам на позицию. Хотя мы еще не выслушали мнения других товарищей. Вы что-то хотите сказать, товарищ Витинг?

Витинг обменялся взглядом с командирами орудий, которые закивали ему.

- Мои ребята, насколько я знаю, уже работают. Они сами так решили, - заявил он.

Унтер- офицер Бас подтвердил его слова.

- Ну, а вы, товарищ Хаук, почему так молчаливы сегодня? Что-нибудь не ладится?

Хаук улыбнулся во весь рот и сказал:

- Напротив, товарищ унтер-лейтенант. Я пришел к вам с таким же предложением, только опасался, что вы не согласитесь. Моим солдатам для завершения всех земляных работ потребуется часа три.

- Прекрасно, товарищи. Тогда обсуждать больше нечего - за работу! Я иду в третий расчет.

Все разошлись по своим местам. Хаука удивило, что Бауману удалось добиться больших результатов, хотя вид у него был отнюдь не рабочий. «Выглядит он так, будто и пальцем не пошевелил. Нужно будет утром спросить у него, как ему это удалось».