Мятежный капитан (СИ)

Получив пропуск и поблуждав по бесконечным коридорам огромного здания, по хитроумным лабиринтам лестниц, переходя с этажа на этаж, капитан, наконец-то попал к кабинету начальника отдела кадров политуправления. Эдуард нервно и шумно выдохнул, словно готовясь отхлебнуть чистого спирта, и осторожно постучался в дверь.

— Да-да, смелее! Войдите! — раздался громкий, начальственный голос изнутри кабинета.

Эдик с силой надавил на дверную ручку и решительно вошел. За столом сидел добродушный полковник с приветливой улыбкой на упитанном лице.

— Товарищ полковник, капитан Громобоев! Прибыл для дальнейшего прохождения службы! — громко и четко доложил Эдуард.

— О-о-о! Наслышаны, наслышаны! Орёл! Судя по нашивкам, есть награды: орден и медали! За ранение?

— За боевые заслуги…

— Понимаю, понимаю. Итак, значит, прибыл к нам служить из Афганистана?

— Так точно! — гаркнул Громобоев.

— Тише, тише! — поморщился хозяин кабинета. — Не в горах же… Садись, капитан.

Хозяин кабинета вызвал по телефону делопроизводителя, а пока личное дело доставляли, полковник задал дежурный вопрос.

— Как там служба за речкой? Досталось? Наверное, было жарковато? Теперь непривычен наш сырой, дождливый климат?

— Ну, так, было дело… — уклончиво и неопределённо ответил Эдик. — А насчёт дождей… человек ко всему привыкает…

Разговор так и не завязался, да и особо говорить с холёным, кабинетным полковником было не о чем. Наконец вошла симпатичная девушка и внесла красную папку с личным делом капитана. Кадровик принялся листать страницы, задерживаясь на некоторых из них, в задумчивости пожевывая пухлые губы.

— Звание досрочно! Это хорошо! Награды — тоже неплохо.

— В деле должны быть ещё представления к двум орденам.

— Да, вижу-вижу, всё тут у вас есть. Вижу и к званию «героя», но без реализации… Меня больше волнуют характеристики… из личного дела, товарищ капитан.

Эта фраза насторожила Громобоева. Какая еще неувязка могла быть в деле? Что могло не понравиться? С его послужным списком и аттестациями — хоть сейчас в Академию! Начальник тем временем невольно морщился и теребил мочку уха.

— Да вот э-э… тут… такая… формулировочка…. нехорошая в характеристике из военного училища: не пользуется авторитетом у командования и среди сослуживцев, замкнут, необщителен…

— Это я-то, необщителен? — усмехнулся Громобоев, широко улыбнувшись и показав ровные белые зубы. — Вы этому верите? А как, по-вашему, будучи необщительным, я стал помощником по комсомолу полка, а потом замполитом батальона?

— А насчет авторитета у командования училища? Это соответствует?

— Ну-у-у… — протянул Эдик.

— Вот вам и ну! И по уставам стоит отметка «3». Наверное, брюки расклешённые носил? Сапоги гладил? Ноготь на мизинце отращивал?

Ничего подобного за собой Громобоев не припоминал, всё было гораздо проще: пререкания и шуточки, ирония по отношению к тупому командиру взвода и сильно пьющему командиру роты. И как результат, две тройки в аттестат по уставам и по строевой подготовке. Ротный всё, что мог гадостного — сделал. Диплом вместо «красного» стал «синим», хотя и это, как правило, не крах для карьеры. Карьеристом Громобоев был не важным, так уж вышло, нынешний бурный рост — это череда нелепых служебных случайностей, а также военная доблесть и ранения. Но иногда даже в выверенном механизме такое случается, проскакивает сорное семечко сквозь мелкое сито.

— И что нам прикажете с Вами делать?

— А в чём проблема, товарищ полковник? Я ведь прибыл по прямой замене, в танковый батальон в укрепрайоне…

Полковник с деловым видом водрузил роговые очки на массивный нос, надменно взглянул на Эдика поверх линз и пробурчал:

— Этот батальон тихая гавань для пенсионера! Ваш предшественник майор Мураковский на этой теплой должности до пенсии бы дотянул, да вот беда, понадобилась замена именно для Вас в Афганистан. Эх, несчастный Александр Михалыч! Так что Эдуард… м-м-м (полковник заглянул в дело)… Николаевич, эта пенсионная должность не про Вас. Есть мнение руководства отправить столь заслуженного и боевого офицера в отдельный батальон на север! Там есть перспектива для роста! Огромное поле для деятельности…

Эдик опешил. Он уже полгода как мыслил, что будет регулярно гулять в выходные по Невскому, по Фонтанке, по Петроградской, ходить по ресторанам, посещать в театры, а тут вдруг оказывается, на его счет имеются другие планы. Променять Северную столицу с развлечениями, на заснеженную тундру с полярными волками, оленями, комарами и москитами — такая перспектива не прельщала.

Обычная придурь тылового полковника? Или может, он денег хочет? Но как спросить? Задать вопрос напрямую, в лоб? Громобоев взяток никогда не давал, не предлагал, и не умел это делать…

«А хрен ему, перебьётся!» — решил рассерженный Эдуард. — «Никакой северной глуши! Хватит с меня гор и пустыни!»

Но надо было что-то срочно говорить и доказывать, иначе и верно, загремишь в тундру к хантам, мансям, нанайцам и этим самым северным оленям!

— Товарищ полковник! Мне необходимо лечение в Военно-Медицинской академии! — начал отнекиваться Громобоев. — Я записан в очередь. У меня последствия контузии и ранения, да ещё был тепловой удар…. А в конце сентября у меня предварительный осмотр, на октябрь диспансеризация, в ноябре плановое лечение в стационаре.

— Удивляете Вы меня, товарищ капитан. Такой молодой и уже косите под инвалида, — фыркнул недовольно полковник и нахмурился.

Эдуард понял, что его должность кому-то уже пообещали, потому начальник отдела кадров и недоволен, он то, всё давно решил за него и распланировал.

— Справку медицинскую представите, любезнейший друг?

— Так точно! И могу приложить направление и выписной эпикриз из госпиталя. Всё будет в полном порядке!

Полковник продолжал морщиться, словно страдал от зубной боли.

— Эх, не с того приступаете к службе, товарищ капитан! Службу надо начинать с трудностей!

Кровь нахлынула в голову Громобоева, а сердце бешено заколотилось. Он даже шумно задышал, завёлся как хорошо отлаженный двигатель, с пол оборота.

— Можно подумать я с курорта к вам прибыл! Да у меня за плечами сорок две боевые операции! И я два года вовсе не в Крыму прохлаждался!

Эдик готов был наговорить ещё кучу дерзостей, но полковник понял, что перегнул палку.

— Не шумите, товарищ капитан, спокойнее! Если Вам требуется лечение, мы, конечно же, войдем в положение, но командование полагало, Вам необходимо расти дальше. Поступить в академию, стать крупным начальником…. Негоже киснуть в укрепрайоне, — миролюбиво проворковал начальник.

Громобоев резко снизил тон и пробормотал:

— Я и не собираюсь киснуть, но здоровье тоже дорого. Здоровье даётся лишь раз, его не купишь…

Полковник, нехотя соглашаясь, закивал головой.

— Конечно, конечно! Обследуйтесь, лечитесь, обоснуйтесь на новом месте, а потом посмотрим, что нам с вами дальше делать…

Глава 4. Личный враг генерала

Получив в штабе округа предписание, Эдуард отправился к новому месту службы в пулеметный полк. Размещался этот полк недалеко от города, добираться до него оказалось недолго, и Громобоеву стало понятно, почему его так активно пытались спровадить на Север: ещё бы — эта должность была явно тёпленьким местечком. Часть расположенная рядом с Питером, в которой все подразделения неполного кадрового состава — это санаторий, а не служба! Конечно, есть и неудобства (как же без них), предстояло ежедневно добираться в часть с четырьмя-пятью пересадками на общественном транспорте по городу и пригороду: трамвай, метро, автобус, ещё автобус, опять автобус, но это мелочи жизни. Такая ситуация должна быть временной, ведь когда-нибудь да выделят в гарнизоне квартиру заслуженному ветерану…