Ковчег

— Ясно, — ворчит Ульм. — А что ты Ему говоришь?

— Просто говорю, что не забыла о Нем и благодарю Его. Он любит, когда Его благодарят. И, думаю, больше всего ненавидит, когда люди об этом забывают.

— А жертвоприношения? Животные, пленники, девственницы?

— Ничего такого.

— Никаких подношений? Ни золота на вершинах гор, ничего?

Я качаю головой.

Ульм смотрит на воду. Берег исчез из виду, мы в открытом море. На многие лиги вокруг раскинулась синева. Мы тащим за собой плоты, поэтому движемся не очень быстро, но все же с приличной скоростью. Наверное, на дорогу домой уйдет недели две, надеюсь, у нас хватит припасов («Ну, конечно, хватит», — говорю я себе.)

— Хотел бы я встретиться с твоим… с нашим Яхве, — говорит Ульм.

— Встретишься, — отвечаю я ему.

Глава седьмая

НОЙ

Каждое утро Ной просыпается, чувствуя вязкость во рту и свое зловонное дыхание. Он садится на тюфяке, расчесывает пятерней бороду, вытряхивая из нее насекомых, и молится:

— Спасибо Тебе, Господи, за еще один день, за здоровье, чтобы прожить его, за труд, чтобы наполнить его, и за дом, куда можно вернуться на исходе его.

Потом он встает, умывается на улице водой из лохани, съедает завтрак и идет за дом. Раньше там была делянка с горчицей, теперь сложено тридцать связок леса.

И каждое утро Яфет шепчет на ухо Мирн:

— Спасибо Тебе, Господи, за еще одну ночь, за влажную дырочку, которой можно наслаждаться, за мои крепкие чресла, которыми ее можно наполнить, и за дом, где этим можно заняться. Хотя поле ничем не хуже.

— Тише, — тихонько просит Мирн, — еще услышит.

— Да пошел он.

Снаружи Ной с помощью уголька и кусочка дерева чертит план: длинный узкий прямоугольник. Ничего лишнего. Триста локтей на пятьдесят и в высоту тридцать.

— Слишком узкий, отче, — хмурится Хам. — Соотношение получается один к шести. Он тут же перевернется.

Ной тяжело и выразительно вздыхает.

— Будь он сто пятьдесят локтей — тогда другое дело. Либо придется удвоить ширину. Но на это уйдет больше леса.

Ной пытается сдержаться.

— Размеры не подлежат обсуждению.

— Отец, послушай Хама, — вступает Сим. — Он ведь за этим сюда и приехал.

— Он приехал сюда потому, что мне велено построить корабль, — рычит Ной, — а не для того, чтобы мои дети спорили с отцом.

Дети хорошо знакомы с этим тоном. Ной корябает кусочком угля ненужные линии, портя чертеж.

— Сойдет, если не будет сильного волнения, — наконец бурчит Хам. — По крайней мере дозволь сделать днище плоским.

— Как пожелаешь, — быстро отвечает Ной. — Груз будет в трюме, так что плоское днище даже лучше.

Он чертит на схеме две горизонтальные линии:

— Три отделения. Плюс верхняя палуба. С парой дверей посередине корабля, чтобы грузить животных.

— Зачем такие большие? — спрашивает Сим.

— Груз… часть груза будет больших размеров.

Ной с легкой досадой видит, что Сим в замешательстве. Ной говорит Хаму:

— Забудь о красоте.

— Я о ней уже и не вспоминаю, — усмехается Хам.

— Красота ни к чему. Главное, чтобы он держался на воде. И был прочным.

— Конечно, отче.

Ной машет руками как бабочка:

— Мы можем попасть в сильный шторм, а груз… вес животных будет немалым.

Хам дергает себя за развевающуюся бороду и смотрит на схему.

— Это ведь вообще не корабль! Это какой-то скотный двор Господень в плавучем коробе.

— Не богохульствуй, — говорит Ной.

Хам пожимает плечами:

— Не возражаешь, если сделаем нос квадратным? Свободного места будет больше, да и корабль станет устойчивей. Говори сейчас или замолчи навеки.

— Ладно, — соглашается Ной.

— Вдобавок не вижу смысла строить каюту на палубе. Спору нет, так было бы удобней, но тогда корабль будет выше, да и риск перевернуться больше. Мы можем обосноваться на нижних палубах.

— С животными? — хмурится Сим.

— Ну да.

— В этом есть что-то неправильное, — заявляет Сим. — Мы же люди, мы выше.

Хам пропускает его слова мимо ушей и продолжает:

— Построю маленькую кабину рядом с лестницей, сделаю там окна и очаг, чтобы мама могла готовить.

— Ладно, — кивает Ной.

— С Божьей помощью не перевернемся, — шепчет Хам.

— Не перевернемся. Он нам поможет, — кивает Сим.

Хам закатывает глаза:

— Насколько я понимаю, вы вообще не думали о том, как привести корабль в движение и как им управлять. Ни парусов, ни румпеля. Весла, естественно, ни к чему. Нам за них некого посадить. Разве что обезьян.

Ной погружается в размышления. Господь ни слова не сказал ни про весла, ни про паруса.

— Пожалуй, они нам не нужны. Нас будут нести течения.

— Ладно, — Хам потирает руки. — Начнем со шпангоутов и перемычек, затем займемся внутренними палубами, потом нашьем корпус. Смолить будем в самом конце. Вам ведь еще нужны и отсеки? Загоны, перегородки всякие. Чтобы животные не съели друг друга.

— Хорошая мысль, — медленно кивает Ной.

Хам снова закатывает глаза:

— Нам понадобится гораздо больше леса.

— Я этим займусь.

Ной идет назад в дом. Он одновременно удовлетворен и обеспокоен. Хам всегда смотрит на вещи мрачно. И где носит Яфета? Пора заставить этого бездельника заняться делом.

За спиной он слышит, как Сим говорит:

— Слушай, Хам, все не так уж плохо. Главное, чтобы он плавал.

А Хам отвечает:

— Скотный двор, братец. Мы строим плавучий скотный двор.

Глава восьмая

ХАМ

Не корабль, а плавучий гроб. Интересно, кто-нибудь когда-нибудь уже строил такое судно? «Забудь о красоте», — сказал отец. Отличная шутка.

— Сим, помоги нам с этими бревнами. И отдай топор, пока будешь занят. Где носит Яфета?

Глава девятая

НОЙ

Ной задирает голову, ища взглядом облака, но тщетно. Он привык часто смотреть в небо, и от этого у него постоянно болит шея.

Он с женой сидит на корточках у стены в трапезной. Внешне он спокоен, хотя на самом деле размышляет о возникших сложностях. Их немало. Ему интересно, смог ли он своим спокойным видом ввести в заблуждение жену. Наверное, нет. Единственное, что Ной может сказать о жене — ее так просто не обманешь.

Список возникших сложностей выглядит следующим образом. 1. Нужен лес. 2. Нужна смола. Исполины обещали ее принести, но пока так и не появились. 3. Семье нужны припасы. 4. Нужен корм животным 5. Нужны животные. Пока не видно ни животных, ни женщин, которые отправились их собирать. 6. Яфет валяет дурака. 7. Хам сварлив и необщителен. 8. Симу не хватает воображения. 9. Ни у Илии, ни у Беры нет детей. Что же делать? Как же Господь убережет их от вырождения, если окажется, что все они бесплодны, как мулы? Ной размышляет, не богохульство ли так думать, приходит к выводу, что да, богохульство, и произносит короткую молитву с мольбой о прощении.

Естественно, настроение у Хама не улучшилось, когда Илию отправили на север собирать животных. Хам должен понимать, что в этом была необходимость, но он любит дуться, такой уж у него характер. Ему стоит поучиться у Сима. Бера уехала три недели назад. Сим сначала повесил голову, но потом все же справился с собой.

Ной вздыхает. Жена смотрит на него. Он говорит:

— Нам нужны припасы.

— Не пропадать же буйволам.

— Завтра мы забьем их с Яфетом. А ты с Мирн будешь готовить вяленое мясо.

— Для этого нужна соль.

Еще одна незадача. Сколько их сейчас вместе? Десять или одиннадцать? Ной ерзает:

— Найдем где-нибудь.

— Лучше не стоит забивать быков заранее.

— Думаешь, сам не знаю? — резко обрывает ее Ной.

На следующий день на горизонте появляется Динар-торговец. Его силуэт дрожит в раскаленном мареве, отчего издалека он похож на необычное, странное существо. Наконец силуэт обретает кости и плоть. На Динаре истертые, усыпанные песком одежды, лицо опалено солнцем. Ничто не ускользает от его полуприкрытых черных глаз. Скулы острые — хоть масло режь.